— Седьмой Б? — ввалился я в класс с детьми но без учителя, осматривая «население» пользуясь мигом спокойствия перед самым звонком.

Ну, точно он — знакомые рожи! Даже расстановка сил та же, только из нариков присутствует всего одна персона из трех, спавшая блаженным сном до моего небрежного вопроса. Упаду ка я на парту к окошку, туда, куда меня послали в прошлый раз. Зачем вновь нарываться, коль меня видеть рядом не желают?

— А ты чья красавица будешь? — обратился ко мне парень, сидящей к доске на парту ближе, развернувшись в пол оборота.

— Ну, как понимаю, теперь ваша — улыбнулся я непринуждённо — учусь я здесь теперь. Вы же седьмой Б? — переспросил для уверенности.

— Седьмой, седьмой. — покивал он — а что ж села то так далеко, красавица? Есть же место и поближе — и пнул под партой паренька, сидящего рядом, из-за чего тот спешно сгреб вещички в охапку и пересел на парту за меня.

Точнее, хотел это сделать, но растерял по дороге половину вещей, чем вызвал бурную реакцию класса в виде гомерического хохота.

— Не, спасибо, я здесь посижу. На зрение не жа… — ответил я улыбаясь, и заметил как синхронно с звонком в класс вошел мужчина — луюсь…

Как видно, учитель. — улыбнулся про себя уже искренне, наблюдая как класс синхронно встал со своих мест.

Дяденька с каменным лицом полководца пред армией осмотрел весь кабинет взглядом исподлобья. Прошелся по углам, посчитал учеников глазами, зацепился на мне, кажется сканируя не хуже легендарного рентгена, и наконец, родил:

— Здравствуйте дети!

— Здравсь! — хором рявкнул класс, от чего я даже немного растерялся.

— Как вижу у нас новая ученица! Не хочешь представиться?

— Алек… — раскрыл я свой рот, так как тон предложения учителя альтернатив не подразумевал, но всё равно не угадал и оказался перебит:

— К доске!

Вышел, оглядел вес класс, сканируя не хуже перепада и выдерживая паузу, чтоб, блин! Все рассмотрели! И позу, и платье, и разноцветные руки — правая хоть и зажила, лишилась загара, став по цвету как бумага, жестко контрастируя с левой и лицом.

И, блин! Могу и трусы показать, юбку задрав, скажем, в резком обороте вокруг оси, чтоб уж все разглядели! — взбрыкнул сознанием, но не став этого делать, хотя то, как некоторые высунувшись из-за парты начали разглядывать мои туфли и гольфы несколько задело. Что уж такого то в них, а?!

— Меня зовут Александра. — наконец начал я говорить, понимая, что уже все всё увидели, а тянуть резину и далее уже ни к чему — Александра Николаевна Хваткова. Можно просто Саша. Я не местная, не москвичка — кто-то на этой фразе не сумел сдержать смешок, привлекая внимание учителя — Но за провинциальную дуру себя не считаю. Чемпионка региона по спортивной гимнастике и области по плаванью — показательно сжал я кулак до хруста костяшек, добавляя для пущей уверенности — Люблю драться, и имею отца из милицейский.

— Достаточно. — высказался на этот счет учитель — Учишься то хоть как?

Я пожал плечами.

— Ну, не круглая, но, отличница.

— Что ж, меня зовут Сергей Ерофеевичь, но можешь звать меня просто учителем. Садись, сегодня как раз проверочная работа, посмотрим, какая ты отличница.

Я сел, класс притих. Еще на тех словах, что сегодня проверочная! Какой-то мелкий скромненький парнишка, не то дежурный не то староста, без слов и пояснений, принялся быстро бегать по рядам, раздавая листки бумаги, сложенной пополам.

Хотя, все же большее внимание класса привлекало по-прежнему мое тело, и я, даже получив свой листок, все так же продолжал замечать на себе посторонние взгляды. Кто-нибудь, то девчонки, то парни, нет-нет, а кидали на меня заинтересованные взгляды. Вернее парни, заинтересованные, а девочки — озадаченные.

— Открыли листки! — скомандовал учитель, и я открыл двойной листок в клеточку, вырванный из тетради, и со смешенным чувством увидел вложенную внутрь него маленькую карточку, с распечатанной на ней печатной машинкой заданием.

