Благодаря особому ритуалу, именуемому «Tal’a’sini» — «Сердце и Душа» друиды способны соприкасаться с потоками живой энергии и даже вступать в ментальную связь с представителями животного мира. Ритуал не отличается простотой и помимо способностей самого жреца зависит от эмоционального состояния животного. Однако именно сей ритуал, является тем ключевым умением, что отличает друида от прочих жрецов земли и волшебников-геомантов.

Не удивительно, что именно этот аспект стал связующим звеном ремесла, позволив ему бесповоротно захватить Лиару. Ученица Древена использовала ритуал связи при каждой удобной возможности, но в рамках ограничений мастера. Сначала грызуны и птицы, позднее лоси и олени, кабаны и даже огромный бурый медведь из восточных лесов, чей взаимный интерес превратил могучего зверя в одного из самых интересных собеседников начинающей друидессы. Способности Лиары росли, как рос и её неуёмный интерес, и сложность занятий, а потому в сей день девушку ждала новая встреча — встреча с волками.

Как в старые добрые времена, Лиара и Рилан ступили на бескрайние лесные просторы. Лорот настаивал, дабы Лиара заручилась поддержкой группы следопытов, но девушка решила пренебречь наставлениями отца и подобной опекой. Не слишком часто друидессе представлялась возможность окунуться в ностальгию путешествий в компании былого наставника и ей не хотелось превращать грядущее приключение в скупой безопасный поход. Конечно, даже в процессе обучения Лиара не находилась в заключении стен Лан-Лур. Былые путешествия заменили иные, куда более неторопливые, сосредоточенные на философских беседах и неспешном изучении лесов в компании Древена. Порой, старший друид любил удивить ученицу, превращая утомительный процесс в весёлую забаву. Вместе они скакали по лужам, бегали наперегонки, взбирались на вершины деревьев и даже играли в салки с семейством кабанов. Древен указал Лиаре иную сторону искусства, не виданную ей ранее, и вёл ученицу по этому пути своевременно подкидывая хворост новых знаний в огонёк интереса, пылающий в юном, неискушённом уме.

Солнце постепенно входило в силу, но кроны деревьев укрывали лес. Пара покинула поселение и отправилась по узкой охотничьей тропе на север. Как и ранее, они крались среди древесных стволов, отыскивая отпечатки лап, копыт и прочие следы жизнедеятельности. Повсюду царило спокойствие и тишина, перебиваемая лишь криками птиц и стуком дятла. В отличие от прошлых путешествий, где Лиара выступала в роли начинающего следопыта, мчащегося наперевес с луком, на сей раз в руках девушки находился дубовый посох — символ её связи с Силанной и духами природы, подаренный мастером в день посвящения. За минувший год гладкое древко покрылось резными рисунками, каждый из которых значил некое событие в истории Лиары, а сияющий зелёный камень на вершине посоха служил магическим катализатором.

Девушке хотелось исследовать каждую частицу уже давно изученных троп или вновь наведаться на зелёный ручеёк — обитель духов. Каждый раз, лес открывал ей всё новые и новые тайны даже в вещах, казалось бы, известных и изученных. Однако время путешествия таяло вместе с движением солнца. В последние месяцы лесные обитатели всё чаще сообщали друидам о гостях в дальних частях леса. Возможно, то были охотники или лесорубы, бандиты или того хуже — орки. В целях предосторожности совет старейшин принял меры. Теперь все эльфы, за исключением стражей рубежей должны были возвращаться в Лан-Лур засветло, дабы не подвергать опасности собственные жизни и благополучие «Иль-Вэн». Правило существовало для всех, и даже мастер Древен — старейшина клана, любивший прогулки по ночному лесу, был вынужден оставаться в поселении с приходом темноты.

Спустя пару часов пути, бесед и параллельного сбора трав, следопыт и друидесса достигли северных рубежей Лан-Лур — одинокого поста, затерявшегося среди густых крон. Малозаметные метки на коре деревьев служили тому подтверждением. Самих стражей видно не было, но и Рилан, и Лиара прекрасно понимали, что это лишь видимость и окажись на месте парочки эльфов чужаки, их головы превратились бы в потенциальную мишень для десятка метких лучников — ключевой составляющей эльфийских войск, будь то армии Ироллана или отряд защитников Лан-Лур.

