– Ну, вот и всё – сделка состоялась, – с трудом сдерживая радостную улыбку, нечистый на руку риэлтор взял из рук Насти подписанные документы и ручку «PARKER» с золотым пером.
– Вот – здесь пятьдесят тысяч, держи.
– Акопович, это же грабёж, накинь ещё хоть десятку.
– Если учесть проценты долга, то и этого не стоило бы тебе давать, но жалко мне твоих деток, чисто по-человечески жалко. Давай бери, и чтоб к обеду вас здесь не было. Квартиру нужно привести в порядок, завтра покупатели придут, – мужчина вложил в руки растерянной женщине конверт с деньгами, взяв свою супругу под руку, покинул комнату…
Девушка со слезами на глазах последний раз взглянула в окно – наискосок от их дома виднелся кинотеатр «Аврора» – визитная карточка Краснодара. Сколько приятных воспоминаний связано с этим ныне запустевшим строением? По дороге, искря лыжами по проводам, проезжали троллейбусы – всё это уходило в прошлое. Наспех собравшись, Настя с детьми вышли из подъезда, с трудом таща за собой чемодан на колесах. Железнодорожная станция «Краснодар – 2» находилась в десяти минутах ходьбы от их дома, туда они и направились.
***
В этот день у Колька дела не ладились. Осеннее солнце подбиралось к зениту, а он ещё не продал ни одной дозы: «Собачья работа – барыжишь, барыжишь, а толку никакого», – на душе было скверно, парень понимал, насколько все его ненавидят, и те, кто отдает за наркоту «последнюю рубаху», и те, кто его «крышует». Порывшись в карманах и не найдя ни сигарет ни денег, он направился к автобусной остановке. Там вокруг урны валялось множество окурков, выбрав глазами самый большой, он нагнулся, будто завязать шнурок на кроссовке, и попутно поднял с земли трофей. В этот самый момент из-за мусорки выскочила собачонка, маленькая длинненькая, совсем как в рассказе А. П. Чехова «Каштанка». По обе стороны коричневой мордочки торчали култышки обгрызенной куриной голени. От неожиданности барыга подскочил как ошпаренный, затем, оценив ситуацию, он злобно отфутболил животинку. Бегущий по рельсам трамвай чудом не переехал четвероногую тварь, с визгом бросившуюся наутёк. Граждане, ожидавшие на остановке общественный транспорт, молча, словно в телевизоре созерцали происходящее. Нервно воткнув в рот трофейную полусигарету, Колек сунул руку в карман за спичками, как вдруг откуда ни возьмись перед ним появилось пламя горящей зажигалки. Прикурив, он поднял глаза и увидел Настю: – Спасибо за огонёк, но кредита сегодня не будет, сам пустой как барабан, видишь – «бычки» курю.
– Расслабься, я с «бабками», – тихо заговорила девушка. Она вынула несколько купюр и подала их парню.
– Возьми долг, а на остальные дай товар.
– Опачки, откуда мы такие богатенькие, хату подняла?
– Брат приехал. Давай товар и меньше базарь, это не твоего ума дело.
– Ну, хорошо, хорошо! Пройдём за остановку, не будем лишний раз мозолить глаза трудовому народу, – Колек вновь прибегнул к своему коронному трюку – нагнувшись к шнуркам, он осмотрелся по сторонам, не заметив ничего подозрительного, вынул из носка несколько пакетиков и сунул в руки Насте. Девушка, взяв наркотики, зашагала к железнодорожной станции. Колёк был парнем со «стажем» и поэтому, когда ему было совсем тяжко, он шарил у граждан по карманам. В тот момент, когда Настя клала пакетики в боковой карман куртки, он увидел там край конверта, его воровской опыт подсказывал, что в конверте лежит не письмо…
***
Нина Григорьевна сошла с вагона на перрон, поставив чемодан на землю, огляделась по сторонам. Ровно год прошел с того момента, как она приезжала на похороны своей младшей сестры, а кажется – это было вчера. Все эти двенадцать месяцев у неё не выходила из головы племянница Настя и её малыши. Женщина прекрасно понимала, какой образ жизни она ведёт. Даже на похоронах матери Настя была одурманена наркотиками, и это было видно, как принято говорить «невооружённым глазом». И вот сейчас, приехав на поминки, Нина Григорьевна твёрдо решила приложить все усилия, чтобы спасти племянницу. Добравшись до нужной остановки на трамвае, она, задыхаясь от волнения, направилась к дому, где прошло детство её и Любы. Квартира на втором этаже была их «родовым гнездом». После смерти сестры, всё имущество, в том числе и жилплощадь, перешло Насте. Как она сейчас живёт, как её детки, здоровы ли? С этими мыслями тётушка поднялась по лестнице и остановилась у двери, сердечко трепетало в груди, не давая восстановиться дыханию. Немного отдышавшись, Нина Григорьевна нажала на черную, затёртую от времени кнопку звонка, ту самую, что многократно нажимала в юности, возвращаясь из школы. Прикрыв глаза, она на мгновенье вернулась в прошлое – в дверном проёме ей виделась белая головка сестрёнки Любы. Ах, как она её любила…
– Вам кого? – прокуренный мужской голос вернул женщину из детства. Открыв глаза, Нина Григорьевна увидела перед собой человека, которого охарактеризовать можно было лишь одним единственным словом – бомж. Из-за его плеча выглядывал другой человек, уже женского пола, но того же сословия.
