Поначалу его измены причиняли мне боль, но со временем я к ним привыкла, вскоре мы стали совершенно чужими друг другу людьми, сталкиваясь лишь для решения проблем, связанных с бизнесом, и изредка появляясь на светских мероприятиях, где я ощущала на себе насмешливые взгляды людей, прекрасно осведомленных о поведении моего супруга.

О разводе я даже не помышляла, привязанная к мужу условиями брачного договора, я мирилась с создавшейся ситуацией, пряча слезы за давно отрепетированной дежурной улыбкой. Даже мои родители, слишком поглощенные собственными делами, поддавшиеся очарованию Андрея, считали его самым лучшим мужем на свете, и, безусловно, самым подходящим для такой серой мышки, какой я всегда была в их глазах. Они не замечали моего состояния, довольно прохладно и даже безразлично отреагировав на известие о моем недуге. Мой отец всегда был занят важными правительственными делами, а моя мать – Светлана Николаевна, женщина, по сути недалекая, жила для своего мужа, свободное время проводя в обществе многочисленных подруг, и занимаясь кучей вещей, казавшихся мне бесполезными и глупыми.

Итак, я осталась совершенно одна, предоставленная самой себе, не в силах разобраться со своей жизнью. Иногда мне казалось, что прекрасным выходом из сложившейся ситуации для меня было бы самоубийство, но я была слишком слабохарактерной для такого серьезного поступка. Поэтому я все глубже и глубже погружалась в бездну своих переживаний, считая себе неполноценной, ни на что ни способной личностью, живущей исключительно за счет других. Для всех я обуза – для мужа, очевидно жаждущего от меня избавиться, для родителей, слишком поглощенных своими заботами. Ощущение пустоты, ненужности и заброшенности росло во мне подобно смертельной болезни, постепенно заражающей здоровые клетки организма. Я могла целыми днями не выходить из дома, валяясь на диване, нередко с бутылкой вина в руках, постепенно все сильнее погружаясь в состояние глубокого стресса, которому способствовала дождливая московская осень 2014 года.

В тот день я вновь предавалась мрачным мыслям о своем безрадостном прошлом и будущем, наполненном мраком неизвестности. Подобное состояние в последние месяцы сделалось для меня привычным, и, неизвестно, к каким бы последствиям оно привело, если бы события того дождливого октября полностью не изменили бы мою жизнь самым неожиданным и невероятным способом.

И конечно же я не могла представить, что началом, неким сигналом для тех событий послужит телефонный звонок, настойчиво оборвавший окружающую меня тишину, и избавивший меня от состояния апатии к окружающей меня действительности.

Поскольку телефон продолжал трезвонить, мне пришлось взглянуть на дисплей, и невольно поморщиться. Номер принадлежал моей золовке –сестре Андрея, не относившейся к числу моих друзей. Татьяна являла собой полною мою противоположность – эффектная, пышногрудая блондинка, казалось, наделенная всем, чего господь лишил меня. Она вела развязный образ жизни, любила вечеринки, ночные клубы, и, конечно же мужчин. Нигде не работая, она, вместе с моей свекровью, сидела на шее своего брата, то есть получала определенные дивиденды с акций нашей фирмы, позволяющие ей вести беззаботный образ жизни.

Общение с Татьяной, по причине острой личной неприязни, я старалась ограничить двумя-тремя семейными торжествами в год. Поэтому ее звонок показался мне странным и неприятным предзнаменованием более серьезных событий, и, как вскоре выясниться, моя интуиция не подвела меня и на этот раз. К тому же я имела веские основания не ожидать ничего хорошего от ее звонка, ведь Татьяна любила доставлять мне неприятности, то и дело снабжая меня информацией об очередной измене Андрея. Какое-то время я решила не отвечать на звонок, но телефон продолжал настойчиво трезвонить, и, решив, что едва ли звонок золовки доведет меня до более худшего состояния, чем то, в котором я сейчас находилась, я наконец-то решилась ответить.

– Привет, сестрица! – сказала Татьяна бодрым довольным голоском, свидетельствующем о том, что даже в столь ранний час она побаловала себя бокалом «Мартини», или, быть может, более крепким напитком.

