Он предлагает Владу переодеться, пока мы сбегаем в магазин. Юлька исчезает в женском туалете, я лениво разглядываю полки с разнообразной снедью, и, не думая, хватаю два батончика сникерс.
Влад поджидает нас возле машины, переодетый в сухое, с довольным, по-прежнему ухмыляющимся лицом. Отмечаю, что вещи сидят на нём, словно он мальчик с обложки, и непроизвольно втягиваю живот. Вот же блядство…
Мне и смешно, и грустно от мысли, что я собирался перекусить шоколадкой.
Витя ворчит, что мы не выехали рано утром, потому что Юлька проспала, Влад отпускает какие-то шуточки в её адрес, они оба смеются над чем-то своим. На секунду мне становится обидно, потому что я чувствую себя лишним. Но Влад тактично поворачивается в мою сторону и начинает расспрашивать, чем я занимаюсь, пока мы все ждем Юлю.
В машине становится веселее. Когда первый неловкий этап знакомства проходит, мы становимся куда более разговорчивыми. Я доволен, потому что играет моя музыка. Мне льстит, что она нравится еще и Владу.
Незаметно протягиваю ему батончик сникерс, а голову прошивает молниеносная мысль.
Он же знает, что я не по мальчикам? Вдруг мои знаки внимания расценятся, как подкат?
Чувствую, как у меня краснеют кончики ушей. Пальцы Влада касаются моих, когда он берёт у меня из руки шоколадку. Слышится хруст упаковки, я вижу, как он подносит сникерс ко рту, и отворачиваюсь, сглатывая. Собственный, секунду назад надкушенный батончик стоит у меня поперек горла. Ужасно неловко.
Стараюсь избавить себя от глупых мыслей, думаю, что вовсе не подхожу на роль альфа-самца, с моим-то внешним видом…
Мне тридцать лет, шесть из которых я убил на девушку, выставившую меня за дверь, и весьма подурнел за то время, что мы были рядом. Это неизбежно отразилось на всем, вплоть до некоторого лишнего веса и равнодушного отношения к стилю одежды и проведению досуга…
— Никит, — голос раздается где-то возле моего уха. По шее пробегается стайка мурашек, я оборачиваюсь, а Влад в это время неожиданно поет для меня строчки играющей песни.
Дальше по дороге,
Где путь темный, а ночь холодна,
Одним солнечным утром мы взойдем, я знаю,
И я встречу тебя дальше по дороге.*
Комментарий к Chap/3
*Johnny Cash - Further on up the road
Further on up the road
Where the way dark and the night is cold
One sunny mornin’ we’ll rise I know
And I’ll meet you further on up the road.
========== Chap/4 ==========
— Всё, ребят, — Витя вздыхает и вытирает рот бумажной салфеткой. — Решаем: либо остаемся на ночь, либо кто-то из вас поведёт.
Мы заканчиваем ужин в одном из придорожных кафе в получасе езды от крупного населенного пункта. Я смотрю на карту, Влад склоняется к моему плечу и тихонько присвистывает.
— Это сколько мы потеряем? — спрашивает он, не отрываясь от моего телефона.
— Часов восемь, если поспим из них хотя бы шесть, — Витя задумчиво потирает щетину. — Юльку за руль не пущу!
— Чего это сразу? — ворчливо, но очевидно сонно бурчит девушка.
— Ну давайте я поведу. А вы передохнете на заднем сиденье и смените меня на рассвете? — предлагаю я, блокируя мобильник и ощущая, как Влад отстраняется. Вместе с ним исчезает тонкий, чуть кисловатый, но свежий аромат его парфюма.
— Никитка, ты герой! — Юля улыбается и зевает. — Тогда завтра к обеду уже точно будем купаться!
Собираемся, расплачиваемся по счёту. Ловлю себя на мысли, что краем глаза постоянно наблюдаю за тем, что делает Влад. Самому немного страшно. Я спал часов семь, не больше. Выдержу ли ночную езду?
Витя курит, Юля перетаскивает вещи, подготавливая задние сиденья для комфортного, с учетом имеющихся возможностей, сна. Достает из багажника фирменную подушку со значком марки автомобиля.
— И чего прятала! Я бы её под голову подложил! — шутливо замечаю я, на что Юлька задорно показывает мне язык.
Солнце уже опустилось за горизонт. Из кустов возле трассы слышится размеренный стрёкот кузнечиков. По дороге изредка проносятся легковые автомобили и шумные фуры. Ждем Влада, он забежал в магазин.
