Звезды сияли на ночном небосклоне, подмигивая мне и смеясь. Я лежал на холодном асфальте, чувствуя, как холод разбегается по телу неспешной волной. Ледяные руки цеплялись за позвоночник, как за канат, волоча за собою озноб. Когда тело продрогло настолько, что внутри образовалась мелкая дрожь, я всё же решил встать. Мир неуверенно покачнулся. Или это меня повело из-за лёгкого головокружения? Ощупав голову и убедившись, что ни крови, ни повреждений нет, облегчённо выдохнул. Но тогда почему я лежал на асфальте? Посреди безлюдного города, который своей тишиной наводил больше ужас, чем спокойствие. Свет из окон домов лился теплом в темноту улиц. Одинокие фонари оставляли пятна света то тут, то там. Спящие машины были припаркованы у небольших пятиэтажек. Ни людей, ни животных вокруг. Лишь тишина, мертвая и липкая, как трясина в болоте, и я. Один на один с безмолвным миром и осознанием того, что, собственно, не понимаю, где нахожусь и куда же мне идти. Голова слегка побаливала, а мысли путались и никак не хотели остановится. Казалось, рой пчёл поселился у меня в голове.

Я было решил осмотреться, чтобы понять или хотя бы попытаться узнать знакомые места, но оглянувшись, невольно вскрикнул и попятился. В паре метров от меня, из тёмного, клубистого и плотного тумана, тянулись угольные руки. Туман надвигался всё быстрее, и я побежал, почти не оглядываясь. Дым преследовал меня, руки то тонули в нем, то вновь появлялись. Тяжело дыша, я оглядывался по сторонам, пытаясь найти убежище. Но вокруг были лишь закрытые, незнакомые мне подъезды. Решив не рисковать и не пробовать открыть двери, я мчался со всех ног вперёд. Пока впереди не засияла желтоватым огнем вывеска с ярко-синими словами «БЮРО ПОМОЩИ», а ниже спасительная приписка «работаем 24 часа в сутки, без выходных». Не разбирая дороги я кинулся к невзрачной серой двери под вывеской. Спотыкаясь на ступенях, я поднялся в мгновение ока и дёрнул дверь на себя. Заперто. Подло и нагло. Заперто. Надежда медленно ускользала из моих рук. Страх почти поглотил меня, одиноко стоящего перед железной дверью. Почти.

Туман заклубился недалеко от меня: всего пара минут, и меня схватят эти грубые, со сломанными ногтями, полные мозолей, руки и утянут в неизвестность темноты. Отчего-то мне казалось, что ничего хорошего из этого не выйдет. И я заколотил в дверь, крича во весь голос.

– Откройте, откройте, прошу! Иначе меня схватят чëрные руки! – туман уже был у подножья ступенек, отчего я заколотил ещё сильнее, но никто не открыл, – умоляю, пожалуйста, откройте, – в последний раз прошептал я, прислоняясь к двери спиной и смотря, как угольные руки тянутся к моим ногам, рукам и лицу. Я зажмурился. В последнее мгновение замок щёлкнул, дверь скрипнула, и я провалился в коридор. Чьи-то сильные руки затащили меня поглубже, и дверь захлопнулась, а замки, словно по волшебству, сами закрылись. Было их не мало, но разглядеть их не успел. Меня схватили за грудки футболки и развернули прочь от двери. Передо мной сидела девушка, в её узких глазах цвета травы застыли вопросы. Кожа её была желтоватого цвета, а чёрные как смоль волосы были собраны в пышный пучок сзади. Пара прядей выбилась и легонько легла на её худые щеки.

– Кто ты? – из её тонких, в ярко-красной помаде, губ вопрос звучал вполне логично. Но осознание того, что я не могу ответить, меня пугало.

– Я… – попытался ответить, полагаясь, что мозг вспомнит как-то сам, или сработает мышечная память, —… не знаю, – отчаянно признался я.

– Это всё объясняет, – ответила она, хотя мне не было ясно ровным счётом ничего. Всё ещё удерживая меня за футболку, девушка легко подняла на ноги, несмотря на то, что она была ниже меня на голову. Только сейчас я отметил, что и одета она была довольно странно. В узкий и длинный халат, перевязанный огромной лентой с большим бантом позади, а рисунок на нем пестрел яркими растениями, бутонами и распустившимися цветами. Она взяла меня за руку, ведя по тёмному серому коридору. Её рука была тёплой и нежной, с острыми ноготками, покрытыми красным лаком. Она так отличалась от рук, тянущихся ко мне через туман, что я успокоился. Такие руки не могли принадлежать чудовищу.