– Не скажу, что рада слышать твой голос! – буркнула я в трубку. – Чего тебе надо?

– Ух, какие мы злые! Впрочем, скоро у тебя прибавиться поводов для злости!

Я не смогла сдержать усталый вздох.

– Чего тебе надо? Или поговорить не с кем?

– Катюша, у меня для тебя есть очень интересная новость. Тебе наверняка понравиться!

– Что, наши акции взлетели? Или курс доллара упал? – спросила я, не сдержав ехидности в голосе.

– Нет, это касается Андрея. И его новой пассии. Этой Анжелы.

Я закатила глаза.

– Тоже мне новость!

– Нет-нет, ты даже не представляешь! Приезжай, я все тебе скажу!

Я уныло посмотрела в окно: дождь не прекращался уже несколько дней, и сейчас его капли барабанили по стеклу. Или все же поехать и послушать, чего там еще выдумала моя любезная родственница? В конце концов, внесу в свою унылую жизнь немного разнообразия.

– Ладно! Где ты?

– Ресторан на берегу Москвы-реки. Возле памятника.

Я прикинула по времени.

– Буду в течение часа! – ответила я, разъединив звонок, не дожидаясь ответа.

Мне пришлось потратить полчаса, чтобы привести себя в порядок, со вздохом сожаления взглянув на свое отражение в зеркале – слишком бледное лицо с узкими скулами, и черными кругами под глазами, едва скрываемыми даже макияжем, свидетельствовали не в мою пользу. Не задумываясь над тем, как я буду выглядеть по сравнению со своей родственницей, не позволяющей себе без косметики выйти из собственной спальни, я, одевшись в удобные джины и теплый свитер, и накинув куртку, направилась к своей машине – шикарному джипу модели «Ауди» – самой последней марки – подарку родителей на день рожденье. Оснащенная новейшими приборами машина доставляла мне настоящее удовольствие, к тому же сегодня мне удалось добраться до места обходными путями, миновав печально известные московские пробки, естественно возникшие по вине дождливой погоды.

До ресторана я добралась за час, и, войдя в уютное помещение, сразу же заметила мою золовку, сидевшую за столиком возле окна, и меланхолично потягивающую мартини, очевидно далеко не первый за сегодняшний день. Татьяна делала вид, будто занята телефоном, хотя на самом деле она оценивала каждого мужчину, имевшего глупость появиться в поле ее зрения. Я-то знала о слабости своей родственницы, ведь если та нацелила хищный взгляд на какого-либо субъекта, то у несчастной жертвы не представлялось никакой возможности сбежать от этой коварной и опасной хищницы.

Заметив меня, Татьяна приветливо помахала, и мне пришлось, скрывая свою неприязнь, сесть рядом с ней за столик, призвав на помощь все свое самообладание и делая вид, будто меня совершенно не интересует предстоящий разговор.

– Привет! Выглядишь неплохо! – сказала женщина, попутно подозвав официанта.

Таня заказала себе еще «Мартини», спросив у меня:

–Ты будишь делать заказ?

Я покачала головой.

– В это время дня, да еще и за рулем я предпочитаю пить кофе, но сейчас компания кажется мне не слишком подходящей даже для такого удовольствия.

– Хм! Попридержи-ка лучше свой язычок, дорогуша! – Татьяна пропустила мои слова мимо ушей, не обратив внимания на мой ироничный и презрительный тон. –Думаю, новость, которую я тебе хочу сообщить быстро убавит твою спесь!

Дождавшись, пока вновь появившийся официант поставит бокал, я молчала, спросив после его ухода:

– Так что? Честно говоря, у меня нет ни времени, ни желания с тобой болтать. У меня есть дела!

– Пожалуйста! Скажу напрямик. Помнишь ту красотку – секретаршу Андрея? Ты в курсе, что она его очередная пассия? Они прямо не разлей вода!

Я с трудом придала своему лицу непроницаемое выражение, сдерживаясь, чтобы не врезать в наклонившуюся надо мною ухмыляющуюся физиономию. Нет, я давно привыкла к подобным «новостям» об очередном романе моего мужа, то и дело сообщаемыми мне Татьяной. Сейчас интонации ее голоса мне показались какими-то необычными, и даже торжествующими.