От этих угроз растерялся даже Кузнецов. И его можно было понять: по документам чужой детям человек, мальчишка с синяками на коленках… Попади эта история в прессу, Кирилла бы еще долго мусолили на первых заголовках. Праймтайм федеральных каналов разрывался бы от его имени.

– Держите Софи, – вздохнула я и бросилась следом.

Там было темно, влажно и страшновато даже мне. А мальчишка стремительно петлял между соснами.

– Марк! – звала я. – Подожди! Никто не будет тебя ругать… Пожалуйста…

Дыхание сбивалось, потому что физкультура не входила в число моих любимых предметов.

– Пожалуйста! – выпалила я с отчаянием. – Меня же уволят!

Это подействовало моментально. Марк остановился, обернулся и недоверчиво посмотрел на меня.

– Что, правда?

– Ну конечно! – я прислонилась к шершавому и мокрому от росы стволу, переводя дух. – Я же за тебя отвечаю! А если бы ты упал? Ударился?..

– И что? Он даже не расстроится! Ты что, не видела? Он не хочет быть нашим папой! Я же не глупый!

Я замерла, пораженная отчаянием маленького человечка, который привык быть никому не нужным. В груди защемило, хотя еще секунду назад я на него злилась.

– Ну что ты… – прошептала я, опускаясь на корточки. – Это совсем не так.

– Никто не хочет! Мы хулиганы и плохие дети.

– Кто тебе такое сказал?!

– Папа Витя. И этот тоже. И мама уехала, потому что от нас у нее болит голова.

Марк смотрел на меня большими серьезными глазами, а я боролась с желанием прижать его к себе. Но кто я такая? Чужая тетя. Персонал. Поэтому просто протянула руку и погладила его по плечу.

– Не бывает плохих детей. Бывают плохие поступки, – тихо сказала я. – А ты – замечательный мальчик.

– Тогда почему новый папа только кричит или уходит?

– Он боится. Он совершенно не умеет обращаться с детьми. Не знает, что с ними делать. Представь, что тебе дали хрустальное яйцо. А в нем – дракон. И если ты его уронишь, дракон умрет. И в мире больше не останется ни одного настоящего дракона. Тебе будет страшно?

– Да.

– И твоему… Новому папе… Ему так же страшно, что что-то с вами случится, если вы будете бегать и упадете. Если не вовремя ляжете спать, и потом заболеете.

– Ерунда, от этого никто не болеет. Раньше нам разрешали не спать до половины ночи.

– Но он-то не знает! Давай не будем его пугать еще сильнее? Просто пойдем, заберемся в кровать. Я покажу тебе, какое мне в детстве мама делала гнездо из одеяла. И будем тихонько лежать. Спать ведь не обязательно? И я расскажу тебе сказку. Или какую-нибудь историю… Ты ведь знаешь, что я самый настоящий учитель истории?

– Учитель по сказкам, что ли? – он послушно вложил ладошку в мою руку, и мы побрели к дому.

– Нет. По историям, которые были на самом деле. Давным-давно. И получится, что если я расскажу их тебе, то ты будешь уже почти школьник. Если хочешь, я даже поставлю тебе пятерку…

Когда мы добрались до спальни, Софи и Кирилл Евгеньевич были уже там.

– Наотрез отказывается ложиться без брата, – пожаловался он. – Соня, уже очень поздно!

– Я – Софи, – она надула губки.

– В документе написано «София», а София – это Соня, – упрямо повторил Кузнецов. – Я не хочу, чтобы тебя звали, как какую-нибудь профурсетку.

– Профу… Что?

– Это, наверное, вонючка, – догадался Марк и захихикал.

– А ты вообще не можешь свое имя сказать!

– Так, достаточно! – пресекла я баталии и гневно посмотрела на работодателя. – Спасибо, Кирилл Евгеньевич, можете идти. И мы поговорим с вами. Чуть позже.

– Как скажете, шеф, – хмыкнул он. – Если что, ваша комната – соседняя.

– Ты ведь ее до завтра не уволишь? – с вызовом спросил Марк.

Кузнецов устало вздохнул.

– Спокойной ночи, – бросил он и вышел.

Я уложила детей и устроилась на небольшом диванчике, чтобы почитать им на телефоне какую-нибудь сказку. Они никак не засыпали, а у меня после долгого дня болели ноги и джинсы жали… Я стянула их, чтобы было удобнее, накрылась пледом и взялась за «Снежную королеву», изо всех сил борясь со сном и обещая себе непременно поговорить с шефом… Но, как это обычно бывает, усталость взяла верх.

