Я вынул гранату, вырвал чеку и отправил вниз по той же траектории, что и падающие люди. Взрыв грянул почти сразу по приземлении, вместо тихого рычания до нас донёсся оглушительный вой, от которого насыпь начала осыпаться дальше.

  - Уходим, - рявкнул командир. - Бегом.

  Собственно, никаких других идей ни у кого не имелось. Уходить следовало и как можно быстрее. Тварь была невообразимая, таких размеров даже бывалый Акимов никогда не видел, а если вспомнить про неслабый интеллект и такую же злопамятность (вожак не стал задерживаться и доедать своих, а сразу же отправился догонять обидчиков), то положение наше становилось всё более тяжким. И теперь уже без разницы было, куда мы идём, вперёд или назад. Монстр не отвяжется. Лучше, наверное, всё же вперёд, тогда будет шанс оторваться по реке. Кроме того, была надежда, что граната подействовала и, пусть не до смерти, но навредила вожаку, лишив его возможности преследовать группу.

  Бежали мы долго. Даже молодёжь скоро стала выдыхаться. У меня так и вовсе язык лежал на плече. Тогда была отдана команда перейти на шаг. Не знаю, сколько мы прошли в тот день, немало, должно быть, а остановились только затемно.

  Глава двенадцатая

  Монстр отстал, были виной тому его раны от взрыва гранаты, или же, сожрав двоих парней, он насытился и решил, что все долги оплачены, оставалось тайной. Группа, сократившись в числе до семи человек, продвигалась к цели.

  Расстояние, которое планировалось преодолеть за неделю, мы покрыли в рекордные четыре с половиной дня. Собственно, дальше идти было некуда. Железная дорога упёрлась в реку, а мост благополучно рухнул. Обычно такие строения создают прочными, на века, но здесь поработало отнюдь не время, огрызок моста хранил следы взрыва, более того, металлические части были сильно оплавлены, что наводило на нехорошие мысли о природе давней бомбардировки.

  Но нам дальше и не требовалось. Не знаю, что это была за река, но, думаю, что направление течения правильное (на юг, а до того мы шли почти строго на юго-запад), а глубина позволит нам полноценно сплавляться на плотах.

  Вот только плотов у нас пока не было, но для лесного жителя это не проблема. Из рюкзаков были извлечены топоры и пилы, нашлись гвозди и ручная дрель, позволявшая большую часть деталей закрепить деревянными штифтами. Плот был построен один, но зато глобальный. Все семеро разместились там с вещами, а ещё осталось место для очага, на котором предполагалось готовить пищу в плавании.

  С пищей, кстати, вышло отлично. Пока остальные (и я, хоть толку от меня, городского, было немного) занимались плотом, Гриша был откомандирован на берег с удочкой, а к моменту отплытия он продемонстрировал нам больше десятка крупных рыбин. Однозначно. Сегодня ужинаем ухой.

  Когда все приготовления были закончены, мы погрузились на борт и оттолкнулись длинными шестами от берега, у большинства из нас вырвался вздох облегчения. Последние дни всем дались нелегко, от постоянного напряжения подкрадывался нервный срыв. Командир, как мне показалось, вообще не спал всё это время, всё караулил подкрадывающуюся тварь. Не дождался и теперь, когда группа была в условной безопасности, позволил себе завалиться на плоту и, обняв мешок, блаженно захрапеть.

  В центре плота, в выложенном из камней и глины очаге весело полыхал костёр, над которым уже подвесили большой котелок. Внутри весело булькало, а над плотом поднимался превосходный запах ухи. Сухомятка, которой мы питались все последние дни, успела порядком надоесть.

  Расслабился и я, прилёг около командира, свернулся калачиком и, стараясь раньше времени не заснуть, лениво обозревал берега. Само собой, ничего нового не увидел. Всё тот же лес, всё тот же берег, покрытый серой галькой. Кое-где попадалось человеческое жильё. Два раза проплыли через разрушенные посёлки, разрушены они были основательно, ни одного дома выше двух этажей не осталось. Вряд ли здесь применяли ядерное оружие, но даже так задерживаться не хотелось.

  Дважды плот садился на мель, всё же осадка была приличной, брёвна использовались толстые. Но эту проблему быстро решили с помощью шестов. В одном месте увидели людей. Два странно выглядевших мужика стояли на берегу. Странность их заключалась в том, что оба был грязные почти голые, если не считать набедренных повязок из шкуры неизвестного зверя, а кроме того, оба были без оружия. В нашу сторону смотрели настороженно, а потом начали громко и нечленораздельно кричать. Неужели так одичали? И как они выживают?

  Мы проплыли мимо, Акимов, разбуженный криками, приоткрыл один глаз и отдал команду не идти на контакт. Да нам и не особо хотелось, такой контакт явно не сулил ничего хорошего.

  Так пролетело два дня. На третий пришло время готовиться к высадке. Скорость сплава мы немного переоценили, место, где следовало высадиться, покажется только завтра. Пропустить его было нельзя, река в том месте поворачивала на восток, нам следовало высадиться точно на этом повороте, чтобы максимально сократить дальнейший путь.

  Наступил подходящий момент. Костёр был давно потушен (да и дров больше не оставалось), все члены группы сидели наготове, ожидая команды на высадку. Плотом правил сам командир, тщательно осматривая берег на предмет удобного места.

  Но тут выяснилось, что мы просчитались. Впереди, за очередным изгибом реки, показался мост. В этом не было ничего странного, мосты встречались уже не раз, на карте все они были обозначены. Часть из них была разрушена, а под другими мы проплывали без помех. Вот только здесь всё было иначе.

  Это был автомобильный мост, на бетонных опорах, частично стальной, частично из бетона и асфальта. Его бомбили, вот только эффект получился странный. Свою функцию он выполнять более не мог, разве что, пешеход мог по нему переправиться. Полотно моста просело вниз и перекосилось, теперь дорога имела уклон примерно в тридцать градусов одной стороной, а уровень поверхности почти совпадал с поверхностью воды. Ясно было, что на этом наш путь завершится, перевалить через перекошенный мост мы не сможем, а нырять наше плавсредство не умело, да и нам этого нисколько не хотелось.

  Собственно, беспокоиться было не о чем. Сейчас мы упрёмся в мост, потом захватим вещи, перелезем на него и медленно пойдём в сторону берега. Медленно, потому что идти по дороге с уклоном влево, которую к тому же заливает водой, не так просто. Подумаешь, высадились чуть севернее намеченной точки, в пересчёте на весь путь, прибавка выходит совсем небольшая.

  Но, как оказалось, поход наш был обречён на постоянные неудачи. Я даже подозревал, что на командира нашего пало какое-то проклятье, не позволяющее ему добраться до цели живым. Мост этот был не просто мостом. Подозреваю, не мы первые решили использовать реку для сплава на юг. Некая группировка, расположившись поблизости, выяснила, что место очень удобно для засады, а потому стало пополнять свои материальные ресурсы за счёт неудачливых путешественников.