Доводы стороны обвинения о деятельности организованной группы под руководством Р., участии в ней подсудимых К. и Л., совершении подсудимыми в составе организованной группы действий, связанных с незаконным оборотом наркотических средств и психотропных веществ, основаны на предположениях и не подтверждаются достаточной совокупностью доказательств.

Данные выводы суд основывает на том, что фактически обвинение Р., К., Л. в совершении указанных выше деяний основано только на показаниях Н. и А1. Помимо показаний указанных лиц, никто из допрошенных в рамках уголовного дела в отношении подсудимых не представил информацию, которая прямо связывала бы последних с незаконным оборотом наркотических средств и психотропных веществ по инкриминируемым преступлениям. Какие-либо иные доказательства, представленные в судебном заседании, также не уличают подсудимых в совершении данных преступлений.

Оценивая показания Н., данные на предварительном следствии и в судебном заседании об обстоятельствах незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ, сбытых Ш2, П2 и изъятых у него после задержания, в совокупности с другими доказательствами, суд приходит к выводу, что данные показания являются обобщенными и неконкретными, в них отсутствуют достаточные сведения, на основании которых можно достоверно установить объективные обстоятельства получения указанных выше наркотических средств и психотропных веществ Н от Р., К., Л. для последующего сбыта.

Так, в своих показаниях Н. не указывает время и место, когда К. ему передал наркотическое средство, сбытое Ш2, когда и при каких обстоятельствах ему передал наркотическое средство Л., сбытое П2 29 марта 2014 года, когда и при каких обстоятельствах ему передал наркотическое средство Л., сбытое П2 25 февраля 2015 года, когда ему передал наркотическое средство Л., сбытое П2 и изъятое у него 5 марта 2015 года, когда ему передал психотропное вещество Л., изъятое у него по месту жительства. Указывая приблизительное время получения наркотического средства и психотропных веществ, Н. делает обобщенные выводы, поясняя, что данные обстоятельства имели место неоднократно, так было всегда, и предполагает о получении наркотического средства и психотропного вещества в указанный им период, исходя из даты изъятия наркотического средства у Ш2 и П2 либо задержания К. Утверждая факт получения наркотических средств и психотропных веществ только от подсудимых, Н. сообщает, что часть психотропных веществ, изъятых у него по месту жительства, приобретена у иных лиц.

Кроме того, утверждая, что 29 марта 2014 года был сбыт наркотического средства, полученного именно от подсудимых, Н. не исключил возможность их получения и от Л1, предположив, что наркотики, полученные от Л., передал Л1, после чего у последнего взял часть наркотических средств и сбыл П2.

В отношении Р. Н. не дал каких-либо объективных показаний относительно вменяемых подсудимому деяний, пояснив, что, по его мнению, Р. совместно с К. осуществлял деятельность, связанную со сбытом наркотических средств. Сообщенные им сведения об обстоятельствах передачи Р. наркотических средств и передачи с его стороны денег Р. не подтверждают причастность последнего к конкретным фактам сбыта наркотических средств и психотропных веществ.

Показания А1 о том, что К. 19 декабря 2013 года передал ему наркотическое средство для последующего сбыта, а Р. контролировал его сбыт в ходе встречи 4 января 2014 года, являются единственным доказательством, свидетельствующим о возможной причастности Р. и К. к незаконному обороту наркотического средства, которое у него изъято при задержании 5 января 2014 года. При этом проверить достоверность сообщенных им сведений не представляется возможным, поскольку, как пояснил сам А1, после его задержания он на следующий день уничтожил все доказательства, которые его связывали с подсудимыми.

В подтверждение показаний Н. и А1 стороной обвинения представлены показания Ш., свидетелей Н., П2, Т1, М., С1, Ш1, потерпевшего С. Вместе с тем указанные лица никаких объективных сведений о передаче К., Л. наркотических средств и психотропных веществ Н. или А1, которые изымались в ходе оперативных мероприятий, а также причастности к данным действиям Р. не сообщили. Их утверждения о причастности подсудимых к незаконному обороту наркотических средств основаны на догадках и предположениях и не могут быть приняты во внимание. Никто из указанных лиц не являлся очевидцем инкриминируемых подсудимым деяний, не наблюдал фактов передачи наркотического средства Н. или А1 со стороны подсудимых.

При этом ряд допрошенных свидетелей обвинения, такие как П2, Т1, Н., М., потерпевший С., а также лицо, в отношении которого уголовное дело выделено в отдельное производство, показали суду, что Р., К., Л. входили в организованную группу, которая контролировала незаконный оборот наркотических средств, руководили данной группой К. и Р., поскольку все остальные подсудимые им беспрекословно подчинялись и выполняли их указания, что было видно по их поведению. Вместе с тем данные утверждения носят общий характер и отражают субъективную оценку свидетелей, поскольку никто из них не смог назвать конкретных обстоятельств такого подчинения применительно к преступлениям, содержащимся в предъявленном подсудимым обвинении.

Свидетели Н., Т1, М., С1, Ш2, А., Ш1, К3, потерпевший С., заявляя о том, что от жителей они неоднократно слышали о преступной группе, не смогли назвать конкретные источники своей осведомленности. П2 пояснила, что указанные обстоятельства ей известны со слов Н. и иных лиц, употребляющих наркотические средства. При этом относительно сбытых ей наркотических средств пояснила, что источник их получения Н. ей не сообщал.

При этом свидетели К3, Ш1, С1, Ш2 в судебном заседании подтвердили, что сведения о существовании преступной группы им известны только по слухам, на основании которых они и сделали выводы, изложенные в протоколах допросов на предварительном следствии.

Сообщенные Н, Т1, Ш сведения об имевших место встречах между Н., Р. и К. указывают только на факт их знакомства и не содержат сведений относительно вменяемых подсудимым преступлений.

Вместе с тем само знакомство между К., Р. и Н не указывает на причастность подсудимых к вмененным деяниям. Доказательств того, что указанные свидетелями обстоятельства связаны с преступлениями, в совершении которых обвиняются подсудимые, не представлено. Свидетели Ш., С. объективных сведений о причастности подсудимых к этим преступлениям не сообщили, а лишь на основании своих субъективных выводов предположили об их причастности к незаконному обороту наркотических средств.

Сотрудники полиции П., К5 и К4 также очевидцами инкриминируемых преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотических средств и психотропных веществ, не были, встречи между подсудимыми и Н. не наблюдали и не фиксировали. Данные свидетели в своих показаниях лишь выразили мнение о результатах оперативных мероприятий, проводимых в соответствии с Федеральным законом от 12 августа 1995 года № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности», ставших им известными в связи со служебной деятельностью, и дали свою оценку доказательствам, которые были получены на их основе. Вместе с тем материалы оперативно-розыскной деятельности, которые имеются в материалах уголовного дела, с учетом проанализированных доказательств не позволяют сделать однозначный вывод о причастности подсудимых к вменяемым преступлениям.

Показания свидетелей Ш2, П2, А2, а также материалы оперативно-розыскных мероприятий, связанных с их задержанием, а также задержанием А1 и Н., проведением «проверочных закупок» с участием А2, П2, а также изъятием у указанных лиц наркотических средств и психотропных веществ, лишь подтверждают проведение указанных оперативно-розыскных мероприятий, изъятие у данных лиц наркотических средств и психотропных веществ. Однако они не подтверждают причастность подсудимых к реализации указанных наркотических средств и психотропных веществ, не подтверждают наличие устойчивой организованной группы и участие в ней подсудимых.