Из дома она вышли около восьми часов утра. Солнце пряталось за тучами, и на улице было немного зябко. Антон накинул ветровку и бодро задвигал руками, раскручивая колеса своей коляски. Парк находился недалеко от их дома. Один Антон туда не ездил. Во-первых, слишком много оживленных дорог, которые он не хотел пересекать без мамы. А во-вторых, мышцам было пока тяжело проезжать такое расстояние туда и обратно. А найти прохожего, который просто так захочет покатать его по парку или доставить обратно к дому, вряд ли возможно.

Едва они вошли на территорию парка, как поняли, что здесь сегодня намечается что-то торжественное. Везде висели праздничные растяжки и разноцветные воздушные шарики. Недалеко от пруда люди сооружали деревянную сцену. Концерт, скорее всего, будет вечером. Его они точно не увидят. Единственный минус – неприятный прохладный ветер, который особенно усилился около воды. По этой причине мама предложили сразу же пойти вглубь леса в поисках белок. Людей на территории парка было немного, а потому лесные зверьки без боязни сидели на земле, ища пропитания в хвое. Антон набрал пяток орехов и нагнулся вперед, опуская не загипсованную руку вниз. Одна из белок, самая смелая, по всей видимости, оторвалась от своих занятий, внимательно изучила мальчика, содержимое его ладони и медленно стало подбираться к вытянутой кисти. Антон не двигался, боясь спугнуть зверька. Белка подошла вплотную, приподнялась, разглядывая орехи, и аккуратно взяла один из них. Мальчик руку не убрал. Зверек отошел чуть-чуть в сторону и разгрыз орех. Второй белка взяла чуть смелее. За ним третий. На четвертом она даже позволила дотронуться до себя указательным пальцем. Доев все орехи, белка бегом бросилась прочь, залезая на ближайшее дерево.

– Чувствует доброе сердце, – прокомментировала увиденное мама.

– Да ладно тебе, просто кушать хочет, – улыбнулся, смущаясь, Антон. – Не она одна подходит. Люди давно приучили ее брать с руки.

– А вот не скажи, – все равно стояла на своем мама. – Давай чуть-чуть вперед пройдем, там же вроде висит скворечник, что вы с папой делали.

– Думаешь, его еще не сняли? – засомневался Антон.

– Уверена, что нет.

Скворечник висел на том самом дереве, куда они вешали его с папой шесть лет назад. Казалось, за это время его должны были непременно снять. Или скворечник просто разрушат ветра, дожди и снега. Но он не только не покосился, но и не утратил своей цветовой гаммы. Раскрашивал домик для птиц специальной водостойкой краской сам Антон. Папа никак не помогал ему. Да, сейчас рисунок смотрелся корявым и безыдейным, но это его творение. Непрошенная улыбка сама собой залезла на лицо Антона, а слеза умиления без какого-либо разрешения поспешила появиться в уголке его правого глаза. Мальчик отчетливо помнил тот момент, когда папа выпросил стремянку у здешнего лесника, залез на нее и водрузил скворечник на свое теперешнее место. Еще он помнил, как первый год, когда папы не стало, он не смог прийти сюда. Все внутри бередило от воспоминаний о совместных делах. Но еще через год он снова наведался к скворечнику. И в нем тогда поселились птицы. Более того, в тот самый день Антон увидел, как мама и папа приносят еду маленькому птенцу. Жизнь продолжалась, несмотря ни на что. И он решил, что тоже будет сильным. Будет продолжать делать то, что ему привил папа. Ведь, конечно, он смотрит за ним откуда-то сверху. И радуется успехам.

– Смотри-смотри, – мама дернула Антона за локоть, указывая на скворечник. Из него показалась взъерошенная голова синицы. Птицы осмотрелась, что-то пропела на своем языке и пулей вылетела наружу, устремляясь куда-то вверх. – Делает себе гнездышко.

– Вероятно, уже сделала. Не она одна там жила, – слегка дрогнувшим голосом уточнил Антон, вытирая заслезившийся глаз.