— Задание увидели? Выполнять! У вас — взглянул он на свои наручные часы — Тридцать пять минут! И объясните нашей новенькой «Саше» как это делается.

Кто-то из женского ряда хихикнул, но тут же заткнулся под суровым взглядом, уткнувшись в задание, практически целюсь с партой. А сидящий предо мной парнишка обернулся и принялся пояснять в принципе то очевидные вещи.

— Вот тут формула, нужна написать название. А там где название — формулу. Если уравнение реакции не имеет записанного ответа — переписываешь и отвечаешь. У тебя как с химией? — поднял он на меня свои глаза, а я задумался, прикидывая, смогу ли я что-то во всем этом понять после такого простоя.

Парень истолковал это как «туго» и шустро принялся подзывать к себе сидящего через парту мальчика. Того самого, что пинком прогнал. И как собаку.

— Сюда иди! Живей!

— Так! Скворцов! Сейчас за дверь пойдешь с приличной записью! — не осталось сие незамеченным от учителя — а ты Сидоров, пересел на третий ряд.

Скворцов показал метнувшемуся в том направлении Сидорову кулак, но и это не укрылось от внимания препода.

— Скворцов! А ну отвернулся! Хваткова! Пересела на парту от него! Что можешь, то и решай! А там посмотрим! — ответил он на незаданный, и непланируемые мной задаваться вопрос, и я поплелся менять парту.

Обнаружил под новой партой большое-большое скопление жвачек, что ставили под угрозу красоту и чистоту платья, вздохнул, и целиком погрузился в задачи на распечаточке. Достойно выполнил все требуемое к концу отведенного срока, радуясь своему теплообмену и отсутствию пота, и мысленно пожалел изгнанную средь урока девочку за звонок её мобильного телефона. Может там что-то срочное? Эх, жаль её — не надо так поступать, учитель!

Сдал работы вместе со всеми, записал основные элементы органической химии, припоминая, что вроде уже записывал их когда-то, и с не меньшим удовольствием, чем все, услышал звонок с урока. Все же, мне строевой и в других жизнях хватило.

Потянулся на выход вместе с коллективом — в проходе меня выцепил тот самый парень с парты впереди:

— Ну как, решила хоть что-нибудь?

— Да, думаю решила. Не знаю, конечно, правильно, нет, но будь что будет.

— Да ты не переживай! Нас военхим мужик лояльный к новичкам! — приобнял он меня панибратски за плечи.

— Воин кто? — скинул я его руку, опасаясь что она может быть не самой чисто и испачкать платье.

— Химик наш — образовался с другой стороны еще один парень, но под грозным взглядом Скворцова испарился, затерявшись в толпе.

— Он в школе на пенсии подрабатывает. А так бывший военный, и подрывник. Ты с ним поосторожнее, а то он…

Его рука вновь оказалась у меня за спиной. Я вновь её скинул, но на этот раз придержав, и развернувшись, решил осмотреть. Нет, недостаточно чистая. И мне вообще… блин! Зря я пришел в школу в столь красивом платье! И вообще — в чем-то чистом — поймал я взглядом тело, шарашевшееся по школе в верхней одежде.

— У тебя руки грязные — не стал я делать тайны, и оставив парня стоять в оцепенении, уперся на поиски мамы.

Где-то же она должна быть? Как и эта таинственная «библиотека».

Нашел. Завуча. И мать, что пила с ней чай. Поздоровался, поинтересовавшись как прошли поиски. Узнал, что библиотека была найдена, а библиотекарь — нет. Завтра приходите! Или сегодня после трех. В общем, я за завтрашний день — в три мне надо бы появиться на гимнастике, да и мама и так со скрипом выпросила сегодняшний отгул.

Переживает она, что я опять под машину попаду! И все рвется водить за ручку до школы хоть каждый день, хоть через день, а в идеале — вообще всегда! И не только в школу. Но… работа. А деньги нам сейчас, увы, нужны.

Вздыхает, давит на завуча, что небезопасный пешеходный пешеход должен стать безопасным — там же дети ходят! В школу ходят! А вдруг чего случится? Та тоже вздыхает в ответ, рассказывая какие-то непонятные байки, стремясь не то утешить, не то напугать, но делать что либо как видно и не планирует.