Ей не простили женской слабости, бесхитростной игры и даже кокетства, совершенства и безукоризненности черт... Ее замучили и убили за то, что была любима и желанна, за то, что была успешна, что была Жещиной в самом высоком смысле, ей не простили, что была королевой... И нет объяснений: почему зависть глумливой толпы так часто празднует победу, когда совесть нации молчит. И как всегда покаяние и осознание вины приходят непростительно поздно, когда уже свершено убийство, когда уже некого спасать и даже не у кого просить прощения...
Но вернемся в полутемный мрачный зал музея мадам Тюссо, где оставили ее, королеву Франции, представленную на обозрение мириадам любопытных глаз в ее самый страшный момент ухода... И в этом у меня какое-то жуткое несогласие, непонимание, неприятие происходящего... На лице королевы еще сохранилось пересечение двух миров - цветущей молодой жизни и холодной вечности небытия... Она почти живая, но ее уже нет... Ее лицо выражает почти детское изумление: "За что??? За что обезглавили, надругались, унизили??? За что ее изумительное окровавленное молодое тело провезли по всему Парижу обезглавленным в грязной скрипучей повозке с отрезанной головой в ногах? ". Неужели что-то содеянное ею могло быть соразмерно ее тяжелейшей расплате?
Я долго вглядываюсь в ее восковый абрис: ужас и страдания уже уничтожили тот непостижимый, тонкий шарм обаяния, которым сводила с ума. Распухшее от слез и бессонницы невыразительное лицо крестьянки, перекошенный в судороге тонкий рот с кровавой запекшейся струйкой в правом уголке губ, красные круги вокруг глаз, спутанная копна светло-русых волос... Кто позволил на этой Земле отбирать жизни у незащищенных и безвинных? Дьявол в облике добродетели устроил кровавый шабаш, пожирая живую плоть и жертвы сами поднимались на эшафот, прося прощения перед Б-гом... И не было защиты... И не было спасения... И глумилась толпа... И не было логики в действиях и событиях, а только подчинение чужому безумию и злой воле, которые кто-то небрежно и грубо вылепил из теплого воска, наподобие застывших фигур в музее мадам Тюссо.
На одном деревянном постаменте под стеклом рядом с головой казненной королевы кричит в пустоту веков еще один экспонат, вылепленный руками Мари Тюссо, голова гения и злодея Французской революции, организатора королевской казни и кровавого террора, замученного и казненного от имени народа Максимильена Робеспьера. Его обезображенная от пыток голова, сморщенная и изуродованная - еще одно напоминание человечеству, что все так непрочно и непредсказуемо в этом безумном-безумном мире... где нет победителей и побежденных, нет белого и черного, где смешались правда и ложь, святость и порок, честь и бесчестие...
*****
А через 125 лет после казни Марии Антуанетты, в июле 1918-го в далекой от Франции Сибири "красное колесо" истории повернет вспять... Последний российский император, Николай Второй, вместе со всей Венценосной семьей примет мученическую смерть в холодном подвале ипатьевского дома в Екатеринбурге.
И именно там, за секунду до гибели Николай Романов успеет произнести пророческие слова : "Господи, прости их, не ведают что творят..."
И в который раз потрясенное человечество расслышит эти слова так непростительно поздно.
Ирина Цыпина.
2003, Лондон - Иерусалим.
