С чем сравню тебя? С нежданно залетевшим лепестком,

Что упал ко мне на ложе, занесенный ветерком.

Ты со мной! Со мной! О чудо! Да хранит тебя Аллах!

Недостойный, я любуюсь влажным жемчугом в устах.» ***

Альби, положив голову на грудь альфе, ловил вибрацию от слов. Они то как горох рассыпались по телу, то как шелковая лента скользили по коже. Теперь, когда он понимал слова и слышал все нюансы речи, которая то поднималась рокотом на вдохе, то опускалась, как волна, на выдохе любимого человека. А как сладко было заниматься любовью после таких признаний… Альби, как кораблик из лепестка тюльпана, безмятежно плыл по реке наслаждения в мягком мареве слов и до слез боялся проснуться, увидеть обшарпанную стену общаги и понять, что это все был только сон. Ему даже однажды приснился такой кошмар, хорошо, что Ран его сразу разбудил нежными поцелуями, а потом держал на руках, выжидая, пока он успокоится и уснет, как дитя, в его объятиях. И вот сегодня днем Альби старательно выводил из закорючек букв уже понятные слова. Очень хотелось порадовать Рана. Он полдня потратил, выискивая в сети подходящие слова, чтобы попросить прощения за ночное беспокойство, и вот сейчас заканчивал последний завиток надписи: «Слёзы могут значить больше, чем улыбка… Потому что улыбаемся мы всем подряд, а плачем только из-за тех, кого любим…»

- Быстрее надевай платок! – Рафик влетел в комнату, побелевший от испуга, – быстрее, быстрее на улицу!!!

Альби подхватил платок и, завязывая его на ходу, выскочил наружу. Все люди бежали ко входу с выпученными глазами, повторяя одно только слово. Альби прикинул про себя, неужели Ошая опять пришел? Что же Лекси отчебучил на этот раз? За те, прошедшие после передачи дни, Лекси как будто растворился в воздухе. Макс выполнил свое обещание и даже слова «Лекси» в сети не выплывало. Поисковик пытался предложить замену, и даже если набирать в поисковой строке слово «Лекси», упорно выдавал рецепты печенья с таким названием, литературных героев в различных книгах, и все, что угодно, кроме скандального и эпатажного омеги. А если удавалось разыскать его фото, то подписи под ними были изменены. На групповых снимках его называли «и другие», или вместо имени писали просто омега, гость вечера, другой приглашенный и тому подобные замены, порой несколько глупые, но, как ни странно, весьма действенные. Альби почти добежал до ворот, когда толпа почтительно расступилась, и он выскочил вперед, навстречу невысокому омеге в черном абая, надетом поверх алого платья. Он смотрел, как альфы разгружали багаж из большого, как автобус, такси с логотипом лунного порта на борту. Омега командовал слугам в белых хлопковых одеждах порядок разгрузки, а альфы, как простые грузчики, выставляли… сундуки. Самые настоящие сундуки вместо чемоданов. С железными ручками, обкладками по углам и со свисающими замками.

- Нури, вроде все на месте и ничего не потеряли, – омега махнул рукой пожилому мужчине, – я займу тот же домик, что и в прошлый раз. Когда все приготовишь для сна и омовения, дашь знать, я хочу лечь в тишину спальни, чтобы ничего не жужжало и не дергалось, как будто кровать пытается сбежать!

Похоже, ему что-то сказали, поскольку омега, стремительно развернувшись, увидел Альби и, протянув руки, пошел к нему навстречу.

- Альби! Птенчик моего Тигренка, наконец-то мы встретились! Я – Айдан, селафь твоего любимого жениха. Приехал на вашу свадьбу, чтобы от лица семьи быть свидетелем на вашем торжестве!

Айдан видел фотографии, которые присылал Рафик, и без проблем узнал омежку. Он, правда, сильно изменился и, если судить по его личному делу (копию которого Рафик прислал, как только омежка оказался в доме внука), вырос и значительно похорошел (вот недаром он прислал Рафику настоек с дозировками и подробными инструкциями), хотя все равно он выглядел скорее, как дикий олененок. Казалось, хлопни в ладоши, и он ускачет прочь, махнув хвостиком. Хотя, сколько бы ни было тревоги в прекрасных глазах, он робко улыбнулся и сделал шаг навстречу. Селафь улыбнулся в ответ. Храбрый ребенок, ну ничего, ничего, вскоре мы станем друзьями и ты сам будешь бежать ко мне, если испугаешься. Я буду твоим самым надежным другом, главное, будь действительно таким, как о тебе говорят…

- Целую ваши ноги, – Альби попытался склониться, но его перехватили за руки и расцеловали в щеки, – меня зовут Альби, и я…

На коммуникаторе омежки сработал входящий экстренный вызов с именем Рана.

