Кабинет ректора.

– Итак, они победили бога, а затем восстановили магическое равновесие в мире, – подвел итоги ректор, на внеочередном совещании у себя в кабинете. Как обычно, на нем присутствовал совет магов Западного Университета Магии.

Архимаг Велей, он вел магию разума, и, без сомнения, был лучшим учителем и архимагом этого направления во всем западном крае, кроме того, он был эльфом, и никто не знал, сколько ему на самом деле лет. Женская половина адепток, через одну была увлечена этим красавцем, но, надо отдать эльфу должное, снобизм, характерный его расе, в нем напрочь отсутствовал.

Вторым, постоянным членом совещаний, была магиня Инелла, преподаватель магии жизни. Ее знания были на уровне архимага, но растерянность, присущая ученым, да и откровенное отсутствие амбиций, откладывали момент «Доказательства силы и ума» в  ковене магов, а это было обязательное условие посвящения в официальное звание архимага.

Мастер Шеран, был магом средней руки. Он преподавал магию тела и духа, управление магическими потоками и искусство поединка всевозможным физическим оружием. В этом направлении оборотень не имел себе равных, многие из выпускников Ума были, впоследствии, обязаны жизнью его урокам, потому что магия это хорошо, но когда маг может постоять за свою жизнь еще и с оружием в руках, еще лучше.

И, конечно, сам владелец кабинета архимаг Фарис, ректор Западного Университета Магии. Он преподавал магию смерти, и был суровым, но справедливым ректором, а иначе и быть не могло. Только дай адептам волю, не только Ум, но и весь прилежащий городок они разберут на компоненты для зелий и артефактов. А тех, кто выживет, залечат насмерть.

– Верховный шаман погиб в этом бою, – склонил голову Шеран.

– Он знал заранее о своей гибели, приложив все усилия, что бы она была не напрасной и наш мир не погиб вслед за ним. Кахарра приходил ко мне за несколько дней, до их отправления в пустошь, он просмотрел сотни и тысячи вероятных линий, и только одна вела к победе над Чаррудом. Орк знал, что отправляется в пустошь спеть свою последнюю песню призыва, – согласился Фарис.

– Как же им удалось создать артефакт такой силы? Да еще и заключить в него элементаля? – поинтересовался Велей.

– Случайность коллега, два эксперимента слились в одном артефакте! – воскликнула магиня.

– Я вижу тут руку богини, такие случайности, когда мир стоит на гране катастрофы, просто не могут быть случайны! – возразил эльф.

– Когда мы с артефактором занимались каждый своим экспериментом, то и предположить не могли такой ход событий, –  добавила Инелла.

– А то, что с пустоши вернулись уже четыре вея, это тоже, по-вашему, случайность? – усмехнулся ректор.

– Четыре? Кроме адептов с демоном никто больше не вернулся, или среди спасенных магов такие имеются? – встрепенулся Велей.

– Оборотень и человек – наши адепты,  тоже стали веями, с седьмым лучом, и возможностью менять облик, – архимаг усмехнулся.

– Но как?

– Они сказали, что это дар богини за то, что Арилэн и Парм готовы были отдать свои жизни для спасения мира. В подробности они не вдавались, сказали лишь, что использовали корону равновесия веев. Мне подробности сообщил архимаг Радож, и только то, что мог он рассказать, они взяли клятву молчания со всех.

– Корона равновесия… еще одна легенда стала явью, – прошептал Велей и добавил. – Только ей не пользовались даже последние веи, им просто не хватало сил, хотя она, возможно, и могла бы помочь возродить расу веев.

– Этим четверым сил вполне хватило… Кроме того! Когда они низвергли бога, то занялись сектантами, и остановили их в момент призвания еще какой-то сущности в наш мир. Пергамент с заклинанием оставили у меня, язык не известен, но я предполагаю, что это древневампирский, да и призыватель, жрец был, по их словам, был очень старым вампиром.

– Надо выучить язык, что бы понять, кого сектанты еще пытались сюда протащить, – поморщился Велей, от воспоминаний об артефакте диадеме-обучателе языков. С ее помощью можно было выучить любой язык, только расплата за это была очень высока, и не будь у магов колец жизни, то обучение было бы вообще не возможно, потому как существовала большая вероятность смертельного исхода такого эксперимента.

– Завтра я займусь этим лично, тут еще несколько тетрадей с записями и книги, надо все изучить, – ректор положил руку на стопку ветхих книг и вздохнул.

Но ни завтра, ни послезавтра архимагу это не удалось, начали поступать сообщения с границы пустоши о том, что измененные животные выходят из мест обитания и нападают на все живое, что встречается на их пути…

УМу пришлось отправить всех магов, которые отрабатывали свою учебу, на отлов и убийство этих тварей, а так же координировать их действия, затыкая самые сложные прорывы.

Остро стал вопрос и об артефактах, которые делала для Ума Лиссандра, и которые, хоть и ненадолго, но обездвиживали магических животных. То чем располагал ректор, хватило бы снабдить несколько разумных групп, которые выдвигаются в пустошь, а сейчас нужно было вооружить ими всех магов, по всему периметру пустоши. Животных идущих из пустоши становилось все больше и больше, и ситуация на границах очень быстро стала крайне напряженной.

Чердак.

 Как хорошо вернуться после нескольких дней полетов, драк, блужданий по пустоши и грязным подвалам домой.

Романтика походов в книгах сильно преувеличенна, и отличается от действительности, хотя маги и владели заклинаниями чистки одежды, и умыться нам можно было, благодаря кувшину, но разве это могло сравниться с полноценным душем и мягкой кроватью с чистым бельем! Поэтому я первым делом бросилась в ванну. Кир принялся разбирать наши трофеи, а Парм и Ар отправились смотреть на свои новые комнаты, которые выделили им недалеко от моего чердака, справедливо полагая, что наша бурная деятельность будет меньше привлекать к себе внимания, если мы будем жить поодаль от остальных адептов. Кир же наотрез отказался покидать мой чердак, и застолбил за собой кабинет, аргументируя тем, что на меня уже было совершено несколько покушений, и объявил себя моим личным телохранителем.

– Просто представь, что чердак это такое же общежитие, только в нем меньше комнат, – придумывая на ходу всевозможные аргументы в свою пользу.

Когда я, разомлевшая от теплой воды, вышла в гостиную, там меня уже поджидал спасенный нами архимаг Радож, гений артефакторики, он был преподавателем УМа и занимал ранее, комнаты, в которые поселили меня, гораздо позднее того, как он пропал в пустоши. Именно тут я и встретила расха, которого назвала Хлюп. Полудух верил, что его бывший хозяин жив, и настаивал на его поисках, даже спустя сотню лет с момента пропажи мага. Расчувствовавшийся расх уже познакомил архимага с Дариной, еще одной малышкой расхой, и вкратце рассказал о том, как мы тут жили, признался, что показал два его тайника нам, для нашей защиты и помощи, но третий, личный тайник мага остался в сохранности.