- Если найдут второго, а может, и еще кого, – Ран пожал плечами и попытался улыбнуться, чтобы издали выглядеть беззаботным влюбленным, – в любом случае, в дом к визирю уже отправился сам эмир. Если в его гареме не досчитаются работников, а его жены опознают слугу, то у Шамси будет на одного сына меньше.

- А если жены решат соврать? – Альби попытался тоже выглядеть беззаботно, – жена может захотеть выгородить мужа. И что тогда?

- Она не одна, а кроме этого, есть наложницы. В любом гареме есть свои змеи. Если выяснится, что слуга из их гарема, а жены выгораживали мужа, то их казнят вместе с мужем, и им это объяснят, прежде чем они решат соврать эмиру. Или они станут вдовами, или покойницами. Получить вдовью долю или удавку на шею? Выбор очевиден… Вопрос в том, это было решение самого визиря или он действовал по приказу Шамси?

- Шамси и Камиль надежные друзья, – Альби задумался, – после того, как по моей вине пострадал первенец Камиля, можно было ожидать мести за это. Кто поможет другу, как не тот, с кем провел большую часть жизни, деля радости и горести? Да и Шамси я пощечину отвесил при всех, прямо посреди двора. Такое здесь не прощают…

- Давай, я отвезу тебя к родителям? – Ран выглядел встревоженным и по связи слышался испуг, – хочу, чтобы ты был в безопасности, пока все не выяснится.

- Я должен быть с тобой, – Альби похлопал мужа по груди, – я тебя попрошу об одолжении. Чем бы ни закончился сегодняшний день, приведи эмира на ужин в мою гостиную. Я собираюсь устроить праздничный ужин в честь… ну, не знаю, предположим, открытия аквариума. Просто возьми его за руку и приведи сюда. Будет упираться, скажешь, что я лично его зову и останусь голодным, если он не придет. Поедим вместе, ты споешь что-нибудь красивое. Я уже соскучился и по тебе и по твоему голосу. Хорошо?

- Ладно, – Ран коротко поцеловал нежные губы, – обещаю, и отца приведу на ужин, и спою для тебя.

Ран с трудом разжал руки, чтобы выпустить из объятий свое счастье, которое пахло теплом и уютом домашнего очага. Они вместе дошли до выхода, и Ран уже поднял руку, чтобы постучать, как сигнал, что он выходит, как дверь сама распахнулась и в гарем вошел Ради с подносом, полным сладостей и выпечки, а еще с чайником горячего напитка и маленьким кофейником ароматного кофе.

- Ради, ты очень вовремя, – Альби с трудом отпустил руку мужа и похлопал его по плечу, отпуская, – Заки уходит с господином, а ты неси поднос в комнату к Мурату. Мне с ним надо поговорить. Я надеюсь, он любит кофе, ну, или придется поделиться с ним чаем.

Ран махнул рукой Заки, чтобы он не отставал, и вышел из гарема. За спиной была тяжелая ночь, а впереди предстоял очень хлопотный день. Но, пожалуй, самое главное было то, что вечером он увидит свое Сердце и они опять будут вместе.

