Введение

Ольга смотрела ему прямо в глаза, в эти красивые и блестящие глаза, поражающие и завораживающие своей теплотой и глубиной взгляда, но у нее создавалось впечатление, что он смотрит сквозь нее. В это время он любовался цветами энергий в ее ауре, знакомился с ее прошлым и заглядывал в ее будущее.

– Что ты сейчас делаешь? Ты как будто смотришь не на меня. – спросила она.

Он уже знал, что говорить всю правду людям не стоит, потому что она тут же завалила бы его вопросами, желая узнать подробности о себе, потом подвергла все анализу, и в итоге, поглощенная страхами от непонимания чего-то для себя нового и необъяснимого, и подверженная, как и большинство людей, скепсису к подобного рода вещам, подытожила, назвав все это полной чушью, поэтому он отшутился:

– Да что-то я залюбовался красотой твоих энергий.

– В смысле? – выразив на лице настороженное негодование, спросила Ольга.

– Ты просто очень красивая!

– Ты такой милый! – сказала она, еще крепче взяв его за руку, и они пошли гулять дальше.

А он снова испытал чувство легкой грусти, потому что, как и все люди, он испытывал потребность с кем-либо поделиться своими знаниями, переживаниями и мыслями. Но говоря людям правду о них самих же, он все время сталкивался с тем, что люди удивленные, откуда он знает какие-то личные нюансы из их жизни, и одержимые разнообразными подозрениями, что он за ними следил, или что кто-то из близких проболтался, начинали его бояться и избегать. Самый частый вопрос, который ему задавали, чтобы его проверить: «Что меня сейчас беспокоит?» Отвечал он всегда честно, но в основном потом слышал: «А вот и не угадал!» И лишь малая часть людей находила в себе смелость спустя время подойти и сказать: «А ведь ты был прав!» Так происходило в основном из-за того, что люди, погруженные в кишащий омут своих мыслей, порой сами не понимают, что их на самом деле беспокоит, а что даже и капли их внимания не достойно. Зачастую ситуация обратная, копошась в мелочах и уделяя им много времени, люди упускают из вида то, что действительно важно.

«Люди, мои любимые люди!» – часто говорил он, выражая этими словами всю полноту любви, понимания и сострадания к каждому человеку на нашей прекрасной планете.

Глава 1

Высоко в горах Алтая между двух горных хребтов стояла маленькая деревушка, разделенная на две части рукавом горной речки. Сама же река протекала в небольшой низине вдоль всей деревни. Вода в ней была всегда чистая, как слеза, и прохладная даже в жаркую погоду. Дно реки было все усыпано камнями. Хоть глубина речки и была небольшой, но из-за быстрого течения созерцание перекатов воды на камнях завораживало и успокаивало. Сразу за речкой, по дороге через мост, была бензоколонка, единственная на ближайшие двести километров. Грузовичок с цистерной бензина приезжал всего раз в две недели, поэтому в каждом дворе, где была машина, мотоцикл, трактор или другая техника, стоял бак с запасом бензина.

В деревне было дворов сто, не больше. Там жили бабушка и дедушка Виктора по папиной линии. Два участка земли находились рядом друг с другом. Один из участков принадлежал сестре дедушки, бабушке Лене. Между ними была дорожка шириной не более трех метров. Оба двора стояли ближе других домов к реке, метрах в шестидесяти. У двоюродной бабушки Лены на участке, кроме дома и небольшого загона для свиней, в основном стояли заготовленные стога сена, был яблоневый сад и огромный огород, на котором росли все возможные виды домашних сельскохозяйственных культур. У родных бабушки Веры и дедушки Андрея большой участок располагался рядом с деревенским клубом и центральной площадью с двумя магазинчиками. На участке был большой дом, по современным меркам, можно сказать, что дом был элитным, так как находился в самом центре деревни, хотя он был самой обычной деревянной постройкой тех лет. В нем были большие сени и четыре комнаты, две из которых были спальными, одна залом и кухня. В центре дома красовалась большая печь, согревающая все четыре помещения. На кухне стоял огромный стол, за которым с удовольствием собиралась вся семья. Под домом был погреб, вход в который был с улицы, в нем хранились зимой все овощи и заготовки. У дома еще имелось невысокое подполье, которое очень манило к себе маленького Витю и его брата Диму своим полумраком и тайнами, скрытыми в нем. Вход в дом украшало огромное крыльцо, на котором часто проходили семейные посиделки за разговорами с семечками и фотографирование всей семьей в дни приезда родственников. С этого крыльца открывался вид на весь двор. В правом дальнем углу двора расположился коровник, в котором всегда царила особая атмосфера тишины и безмятежности, конечно, кроме дней, когда у коровы появлялся теленок. В остальные же дни кормилица лежала и мерно пожевывала свою жвачку, а в шесть утра ела свое пойло и без особой помощи сама направлялась в сторону центральной улицы, где пастух собирал стадо, чтобы погнать его на пастбище. Вечером, часов в пять, можно было наблюдать действо, которое лучше всего назвать ожиданием чуда. Корова абсолютно самостоятельно отделялась от стада где-то в районе деревенского клуба и легкой трусцой, теряя капельки молока с вымени, направлялась между двумя дворами в свой коровник, где ее ждало ведро с вечерним лакомством, состоящим из воды и всевозможных очистков после приготовления завтрака и обеда. Большие глаза коровы, пробегающей каждый вечер в это время в свой загон, отражали своим блеском огромное счастье и предвкушение предстоящего десерта после дневной травяной трапезы. В это же время на заборе уже послушно сидели все домашние коты, потому что сразу после дойки им наливали свежайшего парного молока.