- Не говори ему, – улыбнулся Айдан, – пусть это для него будет сюрпризом.

Альби понятливо кивнул и нажал на кнопку ответа. Сразу высветилась картинка с любимым правнуком. Он, похоже, был чем-то обеспокоен.

- Альби! Что случилось? Почему ты так напуган?

- Я не напуган, – омежка мягко улыбнулся в экран, – с чего ты взял?

- У меня руки трясутся от твоего испуга, – Ран грозно нахмурился, – кто тебя испугал? Что, опять Лихо появилось? Приехал? Или что? Только не говори, что все хорошо. У тебя сейчас сердечко выскочит от страха!

- Я не трус! – вдруг сурово мявкнул котенок и грозно сдвинул бровки, – и ничего я не боюсь!

- ТАК! Я еду домой! – Ран отключил соединение.

- Я не боюсь, – шепотом добавил омежка и виновато посмотрел на крайне довольного Айдана.

- Как замечательно! А вы действительно чувствуете друг друга! Я думал, Рафик приукрашивает, но вы точно Дыхание друг друга. О, Аллах, благодарю за это чудо!

Айдан провел руками по лицу и коротко помолился, следом за ним забубнили беты, которые, замерев и приоткрыв рот, внимали каждому слову и каждому жесту грациозного омеги. Тем временем Айдан подхватил Альби под локоть и развернул в сторону гостевых домиков.

- Тигренок прислал человека с просьбой передать ему другой брачный браслет, а тот, что он вез для… – Айдан передернул плечами и продолжил, – для несостоявшегося претендента, вернул домой. Тигренок сказал, что не хотел бы омрачать свой праздник тенями прошлого. А я решил, почему бы не привезти браслет самому? И заодно прихватил свадебную одежду из рода его деда ад Дина. Родители Тигренка, к сожалению, не смогли приехать. Его оми после долгого перерыва опять беременный. Правда, на этот раз он носит бету, но это ничуть не умаляет нашей радости и тревоги врачей. И, кроме этого, брат Тигренка, омега Абаль, тоже находится на последнем триместре беременности. Первый ребенок у него был омежка. Как видно, Аллах решил, чтобы Скала на своей шкуре понял, что такое растить омежку!

Беты, которые слышали разговор, зашушукались и злорадно захихикали. Айдан услышал смешки и довольно глянул на людей,

- Да, да, именно так! Он уже сейчас скрипит зубами, когда видит предполагаемого жениха. У него, как говорят, так никто и не посмел попросить показать ребенка! Ох, а к тому времени, как ребенок подрастет, отец научится взглядом испепелять любого, кто заикнется о хитба! А вот второй ребенок у них долгожданный альфочка. Абаль набрал лишний вес, раскормив ребенка, и теперь в городе каждый день молятся, чтобы он доходил положенный срок. Хотя Джабаль и оборудовал самый современный перинатальный центр, но что такое медицина по сравнению с упрямством омеги?

- Я выпью с тобой чаю, пока Нури готовит для меня дом и разбирает чемоданы, – омеги за разговорами дошли до маленького домика. А в соседний дом слуги и беты, как муравьи, тащили целый караван сундуков. – Давай поговорим о предстоящей свадьбе. Хитба уже состоялась, а что, Тигренок решил вопрос с твоим калымом?

Они вошли в гостиную, и Айдан сел на диван, подвернув под себя одну ногу. Рафик притащил большой поднос и начал выставлять на столик перед диваном чашки, чайник, разные мисочки со сладостями. Альби осторожно сел в кресло напротив.

- Я сирота, – Альби принял чашку из рук Рафика и, вздохнув, поставил на уголок стола, – Ран вначале хотел сделать большой взнос в благотворительное общество по опеке сирот, но я попросил, чтобы эти деньги лучше отдали моему другу Энди. Я бы без него не выжил. Он столько раз спасал меня. Я бы умер в пять лет от пневмонии, когда спал на полу и простыл, а он забрал меня к себе в кровать и потом возился, когда я температурил. А в шесть я бы умер от голода, потому что в столовой… Ну, там взрослые дети устраивали игры и надо было пройти полосу препятствий, чтобы получить еду. Энди был ловкий и отчаянный, а я не успевал… – Альби виновато потупился. – Потом воспитатели узнали о забаве и, конечно, все исправили, но я не продержался бы месяц без еды. А потом…