Мама без объяснений поняла, что происходит с сыном. И не стала ничего уточнять, дабы лишний раз не затрагивать чересчур натянутые струны воспоминаний внутри сердца сына. Она молча сдвинулась с места и пошла дальше. Антон через пару мгновений последовал ее примеру. Пауза в их разговоре затягивалась. Неожиданно мама жестом приказала сыну остановиться и кивком головы указала направление, куда следовало посмотреть. Совсем недалеко от них между двух высоких елок стояла рыжая лиса. Она что-то нюхала в свежей хвое и совершенно не обращала никакого внимания на женщину и мальчика. Антон, конечно, не первый раз видел лис. Он уже несколько раз бывал в зоопарке, да и так же не прогулках в этом парке ему попадались рыжие животные. Но все они казались слишком потрепанными. Шерсть совсем не была рыжей, а по внешнему виду складывалось ощущение, что лисы не ели несколько месяцев. Этот же зверек был иным. Густая шерсть блестела на солнце, переливаясь разными оттенками оранжевого цвета. Слегка упитанные бока говорили о качественном рационе лисы и о благополучном существовании. Хорошо, что они вышли так рано. Позже тут было бы куда больше людей. Лиса вряд ли вот так появилась бы около дороги.

– Мама, – шепотом позвал Антон. – Сфотографируй ее на телефон.

– Ты же не любишь фотографии, – чуть более громким голосом удивилась мама. – Всегда говорил мне, что не понимаешь тех людей, кто делает по сотне снимков каждый день. И даже оправдывал свое мнение. Якобы мозг запоминает все по-другому. Но когда ты видишь снимок, то в памяти уже остается он. А фотография все равно все иначе передает. Даже цвета. Или позу, которая слишком сильно зависит от ракурса съемки. И вот чтобы не вызывать в памяти ложных образов, фотографии лучше не делать. Да и так лучше тренировать память. Ты напрягаешь ее, воссоздавая то или иное место, людей, предметы.

– Да, говорил, – без споров согласился Антон. – Но люди часто меняют свое мнение. Не знаю, почему конкретно сегодня я так решил. Может, повлияло воспоминание о скворечнике, может, что-то еще. Но эта лиса явно достойна фотоснимка. Наш мозг все же выбрасывает часть информации в процессе жизни, которую ты редко используешь. И не всегда это что-то ненужное. Я хотел бы через годы снова увидеть эту лису. Вспомнить нашу с тобой прогулку в утреннем парке. Сегодня отличный день. Его ни в коем случае нельзя забывать.

Мама с улыбкой взглянула на сына, на его загипсованную руку и осторожно достала из сумочки свой телефон. Лиса тем временем оторвалась от изучения хвои и повернула голову в сторону Антона. Однако убегать животное не торопилось. Мама навела телефон на лису и несколько раз нажала на кнопку фотоаппарата. Только после этого зверек сорвался с места и устремился подальше от дороги.

– Получился снимок? – оживленно спросил Антон.

– Ага.

Мама закрыла несколько лишних приложений и открыла «галерею», показывая сыну фотографии. Лиса на них смотрелась превосходно. Теперь можно двигаться дальше. Мама убрала телефон и достала зеркало из сумочки. Проверила, все ли в порядке с ее прической, мало ли ветер растрепал ее. Но каре из темных волос осталось в неизменном виде с момента выхода из дома. У мамы Антона были яркие голубые глаза и прямой нос с небольшой горбинкой. Слегка впалые щеки и ровный подбородок с небольшой ямочкой. Антон считал свою маму очень красивой. В отличие от себя самого.

– Предлагаю дойти до конца по этой дороге и потом вызвать такси, так мы как раз успеем к твоему уроку по шахматам. Даже еще и пообедаем.

– Да, давай так и сделаем. Назад возвращаться нет никакого резона. Тем более ты обещала что-нибудь перекусить, а в конце этой дороги есть палатка с хот-догами.

– Я помню про нее. И ты знаешь, я сегодня хочу составить тебе компанию, хотя обычно отказываюсь от них.

– Ого, это прям очень неожиданно, – развел руки в стороны Антон.

– Ну, если уж ты поменял свое мнение по поводу фотографий, то почему бы и мне не нарушить одно из своих правил?

– Мне определенно нравится этот день все больше и больше. А ведь он толком и начаться не успел. Основная часть впереди. А еще я давно хотел задать тебе один вопрос. Просто никак ситуации не было подходящей. Думаю, сегодняшняя прогулка как нельзя лучше подходит для него. Мама, скажи, о чем ты мечтаешь?