– А где Настя?
– Мы не знаем никакой Насти. Нам Гурген Акопович дал ключи и заплатил, чтобы мы здесь прибрались. Было ясно – нужно встретиться с этим Гургеном Акоповичем, других вариантов выяснения ситуации не представлялось. Спустившись вниз, она села на лавочку у подъезда и стала ожидать. «Что же происходит? Кто такой Гурген Акопович? Похоже, он новый владелец квартиры. Неужели Настя всё же продала её? Где теперь она и малыши?» – мысли хаотично атаковали её мозг. Начинало смеркаться, когда к подъезду подъехала бежевая «девятка», из неё вышел мужчина далеко не славянской внешности.
Встав с лавочки, Нина Григорьевна громко к нему обратилась: – Гражданин, простите. Не вы ли будете Гурген Акопович?
Замедлив шаг, риэлтор остановился и, повернувшись к ней, спросил: – А вы, собственно, кто будете?
– Где Настя? – женщина решила не тратить время на условности, а «брать быка за рога». – Не знаю, она съехала, теперь я владелец квартиры. С документами у меня всё в порядке, – развернувшись, он хотел было продолжить свой путь. Нина Григорьевна поняла, что нужно менять тактику, иначе она ничего не разузнает:
– Погодите, я её тётя.
– Вы из Рязани? Она говорила мне о вас.
– Где я могу её увидеть? – с волнением продолжала женщина.
«Удачливый» риэлтор расчувствовался и предложил ей присесть на лавку, у которой она оставила чемодан:
– Как к вам обращаться?
– Нина Григорьевна.
– Так вот, Нина Григорьевна, Настя увязла в долгах и решила продать квартиру, чтобы как-то решить свои проблемы. Вы в курсе, что она употребляла наркотики?
– Да, знала. Я и приехала, чтобы ей помочь.
Закурив сигарету, мужчина продолжил: – Кстати, она говорила мне, что кроме тёти у неё никого нет. Сегодня, примерно в полдень, она освободила жилплощадь и удалилась в неизвестном направлении, не исключено, что она могла уехать к вам в Рязань. Простите, у меня дела, я должен идти, – Гурген Акоповичь поднялся с лавки и пошел в сторону подъезда.
На дворе окончательно стемнело, кое-где на столбах зажглись фонари уличного освещения. Нина Григорьевна продолжала сидеть, уставившись в одну точку. Она не заметила, когда погас свет в столь дорогих её сердцу окнах. Также не слышала, как запустился двигатель «девятки» её недавнего собеседника, и как он укатил восвояси – она тоже не видела. Изрядно продрогнув, но так и не возвращаясь в реальность, немного сутулясь от навалившегося горя, женщина встала и медленно поплелась в сторону остановки. Стук трамвайных колёс о рельсы послышался невдалеке, Нина Григорьевна поспешила перейти проезжую часть улицы, пронзительный визг тормозов – последнее, что она услышала…
«Интересное явление – деньги. Какими магическими свойствами обладают эти бумажки? Ещё полчаса назад казалось, что весь мир представляет собой одну огромную клоаку, а вот теперь, когда у него в кармане появились купюры, он видит всё в розовом свете», – так размышлял Колёк, покупая в киоске пачку сигарет «Camel». Пафосно прикурив сигарету от длинной модной цигарки у сидящей на скамейке дамы с собачкой, элемент криминального мира важно зашагал по аллее. Отыскав взглядом в толпе коротко стриженный белобрысый затылок Насти, он принялся за ней следить: «Да, пожалуй «хвост фортуны» у меня в руках, как бы не опростоволоситься». В этот самый момент девушка оглянулась и мутным взглядом пробежала по толпе. Жулик успел спрятаться за мощный ствол клёна и пожурил себя за неосторожность: «Не проколись, Колек, иначе тебе удачи не видать».
