«Пока что помощником продавца, два через два, меняясь с лысым», — объяснил рыжий.

«А мама не против?»

«Только на лето. Но потом я что-нибудь придумаю».

«Ты такой целеустремлённый», — Тянь прикрепил к сообщению смайлик-сердечко, и у Гуаньшаня ёкнуло в груди.

Раньше он бы взбесился, предполагая, что его просто хотят раздразнить или проверяют терпение на прочность. А теперь вот… нервничал.

«Завтра встречаюсь с ребятами, идём на речку», — рыжий упорно избегал реакций на подобные высказывания.

Строго говоря, он просто не знал, что ему следует ответить. Простое спасибо? Комплимент в ответ?

«Слушай…» — вдруг загадочно начал Тянь. — «Если бы я сказал, что могу приехать, ты бы меня ждал?»

«Что за тупой вопрос?!»

«Я серьёзно… Ты бы сильно ждал?»

«Если ты мог бы, давно бы приехал», — озадаченно ответил Гуаньшань.

«Я мог бы, в теории. Просто ищу поводы и мотивацию», — Тянь прислал смайлик с чертёнком.

«И для этого тебе нужно, чтобы я ждал?», — уточнил рыжий.

«Очень сильно», — добавил тот.

«Вымогатель», — написал Гуаньшань и тихонько усмехнулся. — «Ну, допустим, я жду».

«Блядь, что ж ты делаешь, ночь на дворе! Я по-твоему в окно должен выпрыгнуть?!»

«Окей, скажу, что сильно жду. Ты выпрыгнешь?» — рыжий заржал в подушку.

Иногда такие тупые диалоги с Хэ Тянем невероятно забавляли. А может ему просто льстило, что за него так пёкся именно этот человек…

«Тянь?» — он нахмурился, когда не дождался ответа спустя две долгих минуты.

В ответ пришла фотография с распахнутым окном, из которого открывался вид на симпатичный ночной садик. На подоконнике висела знакомая белая футболка.

«Это первый этаж, твой прыжок веры не удался», — быстро напечатал Гуаньшань, тихонько посмеиваясь.

Вслед за этим последовал кадр, на котором было видно ногу Тяня, закинутую через окно.

«Уже почти», — добавил тот.

«А если по серьёзному?» — вдруг решил спросить рыжий.

«Серьёзно ждёшь?» — уточнил Хэ Тянь.

«А ты реально можешь вернуться?» — у Гуаньшаня немного задрожали руки.

Он внезапно представил, как они бы пошли гулять сегодня ночью: погода стояла прекрасная, в районе школы было тихо, большинство разъехались кто куда. Их окружали бы одни лишь пустые улицы, да кафе, которые работали почти вхолостую.

«Я постараюсь, Шань. Очень постараюсь, самому здесь уже тошно».

«Терпение — добродетель», — напечатал рыжий, спешно добавив, — «спокойной ночи».

«И тебе», — Тянь прислал фотографию полной луны, освещавший садик за его окном.

Гуаньшань глянул на своё окно и сощурился от света уличного фонаря.

Между ними даже в этих мелочах было по-разному. Не говоря уж о положении в обществе и разном уровне знаний. Конечно, рыжий не считал себя дебилом, но видел, как много в Тяня вкладывали его родители. Чёрной зависти не было, но порой просто хотелось также. Уместить в себе столько за короткий срок, само собой, нереально, и Гуаньшань не питал особых надежд обставить кого-то по рейтингу успеваемости. Однако благодаря Хэ Тяню, он поднялся в этом списке почти до середины и больше не тащился в хвосте.

Несмотря на их различия, они всё равно находили о чём говорить и что делать, когда были вместе. Даже наедине. В последний день перед отъездом Тянь уговорил сгонять на крышу, на которой они были когда-то давно, ещё перед экзаменами в старшую школу. Гуаньшань помнил, что это его любимое место, и отказывать не стал. Они снова встретили там рассвет, сидя на старых пластиковых стульях, и болтали обо всяких пустяках.

Между ними в то утро больше не было расстояния: Тянь пододвинул стул вплотную к рыжему, и сидел рядом, как бы небрежно касаясь его локтя своим. Гуаньшаня подобное не пугало. Заболтавшись, он даже не заметил, как чужие пальцы осторожно сплелись с его собственными, словно изучая. Когда стало слишком поздно делать вид, что не замечаешь очевидного, Тянь вдруг отпустил его ладонь, смущённо улыбаясь, и у рыжего даже не нашлось подходящих слов.

