Литмир - Электронная Библиотека

Рахул Райна

Украсть богача

Rahul Raina

HOW TO KIDNAP THE RICH

Copyright © Rahul Raina 2021

© Полещук Ю., перевод на русский язык, 2021

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2021

Часть первая

Один

Первое похищение случилось не по моей вине.

А вот к остальным я уже приложил руку.

Я лежал в облаке коричневых бутылок. Руди валялся на полу, на лице засохла рвота. Я вроде как должен был за ним присматривать. Руди нюхал кокс – омерзительный западный синтетический наркотик. Чем плохи наши, восточные, благородные опиум с катом? А не это пижонское дерьмо.

Из угла на нас неодобрительно взирала статуя Сарасвати[1]. Воняло палочками с камфорой, которые я купил, чтобы перебить стоялый пивной перегар, запах пота и уличной еды, щедро сдобренной куркумой.

Квартира Руди была – как говорит элита? – суперстильной. Плазма, шелковые ковры, на стенах картины современных художников. Продуманное встроенное освещение. До праздника Дивали[2] оставалось десять дней. Повсюду высились горы подарков от поклонников, рекламодателей, политиков. Корзины продуктов, коробки сластей, букеты, японская электроника, открытки с деньгами.

Стоял один из тех влажных теплых дней, когда все чешут жопу и ВВП нашей великой страны недотягивает до прогнозов Всемирного банка.

Обычно из нас двоих не пью я. Видимо, сказалось напряжение: попробуйте-ка с утра до ночи присматривать за Руди, покрывать его, следить, чтобы он в непотребном виде не попался на глаза газетчикам. Меня мучило чувство вины, а еще бесило, что я не могу проводить время с женщиной, которую люблю, в общем, это тоже сыграло свою роль. Один-единственный день мне нужно было смотреть в оба, а я расслабился.

Был час дня. Через три часа должна была прийти машина и отвезти нас в студию. Через четыре часа загримированному Руди полагалось блистать перед целой Индией в главной телевикторине этой проклятой страны, «Мозгобой».

Я силился нащупать баночку чего-нибудь, чтобы встряхнуться. Нашел какое-то пойло, теплое, точно кошачья моча, как вдруг нам вышибли дверь. И запустили руки в квартиру, чтобы сорвать единственную уцелевшую петлю.

Послышались грубые возгласы. Я попытался подняться. Точнее, вскинул конечности, как перевернувшийся на спину буйвол.

– Руди! Вставай! К нам кто-то… – прошептал я. От глотки моей, иссохшей, словно пустыня, толку было мало.

Дверь наконец подалась, застонав, как пятидесятилетний в спортзале. Я хотел было крикнуть. Губы беспомощно шлепали.

Вошел мужчина, одетый больничным санитаром, с двумя складными креслами-каталками. Улыбнулся, увидев, как мы валяемся на полу посреди бардака.

«Бац, бац», – в дело пошла дубинка.

Я крикнул раз, потом еще раз, когда почувствовал кровь. Лицо мое закрыли хирургической маской. Я беспомощно булькал под нею. Я даже не сопротивлялся. Я вообще ничего не делал. Меня подняли и привязали к каталке.

Я увидел его желтые зубы, четки из черных бусин, похожих на высушенные человеческие головы, услышал, как он сказал:

– Тихо, или жирдяй получит.

Он хотел меня припугнуть? Значит, явно не в курсе, в каких мы с Руди отношениях. Тот даже не проснулся.

Тогда у меня еще был мизинец. Я скучаю по малышу. Позднее похитителям придется доказать, что жертва жива, а есть ли доказательство лучше, чем палец слуги?

Они отрубили его ножом, каким в дхабах[3] режут овощи; такими клинками на рынке ровняют огромные пучки кинзы.

Я усвоил урок: если пытаешься шантажировать чувака, чтобы он отвалил тебе кусок богатства, тебя самого порежут на кровавые куски.

Я скучаю по своему мизинцу. Хороший был палец.

Гребаный Дели. Гребаная Индия.

Вы же понимаете, это не один из тех фильмов, которые начинаются как комедия, где Шах Рукх и Прити[4] играют университетских друзей, а потом, чуть погодя, у всех вдруг обнаруживают рак, матери оплакивают фамильную честь, но все заканчивается свадьбой, а гости танцуют так, что беды отступают. Это никакая не трагедия. Мне всего-навсего отрубили палец. Ну, и мы организовали ряд похищений.