– Что это за туман с руками был, он не проникнет за эту дверь?

– Дивиё не может попасть в помещение. Они охотятся только на улице и питаются бесполезными духами. Тебе нечего бояться, – успокоила меня красавица.

– Духами? – понимание духов в моей голове было расплывчатым и никак не вязалось со мной.

– Да, людей Дивиё не трогает.

– Людей? – их я тоже представить не мог. После моего вопроса девушка остановилась.

– Так не пойдёт, ты должен понять, что ты дух, иначе мы никогда не придём.

Мысли о том, что я навсегда останусь в этом сером коридоре, пугала; оглянувшись, чтобы кинуться обратно, я увидел лишь тот же серый коридор, дверь наружу исчезла. Не придумав ничего лучше, я зажмурился и зашептал.

– Я дух, я дух, я дух.

На мои потуги черновласка лишь звонко рассмеялась.

– Так у тебя вряд ли что выйдет.

– Но я не понимаю, как это, быть духом, и кто такие люди, – кажется, отчаяние в моем голосе убедило её, что я не вру.

– Духи, или же создания, выглядят почти как люди. Но у духов есть правила и отличия. Люди не замечают этих отличий, ведь им проще не замечать, нежели верить, что существует что-то магическое и необъяснимое. Есть множество духов: духи земли, лесов, животных, деревьев, камней или более современные духи электричества, фонарей, дворов. Их много, и всех не перечислить. Ты тоже дух, надо только понять, чего именно. Возможно, ты потерял память от столкновения с человеком. А может, тебя создала Марайна, но случайно забросила не прямо к нам, а на улицы города. Каждый дух работает и приносит пользу людям и миру, мы следим, чтобы магия не исчезла из этого мира, вплетаем её в повседневность людей. А бесполезных духов поглощает Дивиё. Стало понятнее?

– Немного, значит я дух, потерявший память. Люди выглядят так же, как мы. Но как от столкновения с человеком мы теряем память? И кто такая Марайна?

– Мать этой земли. Она лечит, она создаёт. Она сродни богу. Когда дух долго общается с человеком, он может привязаться к нему или, того хуже, полюбить. Такие чувства будят в нас старые воспоминания о жизни. Ведь все духи когда-то были людьми. Эти воспоминания очерняют нас, превращая в Дивиё.

– Это ужасно, – тихо промолвил я, прислонясь к стене пробежался по позвоночнику. Я мог стать таким же. Очередной рукой в тумане, молящей о помощи и смерти.

– Да, поэтому Марайна стирает духам память. А затем мы находим их дом или пристраиваем в новом месте. Так что тебе нечего бояться. Пойдём, – она вновь повела меня вперёд.

Бесконечно серый коридор закончился так же быстро, как и начался. Всего пару мгновений – и мы уже стояли перед каштановой дверью. Девушка легонько дотронулась до дверной ручки в виде змееподобного дракона, и дверь отворилась. Внутри помещение оказалось слегка тесным, но очень уютным. Моё внимание привлекли пушистые шары света, что летали чуть ниже самого потолка. Стены были уставлены шкафами с книгами. Прямо передо мной стоял маленький стол ресепшн, на котором тоже громоздились книги. Слева я заметил деревянную лестницу наверх: только к ней проход не был сильно заставлен. Справа под окном, которое сейчас было прикрыто рыжими занавесками, стоял потертого вида диван, а рядом зеркало в человеческий рост. Также я заметил пару растений в горшках. Место вызывало у меня чувство уюта и доверия. Оно казалось мне родным. Один из шариков даже подлетел к моим рукам. Этот маленький, пушистый, как хвост кролика, комочек света заставил меня улыбнуться.

– Ты закончил улыбаться как дурак? – грубый бас доносился от стола – ресепшн. Я резко повернулся к нему, и комочек света отлетел от меня. На стойке сидел маленький пёс, с огромной головой, большими чёрными глазами и острыми ушами. Главное, он был совершенно без шерсти. Девушка засмеялась, она неспешно направилась к дивану. Когда она прошла мимо зеркала, я заметил, что её отражение совсем иное. Всего на мгновение, но в зеркале я увидел огромную змею.