- Так может, образуется все? - предположил Саныч. - Заведующий придет, разрулит ситуацию. Медсестрами сейчас не бросаются.
- Бросаются, Сан Саныч. - печально сказала Верочка. - Если того пожелает платный больной. Тот мужик, что руку пропорол, за деньги лежит в платной палате. Так что подмахнут мне заявление по собственному, без выходного пособия.
И она горько заплакала.
- Ну, перестань, девочка. - Саныч погладил Верочку по желтой голове.
- Где я такую работу найду? - всхлипывала Верочка. - От дома близко, на транспорт тратиться не надо. А в больнице меня уже ни в какое отделение не возьмут. У нас закон - вылетел из одного, значит нигде места нет.
"Да, ну и правила теперь в отдельно взятых лечебницах, - подумал Саныч.- Как телевизор не включишь, везде стонут, что медработников не хватает, а здесь..."
- Хватит сырость разводить! - прикрикнул Саныч. - В районе поликлиник пруд пруди. Устроишься. А сейчас давай, иди на диван спать. Утро вечера оно, как люди умные говорят, мудренее.
Вера порывисто вздохнула и послушалась.
Галушка выскочила из теннисного зала. Забежала в душ, быстро высушила голову, и, собрав свои пожитки, вышла на улицу. Вокруг бурлила жизнью ночная Москва. Финтес-клуб, где сегодня очень удачно произошла встреча Марины и любителя теннисного спорта, Славы, находился в самом сердце столицы. Ну, не совсем в сердце. Можно сказать в легком, если сравнивать город с организмом. Словом, чуть подальше Пушкинской, что не уменьшало количества увеселительных заведений. Со всех сторон на Галушку обрушились яркие огни, кричащие, что именно вас, именно сейчас ждут с распростертыми объятиями танцполы, бары и боулинги.
Галушка взглянула на часы - половина двенадцатого. Самое время для тусовки. Вполне можно окунуться в вихрь светской жизни московского бомонда или пойти потрясти "мясом" в дергаловке кислотной музыки. Но Ольга никогда не ходила на гулянку одна. Во-первых - стремно, могут принять за соискательницу приключений на " карданный вал", а во-вторых, вдвоем - веселее.
Она выдернула пенал своего мобильника, и прошлась по знакомым номерах. Но вот незадача - все ее приятельницы засели дома. У одной грипп, у другой - романтическое свидание, у третьей - семейная разборка. Обзвон более удаленных от ее души друзей тоже желаемого результата не принес.
Галушка горестно вздохнула и спустилась в подземку. Влетев в отходивший поезд, она плюхнулась на кожаное сидение. Ее яркий рюкзак соскочил с плеча, и упал на чьи-то затянутые в светлые колготки колени.
- Ой, сорри! - извинилась она.
- Да ничего, Оль, бывает. - Услышала она мягкий голос и подняла глаза.
Рядом с ней сидела Маша Суркова, та самая девочка-ангел, о которой так много рассказывали "Свахи" и с которой она недавно познакомилась.
- Машка, слушай, да мне тебя сам Бог послал! - завопила Галушка.
- Ты о чем? - не поняла Маша.
- Пошли. - Скомандовала она и, схватив за руку ничего не понимающую Машу, выскочила из вагона.
Объяснив по дороге свой план на вечер, Галушка встретила жестокое сопротивление. Но бедная Маша не знала, с кем связалась! Если Галушка хотела потанцевать, она была способна уломать даже послушницу из монастыря. Главное, чтобы она не болела гриппом, не ссорилась в данный момент с неверным мужем и не пила шампанское под мягкий свет романтической свечки.
- Машка, ты четверть века просидела дома. Сама говорила, хочу познать все радости общения. Общение начинается с этого момента. - Завершила виток уговоров Галушка.
- Но я не одета. - Сделала последнюю, отчаянную попытку Маша, одергивая на коленях старую, вязаную юбку.
- Знаешь, в чем фишка сегодняшних дискотек? - подталкивая ее к выходу из метро, веселилась Галушка.
- В чем?
- В том, что там черно, как у негра в ... Ну, темно короче. И никто не заметит ни твоей юбки, ни водолазки. Вперед, без страха и упрека.
Маша поняла, что сопротивляться такому бешеному темпераменту бесполезно и поспешила за Ольгой, которая уже приближалась к ярко освещенному подъезду. Вывеска кричала галлогеновыми буквами " Танц-клуб Мадам Бижу". При чем тут родоначальница бижутерии, было решительно не понятно, но внутри оказалось очень даже миленько. Три небольших зала соединялись единым баром, за высокой стойкой которого сидело множество людей. Еще больше танцевали на паркетном полу. В одном зале молодежь тряслась под сумасшедший драйв техно-музыки, из другого зала доносились ритмы рок-н-ролла, а в третьем затягивал Леня Агутин про гражданку и границу. Оставалось не известным, каким образом хозяевам этой дискотеки удалось не пересекать оглушительных ритмов в разных жанрах, но, оказавшись в любом из зальчиков, посетитель слышал именно тот музон, которого сейчас желала душа.
Галушка окинула присутствующих наметанным взглядом, потом повернулась к Маше и сделала знак идти за ней. Маневрируя между танцующими, девчонки оказались перед дверью, на которой висел женский профиль.
Галушка затянула туда Машу. Поставила ее перед зеркалом и решительно стянула резинку с длинных пепельных волос Марии.
- Ой, зачем?
- Для соответствующего антуражу! - отчеканила Галушку. - Расческа есть?
Еще через полчаса на высокие стулья у барной стойки, словно воробьи на жердочку, уселись две девчонки. Одна - с ярко-красным ежиком на голове, другая - с начесанным длинным хвостом на боку, яркими сочными губами и синими ресницами.
- Хай, Галушка! - поздоровался бармен. - Давно тебя было не видно.
- Работа, Борюся, работа. Налей-ка нам по соку!