Я проснулась от приглушенных детских голосов и подумала, кто мог пустить малышей на территорию общежития. Попыталась спрятаться под подушкой, но подушки не было. И тут реальность обрушилась на меня Ниагарским водопадом, пригвоздив к дивану.

Ни общаги, ни института… Только суровые будни прислуги. Точно! Дети! Их голоса доносились издалека, а это значило лишь одно: мне конец.

Я подскочила в поисках джинсов: их не было. Как, впрочем, и моего чемодана. Интересно, он так и остался в прихожей? Или кто-то отнес его в комнату?..

– Надо отрезать вот тут! – услышала я Марка и, забыв о приличиях, ломанулась на звуки прямо так, без штанов.

Понятия не имела, сколько времени, но судя по тому, что Кузнецов еще не орал на все окрестности, он разгрома не видел. А значит, либо спал, либо уехал, оставив мне шанс сохранить достоинство и работу.

Мои подопечные сидели за большим столом в гостиной над моими джинсами, вооружившись ножницами и веревкой. Вид у них был страшно творческий и довольный.

– О, привет! – весело поздоровалась София, даже не подумав спрятать украденные штаны. – А мы делаем тебе подарок!

– Мне?! – я поперхнулась. – И что же это за подарок?

– Я видела, как тетя в интернете делает из джинсов рюкзак. А у тебя нет рюкзака! – улыбнулась она во все свои молочные зубы.

Видимо, джинсов у меня теперь тоже нет…

– А где вы взяли интернет? – обреченно спросила я: не было сил даже разозлиться толком.

– У тебя в телефоне, – объявил Марк без тени сожаления. – Ты спала, а нам было скучно. Зато посмотри, какой рюкзак! Вот здесь веревкой затянуть – и все! Там надо было немного шить, но мы не нашли иголки, поэтому просто приклеили.

Я мысленно застонала.

– Так, дамы и господа, – вздохнула я. – Рюкзак замечательный, и мы с вами вместе его доделаем. Чуть позже. Давайте сначала почистим зубы, переоденемся, позавтракаем…

– А завтрак сами приготовим? – спросил Марк с такой надеждой в голосе, что у меня просто не было вариантов.

– Конечно, – кивнула я. – Только если вы хорошо почистите зубы. Я проверю!

Маленькие ножки дружно затопали по лестнице, а я с ужасом оглядела место преступления. Мало того, что стол был заляпан клеем и мои любимые штаны легли на алтарь детского творчества, еще и обрезки ткани валялись всюду. И я нагнулась, чтобы собрать их и хоть как-то привести гостиную в божеский вид.

– Если вы надеетесь этим меня соблазнить, то это плохая идея, – раздался у меня за спиной насмешливый голос, и я так резко выпрямилась, что от души стукнулась затылком о стол.

Кажется, на сей раз у меня покраснела даже задница.

– Евгений Кириллович… Кирилл Евгеньевич… Я… – одной рукой я терла ушибленное место, другой пыталась прикрыть розовые хлопковые трусики, которые бы больше подошли школьнице. – У меня в мыслях не было… Я… Обычно я так не хожу, но…

– У меня приличный дом, – сообщил он, прислонившись к косяку и медленно оглядывая меня сверху вниз и обратно. – Вчера мы не обговорили правила, поэтому прощу на первый раз. На будущее учтите: здесь в трусах не разгуливаю даже я.

– Да я понимаю! – воскликнула я, борясь с желанием завернуться в штору. – Мои джинсы… – я кивнула на стол. – Ребята решили сделать из них рюкзак.

Лицо босса вытянулось, и он подошел поближе.

– Это они сделали?! Как вы им позволили?!

– В том-то и дело! Я проспала. Знаю, это моя вина, но…

– Я возмещу вам ущерб. Пять тысяч хватит?

– Это необязательно… – я покраснела еще сильнее: вот я, лучшая ученица на потоке, стою полуголая в доме чужого мужчины и принимаю от него деньги… И прошли только сутки! Что будет дальше?!

– Обязательно, – он пихнул мне купюру. – Сегодня же поедете и купите. Все равно детям нужно всякое там детское… Их мать оставила мало одежды. Нужно постельное белье, какие-то игрушки, велосипеды… Я закажу площадку, но сначала, разумеется проконсультируюсь с вами насчет безопасности. Нужны книги, обучающие пособия. Ну и что там необходимо.