====== Клочки по закоулочкам (окончание) ======

Поспать у Альби, как он рассчитывал, так и не получилось. Вначале он утешал рыдающего Мурата, пытаясь донести до него мысль, что Ран совсем не хотел обидеть или обвинить в чем-либо. Наоборот, восхищался мужеством людей, которые и в столь стесненных обстоятельствах оставались верными своему господину, и омегами, которые не требовали от эмира большего, чем он мог дать. Мурат вначале нарыдался, потом успокоился и согласился, что Тигран действительно не сказал ничего обидного, только святую правду, на которую будет обижаться только глупец. Потом с кухни принесли списки людей, которые уже уехали в новый город и тех, кто поедет им на смену. А еще там были почему-то листы со списком посуды, которую отправляли вместе с плитами. Альби случайно сунул в них нос и к его удивлению в перечне на третьем листе оказались скалки для пахлавы и разделочные доски с противнями. Альби уже хотел отправить Ради на кухню, чтобы тот запретил поварам вывозить лишние вещи в новый город. Они же там будут валяться, как хлам, ведь о какой пахлаве может идти речь на стройке? Но потом махнул рукой. Пусть вывезут хлам туда, здесь меньше останется. Следом Альби доложили, что прилетел некто Марк с командой электриков. Он привез письма для хасеки и желает поговорить лично. Альби много слышал о Марке и от Ясмина, и от Алана, но раньше они не сталкивались. У Марка были свои дела, а Альби никогда не были нужны услуги электрика. Но вот сейчас толковый электрик был нужен во дворце, и старом, и новом, и Альби сам бросился навстречу дорогому гостю. Поскольку омега не мог выйти из гарема, а за Марка поручились и Заки, и те альфы, что были из Тигриной сотни и раньше прекрасно знали друга Ясмина-эфенди, поэтому Марку разрешили зайти в гарем, как бете и доверенному человеку семьи. После долгих разговоров и переговоров Марк наконец зашел в гарем Маджида и Тиграна и с улыбкой поклонился молодому омеге с округлым животиком и вежливой улыбкой на лице, который стоял посреди двора гарема.

- Здравствуйте, меня зовут Альби, я супруг Тиграна и названый сын эмира Маджида, – Альби коротко склонил голову перед пожилым бетой, – мы раньше не были представлены друг другу, но я много слышал о вас и от Ясмина-эфенди, и от Алана. Я рад, что вы посетили наш эмират. Чем я могу быть вам полезен?

- Здравствуйте, хасеки, – Марк церемонно поклонился, прижав руки к животу и шаркнув ножкой, – я приехал предложить вам услуги, свои и своей команды. К сожалению, я не мог приехать раньше, поскольку выполнял поручения Шерри-эфенди на строительстве ипподрома эмира Дангатара ибн Эмирхана ад Раби. Кроме этого, я привез вам рекомендательное письмо от Ясмина-эфенди, письма и наилучшие пожелания от семейства ад Мин и Алана, а еще письмо, которое пришло с Земли от вашего друга Андреаса Дыбовски.

