В этот раз я не забыла зашторить окно. Завтра буду валяться в постели до посинения. Стоило мне добраться до подушки, как я мгновенно провалилась в сон без сновидений.

На следующее утро меня разбудил входящий вызов на телефоне.

И кому не спится в такую рань?

Не разлепив век, я повернулась в сторону звукового сигнала и рукой нащупала телефон, лежащий на прикроватной тумбе. Одним глазом взглянула на дисплей.

Мама.

Ну конечно, кому еще не спится в семь утра… в воскресенье…

– Алло, – ответила я сонным голосом.

– Кирюш, я тебя, наверное, разбудила? – произнесла мама довольно бодрым голосом. – Прости, что так рано позвонила. Просто я всю ночь не спала из-за вчерашнего разговора. Разные мысли лезли в голову, а ты отказалась мне что-то рассказывать. Ты же меня знаешь. Я так переживаю за тебя.

Я горько вздохнула, видимо поспать не получится.

– Ничего страшного, я уже проснулась, – ответила я, пытаясь принять сидячее положение.

– Ты вчера сказала, что поссорилась с Ярославом таким голосом, что я сразу поняла, что это что-то серьезное. Кирюш, расскажи мне, что у вас случилось?

И я рассказала. Озвучила ей ту же версию, что и Нике. Про зеркало не сказала ни слова. Мама у меня очень впечатлительная, поэтому эта информация не для слабонервных. Зато во всех красках расписала его поведение в сауне, правда опустила некоторые пикантные моменты, мама всё-таки.

– Да что ж это такое? Я сегодня же позвоню Ирине Васильевне и всё ей выскажу, какого сыночка она вырастила!

– Не надо, мам. Мы уже взрослые люди и сами разберемся. Пожалуйста, не волнуйся так, а по ночам всё-таки спать надо, иначе никакого здоровья не останется.

– Как я могу не беспокоиться, когда тебе плохо?

– Я переживу. На самом деле, у нас уже давно начали появляться проблемы в отношениях, просто раньше я старалась их не замечать.

– Я-то думала, у вас всё хорошо… И когда же всё началось?

– Когда у него появились деньги. Где-то год назад. Он сильно изменился, мам, не зря говорят, что деньги меняют человека.

– Нет, милая, деньги не меняют человека, они лишь снимают с него маску и показывают его истинное лицо. Деньги проявляют его истинные ценности, как лакмусовая бумажка. И если он настолько пустой внутри, что начал заполнять себя грязью, как только появились первые гроши, значит таковы его ценности. Он такой и таким был всегда.

– Скорее всего раньше я этого не замечала… Думала, что он меня любит…

– И что ты будешь делать дальше?

– Завтра поеду подавать на развод… Я не смогу с этим смириться, мам.

– Знаешь, я всегда была за сохранение семьи, когда есть что сохранять, но в вашем случае я тебя полностью поддерживаю. Он тебя не достоин.

Мамина поддержка для меня много значила. Я боялась, что она осудит меня за то, что отказываюсь бороться за семейное счастье. Внезапно я почувствовала ком в горле и глаза наполнились слезами, моментально прорисовывая по щекам жгущие дорожки. Обида на Ярослава разрывала мое сердце, и я ничего не могла с этим поделать.

– Кирюш, ты что плачешь?

– За что мне всё это, мам? Что я сделала плохого? Почему он так со мной поступил?

– Прекращай, слышишь? Он не стоит ни одной твоей слезинки! Еще чего придумала, из-за мужика нервы свои трепать!

– Угу… – пробормотала я, хлюпнув носом.

– Кирюш, прошу тебя, не рви свое сердце. Ты не виновата в том, что произошло. Это был только его выбор. Послушай, может, возьмешь отпуск на работе и приедешь домой? Мы с папой очень любим тебя и всегда поддержим в трудную минуту.

– Я знаю, – я вздохнула и вытерла слезы, – я вас тоже очень люблю, но я хочу побыть наедине с собой. Мне нужно подумать, что делать дальше. Мам, спасибо, что позвонила, ваша поддержка для меня очень много значит, но вы там не переживайте, ладно? У меня всё будет хорошо. Я взрослая девочка и сама с этим справлюсь. А сейчас мне нужно пойти привести себя в порядок и позавтракать.

– Хорошо, иди, но ты подумай, может, всё-таки приедешь хоть на пару дней?

