- Хватит тебе притворяться. - тихо, сказала Людмила, когда девчонки давно вышли из комнаты в коридор.
Людмила наклонилась, чтобы поцеловать меня в щеку. Обхватил её за шею. Людмила завизжала, свалившись вместе со мной на ковёр. В это время за дверью девчонки хихикали. Выходит, что был прав, когда думал, что девчонки притворяются, будто считают меня спящим. Эти бестии нарочно дразнили меня.
Постепенно, наши семейные дела стали налаживаться. Мы оба работали. Но большую часть своего свободного времени занимались любовью. Многими часами не покидали своё семейное ложе. Мы повышали свою производительность не только в постели. Понимал, что рано или поздно цирковые гастроли в Перми закончатся, нам предстоит длинная дорога на Кавказ.
Нам нужны будут деньги на дорогу и на жительство дома, пока у нас там будет первая своя зарплата. Поэтому, продолжал с друзьями из цирка ходить в Хладокомбинат на разгрузку вагонов с продуктами. Там был дополнительный заработок и хорошее питание вовремя нашей работы. Кушать разрешали сколько угодно, но домой с собой брать нельзя ничего.
Тем временем Людмила усиленно изучала книгу "Кулинария", которую ей подарил брат Пётр. Людмила не хотела опозориться перед своей свекровью и проводила различные эксперименты над желудком своего мужа. Не выбрасывал продукты за окно, так как они соответствовали употреблению в пищу. Да и скандалы мы больше не устраивали. Вместе обсуждали рецепты приготовления блюд и недостатки творчества Людмилы на кухне. Так мы, постепенно, постигали азы своей молодой семьи, которая должна была расти.
По расписанию "Союзгосцирка" гастроли нашей программы заканчивались. Но жителям Перми и пермской области, так понравился иллюзионный аттракцион "Человек-невидимка", что те, кто не успел посмотреть нашу программу, стали обращаться с просьбой оставить наш аттракцион в новой программе, которая начала завозить свой реквизит в пермский цирк. "Союзгосцирк" дал нашему аттракциону согласие на продление цирковых гастролей в Перми, откуда аттракцион уезжал на заграничные гастроли.
Одну неделю, во время смены новой программы цирка, наш аттракцион не работал. Все свободное время, каждый занимался своими делами. На субботний день мы с женой поехали к родственникам в посёлок "Железнодорожный". Людмила хотела увидеть свою маму, которая нас не удосужилась ни разу обрадовать своим приездом.
Она все была против нашего брака. Тоже ни очень-то хотел видеть тёщу, но куда от неё денешься, все-таки, она мама моей жены. Какой бы не была, но мне тоже надо навещать свою тёщу. Эммануил Соломонович встретил нас, как всегда, приветливо.
Сразу стал расспрашивать о наших семейных делах и о работе. Ему рассказал о творчестве Людмилы в области кулинарии. Отец и сестры Людмилы от души смеялись над её экспериментами, которые она ежедневно проводила над моим желудком, когда испытывала свои кулинарные изобретения. Все то, что рассказывал, была настоящая правда, но рассказывал кулинарные истории с юмором и яркой комедийной мимикой, которые нравились всей семье.
Когда наше пребывание в гостях подходило к концу, мы уже собирались уезжать к себе в гостиницу, в квартиру кто-то позвонил. Был ближе к двери, поэтому пошёл её открывать. За дверью на пороге стоял долговязый парень, которого с трудом смог опознать только по своим следам, оставшимся на его лице. С момента драки мы не виделись уже три месяца. Его лицо все ещё хранило свежие шрамы от моих побоев.
- Ты чего потерял в этой квартире? - со злобой спросил, с ухмылкой разглядывая его изуродованное лицо.
- Мне нужна моя невеста, Пивень Людмила. - дрожащим от страха голосом, ответил он. - Мы должны во вторник пойти в ЗАГС зарегистрировать свой брак. Не мог прийти сюда раньше по состоянию здоровья...
- Это очень хорошо, что ты не мог прийти раньше. - ухмыляясь, прервал, парня. - Тогда было бы хуже тебе. Сейчас могу тебя лишь обрадовать, что в это квартире Пивень Людмила больше не проживает. Она стала моей женой и носит другую фамилию. Так что ты проваливай отсюда. Иначе проведёшь остаток своей жизни в инвалидной коляске, если ты ещё после этого выживешь, когда тебя разукрашу и спущу с лестницы.
Парень сразу попятился вниз, едва не свалился со ступеней лестничной площадки. Затем поспешил удалиться из подъезда на улицу, сильно шлёпая своими длинными ногами по бетонным ступеням подъезда.
- Это кто приходил? - спросила Людмила, появившись за моей спиной. - Опять к моим сёстрам приходили?
- Нет, это не к твоим сёстрам приходили. - ответил, глядя Людмиле прямо в глаза. - Это твой жених приходил. С которым ты должна была расписаться во вторник. Может быть, ты мне все сейчас объяснишь? С чего это к моей жене приходят в гости мужчины с предложением расписаться в ЗАГС? Правильно понял?
Эммануил Соломонович и сестры растерянно посмотрели на Людмилу. Даже тёща выбралась из своего укрытия и строго посмотрела на свою дочь. Людмила стала судорожно глотать воздух, пытаясь сказать.
- Извините, пожалуйста, меня. - сквозь слезы, сказала она. - Совсем забыла, про этот случай. До встречи с Сашей, встречалась с одним парнем с нашего завода. Мы с ним подали заявление в ЗАГС. Этот парень куда-то пропал. После встретила Сашу. Вышла замуж за Сашу. В Сашу влюбилась по-настоящему. Тот парень был моим небольшим временным увлечением. Давно про него все забыла. Вы извините меня. - Ну, ты, Людмила, даёшь! - воскликнула Софа. - Мы тебя в семье всегда считали тихоней, а ты такая была.
- Ладно, хватит вам цепляться! - облегчённо вздохнув, прервал отец. - Это у Людмилы все было в прошлом.
Больше никто ни стал обсуждать эту тему. Мы с Людмилой поехали к себе домой в гостиницу. На улице никого не было. Все друзья и подруги сестёр Людмилы отправились на танцы. Из глубины посёлка звучала музыка. Там была открытая танцплощадка, на которой, возможно, когда-то танцевали родители современной молодёжи. Посмотрел на Людмилу.
У неё горели глаза, наполненные слезами при звуке музыки. Наверно, что-то Людмиле вспоминали прошедшие годы, когда со своими подружками и сёстрами бегала на танцплощадку. Может быть, она думала о том, что произошло сейчас у неё дома. Возможно, что она жалела о своём замужестве и считала, что сделала ошибку, расписавшись со мной, а ни с долговязым парнем. Ни стал Людмилу спрашивать, ни о чём.
Оставил её наедине с мыслями, с которыми она сама должна была разобраться. В таких случаях давить на человека бесполезно. Можно так нам свою жизнь испортить. Когда человек наедине сам с собой разбирается со своими мыслями, то будет лучше. Никого обсуждать и винить не будет нужно. Людмиле после легче будет оценить собственные поступки наедине с собой.
