— Вы — самый успешный журналист в России. Чем Вы обязаны своему успеху? — смотрю на вопросы и вижу, что их осталось немного. Слава богу.

— Всю свою жизнь я работаю, напряжённо и очень много работаю. У меня не только работа в СМИ. У меня есть свой бизнес. Люблю рисковать. Я эксцентричен, активен. — снова кривоватая улыбочка и дикий огонь в глазах. Глубоко вдыхаю.

— Вы легко заводите друзей? — спрашиваю я и жалею о вопросе. Он мой личный.

— Нет, я очень скрытен и оберегаю свою личную жизнь. И мне не очень интересно давать интервью. Не люблю говорить о себе, — Владимир улыбается. — Но, поскольку, я оказываю поддержку вашему университету и буду вручать дипломы на выпускном, я был вынужден согласиться.

Ого! А я не знала об этом… Самый успешный и противоречивый человек в Российских политических СМИ будет вручать мне мой диплом. Сказать, что я в шоке — ничего не сказать!

— У вас есть женщина?

Черт, Катька! Нельзя быть такой любопытной… Соловьев тяжело вздыхает, и я вижу, что он приходит в ярость.

— Простите, это не мои вопросы, — краснею. Вот жеж блядь… Со мной такое впервые. Обычно, это я всех провоцирую, и наслаждаюсь реакцией простых людей, а тут… Лебедева, тебе бы пива выпить и горячего парня в постель, дабы нервы успокоить.

— Я не заинтересован в отношениях, Елена Сергеевна, — говорит мужчина, сдерживая ярость.

— Я поняла. Думаю, интервью окончено, — встаю, беру диктофон, папку с вопросами и выхожу из его кабинета.

Я придушу Катю! Просто придушу! Нельзя такое спрашивать, особенно у таких людей. Черт, черт… Пулей залетаю в лифт и пытаюсь успокоиться. Мысленно анализирую Соловьева. Холоден, харизматичен, донельзя уверен в себе, жесток в своих оценках. Не зря же его ненавидят. Ох…

Выбегаю на улицу, где бушует ливень, подставляю свое лицо дождю и выдыхаю. Кто, черт возьми, такой, Владимир Рудольфович Соловьев?

========== 3 ==========

«Забудь о нем, Лена», — одергиваю я себя.

Интересное вышло приключение, но не стоит на нем зацикливаться. Все уже закончилось. Я никогда его больше не увижу. От этой мысли настроение сразу же улучшается. Иду до метро, еду домой, по дороге покупаю продукты и лекарства для Кати. Быстро отписываюсь ей, что все закончилось быстрее, чем ожидалось.

Спустя час, захожу в нашу с Катькой квартиру и оповещаю подругу о своем возвращении громким криком.

— О, Лен, ты вернулась, — Тихомирова сидит в гостиной с томиком Есенина и смотрит на меня. Даже со спутанными волосами и красным носом она — хорошенькая. Тепло улыбаюсь ей и обнимаю.

— Ты быстро. Как прошло? — интересуется шатенка. О, началось… Закатываю глаза.

— Ну что сказать? Вечерний Мудозвон, он и в США такой, — отдаю ей вопросы и диктофон. Катя пожимает плечами.

— Но, согласись, в нём что-то есть, — Тихомирова не намерена сдаваться. Щупаю ей лоб, вроде жара нет.

— Нет, не согласна. По мне, он просто властный, заносчивый подонок, — беру пульт и включаю телевизор. — С ним мне было страшно. Холодный, жестокий, расчетливый… Бр…

Заносчивая улыбка Соловьева до сих пор стоит у меня перед глазами. Потребуются недели, чтобы о нём забыть.

Вечер проходит за зубрёжкой экзаменов и эссе по «Мастеру и Маргарите». Никогда не понимала этот роман, слишком он сложный для меня. Дьявол, ни при каких условиях, не может быть источником добра.

Всю следующую неделю провожу за экзаменами. Катя же пытается сделать из моего неудачного интервью с Соловьёвым что-то путное. И Господи, у неё получается!

— Не плохое интервью, Лен, — ободряет меня Тихомирова. — Да, он очень жёсткий, но отвечал тебе искренне, это чувствуется. А иногда, кажется, что он очарован тобой.

Ага, щас! Никто и ни при каких условиях ему понравится не может, он на всех смотрит, как на говно.

— Ой да ладно, Кать, он просто мудак, — завариваю нам по «Дошираку». — И, кстати, он не в моем вкусе. Слишком старый.

Тихомирова закатывает глаза.