– Нет, мам, у меня здесь много дел. Целую тебя, папе передай привет. Я позвоню тебе завтра.

– Хорошо, мы тоже тебя целуем, до завтра, – сказала мама, и я нажала отбой.

Меня снова накрыла бесконечная жалость к себе. Слезы лились ручьями, и я просто физически не могла их остановить. Единственный вопрос, который без конца вертелся в голове: за что он так со мной? Лучше бы просто пришел и сказал, что я ему не нужна, что больше не любит.

А он предал меня.

Не просто предал, он вместе со своими друзьями насмехался надо мной. Глупая, какая же я была глупая. Не замечала ничего вокруг… И сколько он планировал так прожить? Неужели не задумывался о том, что я рано или поздно узнаю о его изменах? Равнодушие Ярика во всей этой ситуации меня просто убивало. И это то, что я заслужила, прожив с человеком семь лет?

Семь лет!

Черт бы тебя подрал, Воронов! Как же я устала…

Я встала, и пошла в ванную. Нужно себя привести в порядок. Чуть позже, сидя на кухне с капучино в руках, я думала о маминых словах. Мама права, мне лучше взять отпуск на пару недель. Я просто не смогу сидеть на работе, пока в моей жизни происходит такой дурдом. Сейчас, как никогда, я хотела тишины наедине с собой.

И тут меня осенило. Мне захотелось проверить функционал зеркала и увидеть, что делает Ярик. Интересно, сработает ли сейчас? Я подошла к зеркалу. Как же спросить? Когда оно мне в прошлый раз показывало, я его не трогала.

Та-а-а-к, ну, попробуем.

– Покажи мне Ярослава, – попросила я глядя в зеркало.

Некоторое время я смотрела на себя, а потом отражение пошло рябью, и я увидела его глаза в отражении зеркала заднего вида. Он сидел в машине с Денисом.

– … угораздило попасться, ты что, правда, ее звал в сауну?

– Да, я спрашивал, пойдет она или нет.

– Зачем?

– Хотел убедиться, что она будет занята. Кира собиралась уехать к сестре на весь вечер… Черт! Что за тварь меня ей сдала? Узнаю кто, прибью. Она не могла точно знать, где меня искать. Я не говорил ей, куда именно собираюсь.

Какая занимательная беседа. А я вовремя.

– Я бы тебе помог прибить ту тварь, которая нас выдала. Теперь сам сижу как на иголках. Надеюсь, Кира моей Ленке ничего не расскажет… Вот встряли… А я говорил, что не надо было звать этих малолеток, но меня никто не стал слушать…

– Вот только давай ты не будешь ныть, и так тошно… Что было, то было. За год впервые попались.

За год?

Я была ошарашена, вот это новость.

– И обидно попались! – продолжил Денис. – Я, например, той блондинке даже на полшишечки присунуть не успел, и теперь думаю, узнает моя об этом или нет.

В машине на некоторое время воцарилась тишина. А потом снова заговорил Денис:

– Да… дела… И что теперь?

– Понятия не имею. Моя психанула и уехала из дома. Звоню, трубку не берет, на сообщение только ответила, сказала, что приедет завтра вечером за вещами.

– А чему ты удивляешься? Я бы на тебя посмотрел, окажись ты на ее месте…

– Я их двоих прибил бы сразу.

– Это ты так думаешь…

– Ты знаешь, а я не ожидал от нее такой реакции. Думал, она на меня или на Дашку кинется с кулаками, не кинулась. Она меня ей подарила, как какую-то вещь, ты представляешь?

– Я слышал, вас все слышали… А что она имела в виду, когда сказала, что ты теперь свободен? Как ты думаешь, она уйдет от тебя?

– Мне кажется, что ей духу не хватит. Сейчас перебесится, и всё у нас будет, как раньше.

– А если не перебесится?

– Никуда она не денется. Только цену себе набивает своими психами. Пусть набивает, но я-то знаю дальнейшее развитие событий.

Я в удивлении вскинула брови и округлила глаза.

Ну-ка, просвети меня, Нострадамус.

– Сейчас она посидит, подумает и поймет, что кроме меня она никому не нужна. А я ей помогу принять правильное решение. Конечно, какое-то время придется побыть паинькой. Попрошу прощения, куплю какой-нибудь дорогущий веник, свожу в ресторан или устрою дома романтический ужин, наобещаю какой-нибудь чепухи, а потом качественно трахну, делов-то.