Это вдруг превратилось во что-то естественное и нормальное. Спонтанное желание коснуться. Попробовать на ощупь, с закрытыми глазами, будто слепой. Изучить контуры запястий, пощупать бицепс, положить ладонь на грудь и послушать, как бьётся сердце.

Обнять…

Гуаньшань открыл глаза и испуганно подорвался с кровати. Странный сон, состоящий сплошь и рядом из образов Хэ Тяня, рассеялся, уступив место реальности. Оказывается, ему три раза звонил Цзянь И и два — Цунь Тоу. Он проспал до полудня, но мама почему-то решила не будить.

Рыжий вышел из комнаты, на ходу набирая сообщение, что подъедет к ребятам чуть позже и поплёлся в ванную. Выяснилось, что никого не было дома. На кухонном столе лежала записка, гласившая: «Я у соседки, если куда-то уйдёшь, напиши».

Гуаньшань собрался, выпил только стакан воды, решив, что позавтракает где-нибудь по пути, и вышел.

Путь до речки занял всего полчаса на автобусе, но показался вечностью из-за отсутствия в транспорте нормального кондиционера. К месту пикника, которое указал Цзянь на карте, рыжий подошёл с твёрдым желанием прыгнуть в воду прямо в одежде. К тому же, остальные уже вовсю купались.

— Эй, босс! Водичка — кайф! — крикнул Цунь Тоу, и ему в голову неожиданно прилетел надувной мяч, запущенный Чжэнси. Сяо Хой, плавающая рядом заливисто рассмеялась.

Рыжий закатил глаза и по-быстрому скинул шмотки. Плавки он переодел заранее, прямо под шорты, так что теперь мог осуществить давно задуманное и с разбегу прыгнул прямо в воду.

Они провели время возле реки до тех пор, пока солнце не начало клониться к закату. Потом переоделись, устроились на берегу и стали играть в карты. Сяо Хой замёрзла и накинула на плечи футболку Цунь Тоу. Она почти буквально утопала в ней и, кажется, очень радовалась. Гуаньшань на мгновение подумал, что одежда Хэ Тяня тоже была ему не по размеру. Однако они вряд ли смогли бы вот так обмениваться ею перед всеми. Как максимум — рыжий не подал бы виду, что мёрзнет, а Тянь надел бы на него свою футболку силой.

Вскоре рыжему приспичило отлить. Чжэнси в этот момент пошёл в кусты переодеваться и белобрысый увязался за ним. Гуаньшань решил обойти заросли, где они остановились по кривой дуге, но неожиданно обнаружил, что ребята ушли куда-то дальше. Из небольшого леса, который начинался за раскидистыми кустами, доносились их приглушённые голоса. Рыжий постарался сделать вид, что не слышит, и остановился напротив дерева, чтобы справить нужду.

Подул ветер, и до него донеслись обрывки разговора, свидетелем которого он в итоге стал поневоле.

— Пойдём к тебе?

— Сестра дома, нельзя.

— Ну Сиси… мы тихонечко.

— Я говорю нельзя… ай!

Гуаньшань снял плавки и надел сухие шорты, хмурясь и прислушиваясь против воли.

— Цзянь И! Прекрати…

— Тебе неприятно?

— Ещё как приятно, но мы же тут не одни…

— А дома ничего нельзя, то мама, то сестра! Я хочу хотя бы так…

По спине пробежали мурашки. Понять и представить услышанное как-то иначе не получалось, Гуаньшань резко стартанул с места к остальным, чтобы не столкнуться с ребятами.

Вдруг всё, что он замечал между двумя этими балбесами ранее, сложилось в единую картину. Каждый якобы неосторожный жест и случайно брошенный взгляд… Нарочито показательная ворчливость Чжэнси, в которой даже невооружённым взглядом виднелась забота, послушание Цзянь И, который ещё чаще обычного смотрел своему другу в рот. Теперь, выходит, не другу?

Что произошло между ними, а главное, когда и как? Рыжий немного пожалел, что не может спросить. Раз уж они хотели сохранить происходящее в тайне, у него не было права вмешиваться. Оставалось лишь наблюдать за тем, как два этих дурака лупили друг друга не прекращая при этом смотреть… и буквально пожирать взглядом.

Гуаньшаню стало неловко. Он оглядел всю их компанию и почувствовал себя невообразимо одиноким. Сяо Хой заботливо поправляла на Цунь Тоу воротник поло, а тот с довольным видом задирал шею и щурился в лучах закатного солнца, как довольный кот. Чжэнси собирал вещи в сумку, к слову, оказалось, у них была одна на двоих… А рыжий сидел на траве, пожевывая соломинку и думал о Тяне.