Суббота выдается тёплой. До обеда учу свой последний экзамен, а после направляюсь в любимый спортзал. Хотя он и считается элитным, у меня хватает денег, чтобы заниматься в нём и держать свое тело в отличной форме. Нужно иметь хорошую физическую форму, чтобы уметь защищаться в наше непростое время.

Сегодня выходной, а это значит, что загорелых парней будет просто куча. Облизываюсь и иду переодеваться. После начинаю разминаться. Затем еще минут пятнадцать беговой дорожки, и я готова выполнять более тяжелые упражнения. Глазами нахожу тренажер, который качает внутреннюю часть бедра. Сажусь на него, широко расставляя ноги. Но сразу понимаю, что это слишком сильно для меня. Сзади ко мне подходит какой-то парень, помогая мне настроить тренажер. А после, начинает со мной диалог. Похотливо рассматриваю его пресс, представляя, как буду царапать его ногтями.

Внимательно слушаю, что мне говорит качок, при этом изучая других парней в зале. Как вдруг, обращаю внимание на мужчину, который стоит ко мне спиной и делает какие-то упражнение со штангой. Невысокий, но накаченный. Держится очень уверенно и властно. Ходячий секс… Вижу, как движутся его мышцы под кожей и ощущаю томление внизу живота, а если вспомнить, что мои ноги сейчас широко расставлены, то мое возбуждение все усиливается и усиливается. Я уже не обращаю никакого внимания на качка рядом со мной, полностью переключившись на того мужчину. Внезапно, он замирает, напрягаясь.

Боже, повернись, красавчик. Дай, я посмотрю на тебя.

И мужчина как будто слышит меня, резко оборачивается, прожигая меня своими глазами. Во рту мгновенно сухо становится. Часто моргаю, смотря на свой кошмар. Нет, нет, нет…

— Твою мать, — шепчу севшим голосом, глядя во властные карие глаза Владимира Соловьёва.

— Елена Сергеевна, какой приятный сюрприз, — говорит он, слишком сладким, елейным голосом. Дергаюсь от этого тона. Какого хуя он тут забыл? Меня охватывает неуверенность и шок. Кого-кого, но его я тут увидеть не хотела.

— Вы следите за мной? — спрашиваю я прямо, не сводя с него глаз. Сегодня он выглядит иначе. На нём джинсы и белая футболка с короткими рукавами, которая демонстрирует его красивые накачанные руки.

— Зачем мне это? — усмехается Владимир. — Просто тот спортзал, где я обычно занимался, закрыт на ремонт, вот я и пришёл сюда.

Ну да, конечно. Я не верю в совпадения, просто не верю. Поправляю волосы и разворачиваюсь к нему спиной. Я не горю желанием продолжать этот разговор, он мне неприятен. Настроение же упало на дно марианской впадины. Позанималась спортом в свой единственный выходной, называется.

— Я, кажется, обидел Вас на интервью, — голос мужчины звучит виновато. Да ладно, он способен испытывать вину?

— Что Вы, ничуть. Вы были собой. И знаете, ясно дали понять, как Вы относитесь к тем, кто ниже по статусу и социальному положению, — говорю я, не оборачиваясь.

— Елена, прошу меня извинить. Просто я ненавижу непрофессионалов. Да и к тому же, Вы дергались, словно кролик перед удавом. Меня всегда бесят неуверенные в себе люди. Расслабьтесь. Могу я пригласить Вас на чашку кофе в соседний ресторан? — Соловьев склоняет голову на бок и улыбается.

Черт, в нём и вправду что-то есть. Донельзя харизматичный, нужно это признать. Но пить с ним кофе… Во что это выльется?

Просто кофе, просто кофе. Попьём и разойдемся — успокаиваю я себя.

— Дайте мне пять минут, — тихо говорю я.

Пулей несусь в раздевалку, переодеваюсь и набираю Катьку.

========== 4 ==========

— Не поверишь, с кем я иду пить кофе! — кричу я в трубку. Катя внимательно слушает меня, затаив дыхание.

— С Владимиром Соловьевым, — выпаливаю я.

— Да ладно, как? — до восторга в голосе Тихомировой можно дотронуться. — Я же говорила, что он запал на тебя.

Может он и запал, но я — точно нет. Просто кофе, ничего такого. Обычный деловой ланч. Деловой? Ну, точно не свидание. Не хочу, чтобы он воспринимал это так.

— Брось, Кать, он не в моем вкусе. Просто попьём кофе и разбежимся. Не теряй меня. — улыбаюсь я в трубку и отключаюсь.