Ни матерей, которые внушают вам чувство вины. Ни слез. Ни переживаний, ага? Полное кичри[5] от начала до конца.

* * *

А начиналось все так невинно.

Миллион триста тысяч рупий. Все, что я получил. Месяц лихорадочных, пропитанных потом занятий по четырнадцать часов в день, чтобы этот избалованный засранец поступил в университет, который выбрали для него родители.

Вы наверняка сейчас подумали: миллион триста тысяч рупий, Рамеш, да это же куча денег! Ты зарабатываешь больше, чем девяносто семь процентов индийцев, по крайней мере, если верить налоговой службе; чего ты ноешь?

Потому что я плачу налоги. Сам знаю, это глупо.

А еще потому, что живу с бешеной скоростью, и каждый год может стать для меня последним. Я все время на грани разоблачения, каждый раз, как в дверь стучат, я думаю: «Полиция?» – и все это из-за паршивого миллиона трехсот тысяч ганди[6] (меньше комариной задницы!). Ну ладно, ладно, я ною, потому что мне нравится ныть, парень из Дели имеет на это право с рождения, и я свято чту эту традицию.

С этим юнцом мы встречались триединожды – нет, три раза, нет такого слова, «триединожды», никогда не было и не будет, как сказала бы Клэр.

Я возненавидел его имя с той самой минуты, как услышал слово «Руди». Рудракш. Чертов Рудракш. Кому придет в голову так назвать ребенка? Разве что белым хиппи-шестидесятникам. Имечко для отпрыска кинозвезды, чувака с миллионом подписчиков в Инстаграме и пристрастием к «Луи Виттону». Звучит как название клея или средства для чистки полов: безотказный и мощный друг домохозяек, всего за сорок девять рупий.

У родителей Руди была симпатичная небольшая квартирка неподалеку от Грин-Парка[7] – не самого завидного района, но близко к тому. На языке риелторов это называется «амбициозной локацией» для тех, кто стремится к успеху. Правда, машины там еще не немецких марок, а «Хонды» и «Лексусы».

На первую нашу встречу я захватил сумку с надписью «Экспресс-доставка» – ни тебе вопросов у ворот, ни задержек, только охранник взмахнет рукой: проходи. Я оделся разносчиком пиццы. Очень по-европейски. Очень шикарно. Словом, вознамерился прыгнуть выше головы, как говорят британцы в старых фильмах, где они лупят кули[8] за то, что те строят глазки их невинным дочуркам.

Отец Руди оказался толстяком в футболке с логотипом гольф-клуба. Богач. Кто же еще. Если ты жирный и индус – значит, богач; если ты жирный и бедный – значит, врешь. Это только на Западе богачи – тощие высокоморальные веганы. На жене его был обычный розовый спортивный костюм в обтяжку. Их дом ломился от декоративного камня, средневековых гобеленов, в которых смутно угадывался стиль эпохи Великих Моголов, средиземноморских фарфоровых статуэток, мраморных богинь в соблазнительных позах; сразу у входа была устроена претенциозная молельня. Три спальни, четыре крора[9] на рынке недвижимости.

Мальчишку я возненавидел с первого взгляда. Неправильный прикус, сальное лицо, свиные глазки. Ничуть не похож на настоящего Рудракша – грозное, всеведущее и всекарающее воплощение Шивы.

Я к нему несправедлив. Знаете, за что я на самом деле его невзлюбил? Абсолютно ни за что. Он был самый обыкновенный. Ничем не примечательный. Восемнадцатилетний. За предыдущие пять лет я таких перевидал сотню.

вернуться

1

Сарасвати – в индуизме богиня мудрости и красноречия. – Здесь и далее примечания переводчика.

вернуться

2

Дивали – праздник огней, символизирующий победу добра над злом.

вернуться

3

Дхаба – придорожная закусочная.

вернуться

4

Шах Рукх Кхан (также Шахрух Хан, р. 1965) – индийский киноактер, продюсер и телеведущий, «король Болливуда». Прити Зинта (р. 1975) – индийская киноактриса, звезда Болливуда.

вернуться

5

Кичри – блюдо из тушеного риса с машем, специями и овощами. Зд.: мешанина.

вернуться

6

То есть купюр с портретом Махатмы Ганди.

вернуться

7

Престижный район в южной части Дели.

вернуться

8

Кули – наемные работники.

вернуться

9

То есть 40 миллионов индийских рупий (1 крор = 10 миллионов).

1
{"b":"726899","o":1}