Эльфы не строили деревень, не нуждались в обширных земляных наделах, а единственным важным источником ресурсов служила базальтовая каменоломня к северу от поселения. «Иль-Вэн» не приходилось прилагать большого труда, чтобы сохранить своё присутствие в тайне и даже постоянно растущее число гарнизонов позволяло лишь усилить контроль за территорией, но не оккупировать её. Вместе с числом гарнизонов, рос и сам Лан-Лур. Поселение более не испытывало нужду в припасах, базальт стал прекрасным материалом для возведения новых стен, появились склады припасов, а друиды выводили всё новые зерновые сорта, способные приносить урожай даже в условиях суровых северо-восточных земель. Вместе с тем ширились и ряды следопытов, а стены воинского зала полнились желающими познать путь клинка под началом мастера Ариса. Нет, «Иль-Вэн» не собирались вести войну, но старейшины клана не понаслышке знали, сколь жестока бывает судьба и то, что жаждущий мира — должен быть готов к войне.

Минуя гарнизон, Рилан и Лиара нашли место указанное мастером Древеном. Расщеплённое ударом молнии древо на краю оврага стало их дозорным пунктом. Древесина сохраняла былую прочность, а тянущиеся ввысь зелёные побеги превратились в прекрасную маскировку для укрытия.

— Сколько у нас времени? — чуть слышно произнесла эльфийка.

— Не больше шести часов, если хотим вернуться до захода солнца. Уверенна, что это здесь?

— Да. Это определённо то место, что указал мастер. Расположимся наверху и будем ждать. Он сказал, что волки частенько заглядывают в овраг в жаркие дни. И, Рилан, помни — главное никаких жертв.

— Даже если на нас нападут?

Лиара кивнула и сделала глоток остывшего чая. Рилан лишь пожал плечами и укрылся плащом, затерявшись среди зелёных ветвей. У животных куда более острые чувства, чем у людей и даже эльфов, но встреча с группой беглых разбойников или агрессивных лесных созданий сулила куда больше неприятностей, нежели стая волков.

Наконец, настало затишье. На лице Лиары воссияла улыбка. Лёгкое дуновение летнего ветерка заигрывало с её волосами, а сапфиры любопытных глаз жадно осматривали окружение в поисках крошечных чудес. Как и наставлял мастер, Лиара находила их повсеместно — в каждом холмике близ ручья, в каждой прожилке зелёного листа, укрывавшего её от солнца, в каждой крошечной букашке, путешествующей вдоль лабиринтов древесной коры. Прекрасный, бескрайний узор, сплетённый нитями самой природы — чудеса в каждой детали.

В отличие от своей подопечной Рилан сохранял хладнокровие и внимательность. Как-никак именно на его плечах находилась ответственность за сохранность двух эльфийских жизней, а внимательность и кругозор оставались их главной защитой. В течение нескольких часов, следопыт безмолвно осматривал окрестности в попытке уловить любые признаки опасности или стаи волков. К его счастью, в овраге царило спокойствие, сопровождаемое криками птиц, стрекотанием кузнечиков и видом одинокой лисицы, что сквозь заросли осоки прокралась к ручью. Всё это время Лиара провела в медитации. Как и прочие жрецы, друиды проводили значимую часть времени, путешествуя сознанием по Миру Духов, ибо оттуда они черпали силы для сотворения ритуалов и находили связь с духовными сущностями, что покровительствовали своим благочестивым проповедникам.

Лиара же пусть и понимала значение подобных практик и даже находила в себе силы и дисциплину на соблюдение таковых, но по-прежнему не отличалась усидчивостью и всегда предпочитала активность проведённым в спокойствии часам.

— Всё в порядке? — спустя несколько часов тишины, прозвучала первая фраза из уст Рилана.

— Да. Просто… не могу сконцентрироваться, — выдохнула Лиара и приоткрыла глаза.