Марк передал Ради тряпичную сумку, которая призывно шуршала бумагой. У Альби все зачесалось от желания срочно достать и прочитать письмо от Энди, но он взял себя в руки. Письмо от него не уйдет, а вот у Марка впереди много работы и надо быстрее отпустить его в плаванье по обоим эмиратам, и старому, и новому. Альби понадеялся, что Рану сообщат о приезде Марка и он сам придет поговорить с бетой. Но пока Марк находился в гареме, и следовало проявить гостеприимство. Альби пригласил Марка в свою гостиную, где уже были и Мурат с Зинатом, и Фатим, и даже Ханун с Махиром. Юные наложники держали в руках пяльцы с вышивкой и делали вид, что очень заняты. Альби представил омегам Марка и поднялся на небольшое возвышение в углу гостиной. По меркам гарема оно приравнивалось к личному кабинету и туда поднимались, если хотели поговорить отдельно от остальных. И хотя они находились в той же гостиной, по правилам гаремного этикета туда можно было подняться только по приглашению тех, кто уже сидел там. Более того, встревать в разговор людей в «личном кабинете» было верхом неприличия. Хотя греть уши подобное возвышение остальным гостям совсем не мешало. После того, как они сели на подушки, Ради поставил между ними столик, а слуга в красной жилетке принес поднос с кофейником и тарелочками со сладостями и фруктами. Пока Марк церемонно пил кофе из чашечки размером с наперсток, Альби высыпал на ковер письма и посмотрел, что именно там находится. Там были белые конверты, подписанные «Альби», «Тиграну», но при этом они были открыты, и только одно письмо было большим и пухлым. На нем было множество штемпелей и наклеек почтовой и таможенных служб, а выглядело оно скорее, как небольшая бандероль. Альби убрал в сторону письмо от Энди и сосредоточился на остальных. Отложил в сторону письма для Рана, по всей видимости, из-за того, что тот внезапно уехал, его родные беспокоились и хотели ему что-то рассказать. Остальные письма были для самого Альби, и опять-таки, одно письмо отличалось надписью на нем. Она гласила: “Рекомендательное письмо Марка для Альби”. И Альби, конечно, первым открыл именно его. Оно было написано Ясмином. Альби уже прекрасно знал изящный почерк своего свекра. Тот знакомил Альби с Марком посредством письма. Читать подобное было очень мило. Альби как будто воочию услышал голос Ясмина, объяснявшего, что Марк его друг и ему можно доверять как в работе, так и в личных вопросах. Марк тем временем допил глоток кофе и с интересом наблюдал, как расцветает улыбкой лицо омежки. Ясмин просил его приглядеться к окружающей обстановке в эмирате ад Сафи, и в случае, если «детям» потребуется какая-либо помощь, потихоньку подать весть ему. Марк уже не первый год жил на Сабахе и за время работы видел-перевидел множество эмиратов. И преуспевающих, и тех, кто еле держится на плаву. О благосостоянии города можно было судить по жителям. Насколько веселы, спокойны и аккуратны в одежде. А еще по альфам, вернее, по их поведению. В благополучных эмиратах альфы были неспешны и благодушны, как сытые львы, нет, конечно, злобных тварей хватало в любом коллективе, но в основном, когда альфа уверен в своем эмире и его живот полон не только кашей, то они скорее будут улыбаться, чем те, кто понимает, что родной эмират доедает последнюю корку. А когда эмир слаб, то альфы у него становились подозрительными и хмурыми, и в каждой невольной улыбке искали подвох. Но эмират ад Сафи вначале поразил Марка своей переполненностью. Город был практически забит людьми, совсем, как рынок в ад Дин в торговый день, когда прилетали туристы. Но люди были улыбчивыми, хотя и беспокойными. Казалось, они готовы в любой момент сорваться с места и куда-то бежать, но не от страха, а по какому-то делу. Как в торговый день… А еще альфы. Тоже очень странно. Начать с того, что они все были в разной одежде. Там мелькали вперемешку и песочная форма Тигриной сотни, и синяя одежда вместе с линялой, некогда бывшей чёрной. Казалось, что в городе находится сразу три армии, но при этом альфы были спокойны и улыбчивы. Они придерживали жеребцов, когда на дорогу выбегал ребенок и с почтением пропускали стариков. Казалось, их ничто не может вывести из равновесия и они всем довольны. А что еще поразило наблюдательного Марка, так это, как теплели глаза у всех альф при упоминании имени Альби. Обычно такая теплота была строго лимитирована и касалась, как правило, самих эмиров (при условии, что альфы ими гордились) и наследников эмиров (если наследник рос «настоящим альфой», а не баловнем гарема своего оми), но здесь они говорили с почтением о своем эмире, довольно улыбались при имени Тиграна, но стоило сказать, что Марк приехал по поручению к Альби, и все альфы теплели глазами… Как будто… Как будто… Марк каждый раз сбивался с мысли, пытаясь подобрать слова. Хотя он сам не понимал, что именно могло вызвать такую нежность, умиление в сердцах альф, которые воспринимали омег скорее, как приложение к своим эмирам. Даже Хани, который пропадал по полдня в садах под охраной альф и был сердцем эмирата и волшебных садов, но при этом скорее головной болью для каждого альфы. И беспокойный Ясмин. Все альфы подбирались как псы, стоило омеге покинуть территорию гарема. Ясмина обожали в городе и в каждой мечети молились за свое «солнышко», но альфы только устало вздыхали, ожидая очередной напасти или поручения. Но Альби по подсчетам самого Марка провел в городе несколько дней и с чего бы вдруг такая реакция? И у кого – у консервативных альф? А еще, как этот Альби представился ему, стоя во дворе, – названый сын Маджида? Однако! И вот что тут напишешь Ясмину? Караул или аллилуйя? А сам омега дочитал письмо и с интересом уставился на Марка.