Располагаюсь за рулем, подстраиваю кресло под себя, Витя помогает, объясняя особенности своего автомобиля. Я знаю их и без этого (довелось рулить его тачкой несколько раз), но друг волнуется, поэтому приходится молчать и терпеливо выслушивать, изредка при этом кивая.
Распахивается дверь пассажирского сиденья, Влад плюхается рядом с белым хрустящим пакетом в руках. Тут же ставит его в ноги, пристегиваясь.
— Погнали, — он кивает, улыбаясь, и смотрит назад, на уютно укутавшуюся в плед Юльку. Она наклоняется и устраивается с подушкой у Вити на коленях.
Я выезжаю на дорогу, делаю музыку тише. В сумерках в салоне автомобиля ярким пятном выделяется приборная панель и закрепленный на ней навигатор. Справа и слева на трассе горят фонари. Держу в поле зрения отбойник и стараюсь не превышать установленное ограничение в девяносто километров в час.
Первые часа полтора едем молча. Минуем населенный пункт, дорога становится совсем пустынной. Впереди маячит знак, оповещающий, что можно держаться сотни. Покрепче хватаю руль, усиленно моргая. Монотонно звучащая музыка, шелест колес по асфальту… В голову, как назло, лезут такие ненужные сейчас мысли. О Маше, и о том, что она сказала мне в наш последний день…
— Смотри, тут водятся лоси, — вдруг тихо замечает Влад, и я словно вздрагиваю. — Никит, — зовёт он чуть встревоженным голосом. — Я тут прихватил парочку энергетиков и кое-каких конфет… Будешь?
Мне становится неловко, что я этого не предусмотрел, и в то же самое время очень приятно от того, что Влад подумал за меня.
— Здорово, когда есть кто-то более ответственный, чем я, — усмехаюсь, разминая затекшую шею.
— Ред булл? — он уже шарит рукой в пакете.
— Откроешь? — не успеваю попросить и слышу щелкающий, шипящий звук. — Спасибо.
Стараюсь пить осторожно, не отвлекаясь от дороги, но постоянно промахиваюсь мимо подставки для стаканов между сиденьями. Влад каждый раз перехватывает банку в моей руке, и мы изредка касаемся друг друга пальцами.
Он то что-то рассказывает, то переключает музыку. Я понимаю, что парень суетится, как может, и это действует: сонный морок, наконец, проходит, и мне становится легче следить за дорогой.
Изредка задаю наводящие вопросы, постепенно узнаю, что Влад работает в каком-то известном салоне красоты. Он смеется, отмечая, что после дождя его укладка выглядит не самым лучшим образом, а я думаю о том, что с такой фигурой работать парикмахером довольно необычный выбор.
Хотя что в этом такого особенного? Словно услышав мои мысли, Вихров продолжает рассказывать о том, чем увлекается. Мои предположения оказываются верны, парень исправно посещает спортзал три раза в неделю. Следит за питанием, и только сейчас, по его словам, устроив отпуск, наконец, позволяет себе расслабиться.
Спустя какое-то время Влад оглядывается назад. Я смотрю в зеркало заднего вида и наблюдаю мирно сопящую на Витиных коленях Юльку. Впрочем, Самойленко тоже дрыхнет, открыв рот и смешно закинув голову на подголовник.
— Спят, как миленькие, — слышу, как Влад подавляет зевок, стараясь, чтобы я не заметил.
— Поспи и ты, если хочешь, — предлагаю я, на что слышу активные протестные восклицания.
— Ты чего?! Я тут тебя в таком состоянии не оставлю!
Тихонько смеюсь, польщенный этим внезапным проявлением заботы, а Влад вскрывает пачку с какими-то жевательными мармеладками.
— Будешь? — спрашивает он, протягивая мне хрустящую упаковку.
Скольжу по ней взглядом, тут же снова фокусируясь на дороге. Вихров вздыхает и достает мармеладку.
— Открывай ротик, — шепчет он, а у меня от его слов мурашки по затылку.
Слышу, как он прыскает со смеху. Кажется, ему доставляет удовольствие меня смущать. Или?..
Я покорно открываю рот, и он быстро вкладывает туда конфету.
— Пальцы откусишь, — ворчливо замечает он и погружается в изучение содержимого пакетика. — Есть вишневые, есть с кока-колой…