Рядом с коровником разместился курятник. Строение весьма заурядное, так как, по сути, оно было закопано наполовину в землю, а на нем стоял стог сена. Виктора всегда интересовало, почему курятник был в земле, а не на ней, но этот вопрос он никому не задавал, потому что как только бабушка давала ему ведерко и отправляла за яйцами, вопрос сразу терял свою значимость. Начиналась интереснейшая охота за столь доступной добычей. Предстояло спуститься по крутой лесенке, зайти в дверь, открывающуюся от старости не полностью, и попасть в полумрак курятника. Охота велась по строгим правилам, которые определил дедушка. Внутри нельзя было шуметь, сгонять куриц с места, применяя силу, и пугать их, хотя еще не известно кто кого больше боялся. Иногда казалось, что тихо сидящие курочки могут повскакивать и устроить громкий переполох по команде петуха, который всегда статно выпрямлялся на насесте и начинал слегка кудахтать, когда кто-то заходил в его царство. Еще не самым увлекательным занятием было искать места седушек, когда дедушка говорил, что видел, как некоторые курицы повадились ходить в разные укромные места двора. Надо было либо лазить за дровяник, либо пробираться через заросли крапивы, которая очень больно обжигала при каждом неверном движении.

Такие заросли крапивы были как раз за курятником. Юному Вите казалось, что крапивы в этом месте целое море, потому что она была раза в два выше него. Посередине этого зеленого океана стоял небольшой сарайчик на железном каркасе, по форме напоминающий больше деревенский туалет. Железный каркас был высотой как раз почти с крапиву, из-за чего в пасмурную и ветряную погоду казалось, что сарай стоит прямо на крапиве. Естественно это таинственное здание не могло не привлекать маленьких первооткрывателей Витю и Диму, так как дверь его была закрыта всего лишь на поворотную щеколду, а снаружи на гвоздиках висели проржавевшие детали разнообразных механизмов.

Чтобы подойти к сараю, надо было пройти по узкому мостику над крапивой. Ребята при каждой возможности уличали момент, когда никто не видел, и пытались пробраться по этому мостику к сараю. Это происходило до тех пор, пока один раз Дима не оступился и не упал в крапиву. В этот момент Витя замер и оцепенел от страха. Все что происходило с Димой, было как замедленное кино перед глазами Виктора, пока в какой-то момент он не ощутил жгучую боль. Боль была очень знакомой, он точно знал, что уже испытывал подобные ощущения. Это была боль от прикосновения крапивы к голой коже. Витя никак не мог понять, как такое может быть, ведь он стоял на мостике, а крапива была под ним и не касалась его тела. Это всё происходило доли секунд, пока Дима не скрылся в высокой крапиве. Витя зажмурился от обжигающей боли. Открыв глаза, он увидел вокруг себя высокие стволы крапивы, некоторые из которых были толщиной с карандаш, с крупными широкими шершавыми листьями. Виктор понял, что это он упал, а не его брат. В голове не было ни одной мысли. Мгновенно определив направление, где находился дом, и стиснув от боли зубы Витя побежал, раздвигая перед собой плотный частокол из крапивы. Перебегая двор, у него была только одна цель – крыльцо дома, но глядя на него Виктора не покидало странное чувство, что его глаза закрыты, хотя он точно понимал, что видит крыльцо, дом и двор. Неожиданно промелькнула мысль попробовать еще раз открыть глаза, чтобы избавиться от этого странного ощущения, и сделав это Виктора ждало еще большее потрясение. Он все также оцепенев стоял на мостике, ведущем к сараю, а Дима в этот момент уже подбежал к крыльцу, пулей взлетел на него и скрылся в дверях дома. Боль исчезла, остались только шок, непонимание, удивление и вопрос: «Что же это было?» Вопрос, на который Виктор еще долго не мог найти ответ.