В свою очередь, исполнение данного распоряжения Геринг перепоручил созданному 10 января 1941 года экономическому штабу особого назначения «Ольденбург» во главе с подполковником Лютером. 9 июня 1941 года этот штаб был преобразован в более мощную организацию – «Экономический штаб „Восток“», которым стал руководить бывший военный атташе Германии в Москве генерал-лейтенант В. Шуберт, до этого занимавшийся проблемами использования экономики оккупированной Франции. Непосредственно данный «Экономический штаб „Восток“» подчинялся Управлению вооружений и военной промышленности при Верховном командовании вермахта, которое возглавлял генерал от инфантерии Томас. (После назначения начальником «Экономического штаба „Восток“» генерала Шуберта по указанию отдела «Заграница» Управления вооружений и военной промышленности при Верховном командовании вермахта штаб стал работать при тесном сотрудничестве с экспертами по России.)

Еще в ноябре 1940 года начальник Управления вооружений и военной промышленности при Верховном командовании вермахта, а также государственные секретари Кернер, Нейман, Бакке и генерал фон Ханнекен были проинформированы относительно планировавшейся военной операции против Советского Союза. После проведения приказанных Герингом подготовительных мероприятий Управление вооружений и военной промышленности при участии различных экспертов по России провело ряд специальных исследований с целью получения реальной картины о состоянии советской военной промышленности и мест нахождения ее складов, выявления производственных мощностей советских центров по изготовлению вооружений и их зависимости друг от друга. Кроме того, решались задачи по установлению значения для экономики Советского Союза энергетической и транспортной сети, выяснялись объемы добываемого сырья и нефти, а также был составлен общий обзор состояния гражданской промышленности Советского государства.

Результаты проведенной работы Управления вооружений и военной промышленности при Верховном командовании вермахта были доложены генералу Томасу. Здесь же в связи с особым значением данных исследований в отношении будущего хода войны приводятся отдельные важные выдержки из этого документа с приданием им характера своеобразного «раннего предупреждения»:

1. В первые месяцы Германия почувствует облегчение в продовольственном секторе и в области снабжения сырьем, если быстро удастся:

а) предотвратить уничтожение запасов;

б) захватить неповрежденными нефтеносные области Кавказа;

в) решить транспортные вопросы.

2. При длительном ведении войны эффективная разгрузка экономики будет зависеть от следующих условий:

а) во всех областях:

от решения транспортных вопросов;

от готовности оставшегося населения к сотрудничеству;

б) в области сельского хозяйства:

от предотвращения разрушений машинно-тракторных станций и от возможности замены находящегося в них парка тракторов и машин путем возобновления их изготовления в СССР;

от возможностей поставок горючего;

в) в области промышленности:

от овладения в неразрушенном виде или быстрого восстановления электростанций;

от обеспечения промышленных объектов поставками сырья, которого нет в европейской части СССР.

3. До установления связи с Дальним Востоком для Германии нерешенным останется вопрос ее обеспечения каучуком, вольфрамом, медью, платиной, оловом, асбестом и манильской пенькой.

4. Области южнее Волги и устья Дона, а также Кавказа должны стать территорией предстоящих операций. Без обладания кавказскими нефтеносными районами и поставок оттуда горючего использование оккупированных территорий невозможно (PS 2353).

Осенью 1941 года были созданы два запасных отдела – 1-й запасной отдел оборонной промышленности в Берлине и 2-й запасной отдел оборонной промышленности в Дрездене. Приказ о развертывании в данной экономической организации различных специальных подотделов основывался на распоряжениях соответствующих военных инстанций от 14 мая 1941 года (NOKW 3335).

Результаты этих исследований экономических экспертов являлись для Германии вполне сносными, ведь в них возможность длительного ведения войны была продумана, а условия, которые становились в таком случае необходимыми, указаны. И если в данном документе захват кавказских нефтеносных районов ставился как цель продвижения германских войск, то такое указание содержало основополагающие требования – создать защищенные пути снабжения и привлечь к сотрудничеству местное население. А это при выполнении военно-экономических целей означало не что иное, как необходимость ведения пропагандистской и политической борьбы за завоевание симпатий советского народа.

Тем не менее насколько сознательно национал-социалистическое руководство старалось придерживаться поставленных целей, настолько же осознанно оно уклонялось от выполнения обозначенных условий. Казалось, что в его сознании не оставалось места для иного мышления, кроме демонстрации военной силы, с помощью которой оно намеревалось легко добиться услужливости населения. Насколько осознанно при планировании предстоящей военной кампании игнорировалась возможность привлечения на сторону Германии местного населения, отчетливо показывает обобщение записи проведенного 2 мая 1941 года под руководством Геринга совещания государственных секретарей, назначенных ответственными за экономические вопросы на Востоке. На нем со всей беспощадной прямотой было определено:

1. Войну надлежит продолжать, если весь германский вермахт на третий военный год будет обеспечиваться продовольствием за счет России.

2. От голода умрут миллионы людей, когда из России будет вывозиться все необходимое для Германии.

Дальнейшая запись содержит краткие представления этого руководящего звена о будущем состоянии русской экономики. От нее предполагалось оставить лишь коренным образом ограниченный производственный сектор, который обеспечивал бы нужды немецкой экономики в интересах дальнейшего ведения войны. Остается только заметить, что уже на стадии планирования германское руководство хорошо осознавало далекоидущие последствия подобных мероприятий. Ведь пятый пункт данного документа содержит мысли о необходимости их серьезного военного прикрытия. Наряду с приведенными выше сведениями о совещании от 2 мая 1941 года по вопросам плана «Барбаросса» (PS 2718) можно посмотреть и «Инструкцию об особых областях к директиве № 21 (План „Барбаросса“[19])» от 13 марта 1941 года (PS 447) и другие документы, содержащие распоряжения Гитлера по ведению войны.

Недостаток в продовольствии, о котором шла речь на вышеназванном совещании и который задумывался в первую очередь в отношении великорусского[20] населения Советского Союза, должен был неизбежно возникнуть в ходе отделения и максимальной эксплуатации для немецких нужд богатых на урожаи южнорусских черноземных областей. В результате значительная часть средне- и северорусского населения принудительно лишалась источников получения продуктов питания.

Особое значение для экономики России районов, имеющих излишки зерна, еще в 20-х годах научно исследовал государственный секретарь имперского министерства продовольствия и сельского хозяйства Герберт Бакке, которому была поручена организация эксплуатации русского сельского хозяйства. Герберт Эрнст Бакке родился 1 мая 1896 года в Батуми. Из-за того что его отец был подданным Германии, с началом Первой мировой войны в числе других немцев был интернирован в лагерь на Урале, но в 1918 году при посредничестве шведского Красного Креста смог выехать в Германию. В 1923–1924 годах являлся помощником ректора Высшего технического училища в Ганновере, а с 1928 года арендовал в тех краях имение. В 1922 году вступил в СА, а 1 февраля 1923 года – в НСДАП (билет № 22766), а затем в СС (билет № 87882). В 1933 году Бакке стал государственным секретарем имперского министерства продовольствия и сельского хозяйства, а в 1942 году начал исполнять обязанности поссорившегося с Борманом рейхсминистра продовольствия и сельского хозяйства Р. В. Дарре. Официально назначен на эту должность 1 апреля 1944 года. Из опасения быть выданным Советскому Союзу 6 апреля 1947 года повесился в камере Нюрнбергской тюрьмы.