- Кать, ты чего опять такая злая? – устав просто смотреть на двигатель «Москвича», я решил, что заслужил небольшой перекур, и присел на небольшую табуретку, стоящую рядом с сараем. – Все же вроде хорошо закончилось. «Ниссан» вернули, афериста посадят, генерала, скорее всего, тоже. Что опять не так?

- Все будет так, когда понесет наказание тот, кто на самом деле виноват, - ответила Катя. – Аферист, генерал – какое мне до них дело? Меня обманул и предал человек, которому я больше всех доверяла, и пока его не заставят понести за это ответственность, я буду злая постоянно.

- В следующий раз доверяй больше мне. Конечно, спать я с тобой не смогу, если только ты сама это не предложишь, но… - лежак на колесах, которые обычно используют авторемонтники, со скрипом выехал из-под «Москвича», а ключ, зажатый в руке начальницы, выглядел достаточно грозно. – Тихо-тихо, шутка, Катя, шутка! О, смотрите, кто пришел!

- Привет, народ, - опираясь на палку, Стас бодро хромал от автобусной остановки в нашем направлении. – Смотрю, вы время зря не теряете, да?

- Да, наше частное предприятие, как видишь, переехало, - ответил Степаныч. – Еще нам урезали зарплаты, и мы потеряли почти всех клиентов, а в остальном, все также. Кать, без обид, ты поступила правильно, мы все тобой гордимся.

- Привет, друг, - поднявшись с табуретки, я осторожно обнял напарника, стараясь не задеть его раненую ногу. – Ну, какие новости в мире высоких погон и чистых мундиров?

- Новости неплохие, - Стас дохромал до табуретки, и осторожно уселся, зажав палку между коленей. – Сорокин в КПЗ, там же и Житков, - и, поймав мой недоуменный взгляд, объяснил: - Это тот, который Белого и его дружков нанял. Сегодня им устроили очную ставку, суд уже на следующей неделе. Веронику поймали на границе, правда, машину она уже успела где-то сбросить.

- Знакомая ситуация, - вздохнул я. – Но дочурке генерала ведь тоже достанется, да?

- Ну, не так сильно, как ее папаше, но тоже прилетит, - пожал плечами Станислав. – Да, и представитель директор завода тоже свое получит, его уже уволили с должности, и всех охранников, которые с ним были. Я герой, ты, Саша, тоже – правда, тебе от этого геройства никаких наград не достанется. Но уговор я помню, можешь возвращаться домой, в свою незалэжну, в любой момент – дай только пару недель, чтобы мне в столицу попасть, и все уладить.

- Спасибо, я подумаю.

Может, и правда, махнуть обратно, под крыло к маме с папой? Хотя бы на время. Ну нет, пока у меня нет своей машины – о возвращении домой не может быть и речи. Не может Красный Дьявол появиться в родном городе пешеходом – это будет самый мой большой позор в жизни. Не для того я там себе гоночную репутацию зарабатывал, чтобы за пять минут ее вот так похерить.

Снова раздался скрип колес – Катя выбралась из-под «Москвича», встала с лежака, поправила сбившую на голове косынку, и посмотрела на Стаса сверху вниз.

- И это все, что ты нам можешь рассказать?

Опер молчал секунд тридцать, потом вздохнул.

- Катя…

- Что? Я уже двадцать восемь лет Катя.

- А по виду и не скажешь…. Знаю я, каких новостей ты ждешь. Но порадовать пока нечему. У Макса хорошие адвокаты, и куча алиби. Последний гвоздь в его гроб мог загнать Денис, если бы написал чистосердечное, но Денис…

- И сам теперь в гробу, - закончил я за него. – А как же Шаблов?

- От него толку мало, - мрачно ответил Стас. – Его можно привязать к похищению «Ниссана», но Макс в этом деле фигурирует очень призрачно, и очень ненадежно. Похоже, за него вступились хорошие друзья – те самые, от имени которых он ваш гараж хотел заполучить.

- Либо же те, которые челябинским стритрейсингом руководят, - заметил я. – Организаторы.

- Либо же они. Я тоже ничего сделать не смогу – я все, что мог, уже сделал. Машину нашли? Нашли. Но перед тем, как нашли, такого наворотили – десять лет теперь разгребать будут. И у меня начальство из-за этой перестрелки на заводе лютует. Я же сюда приехал, чтобы Сорокиным заниматься, а не угнанные спорткары с риском для жизни добывать. Боюсь, как бы мне самому погоны не обрезали.

- Понятно, - Катя поджала губы. – Когда ты уезжаешь в столицу?

- Поезд у меня завтра вечером. Машину я с такой болезнью, увы, уже не поведу, - Стас рассеянно одернул штанину в том месте, где была повязка. – Саша, поехали сегодня на гонки? Хочу в последний раз посмотреть, пока я еще здесь.

- Поехали, - ответил я, не задумываясь. – С меня гонки, с тебя деньги на ставку.

- Договорились.

- А вы не боитесь? – поинтересовалась Катя. – Ведь друзья Дениса могут вспомнить, из-за кого он сейчас под землей лежит.

- Пусть вспоминают, - отмахнулся Станислав. – За нами правда, а значит…. В чем сила, брат?

- В ньютонах, брат.

- Вот именно. Кстати, как там Владислав?

- Врач говорит, что через месяц или два будет в норме, - ответила Катерина, и лицо ее резко омрачилось. – Ну вот, вспомнила.… За избиение моего младшего брата кто ответит? Аферист? Или генерал?

- Кать, не начинай, - привычно сказал я. – Даже если Макс не понесет наказание от руки правосудие, то мы сами найдем способ, как его наказать. По-своему.

- Это как же? – осведомился Стас. – Вломишься к нему домой, и наложишь большую-пребольшую кучу ему в ванную?

- Это будет запасной вариант. А основной.… Можно, например, Максу аварию подстроить на дороге. Отключить тормоза ему на «Эклипсе», чтобы он на скорости нагребнулся, и пусть он рядом со своим другом Денисом ляжет.

- И ты действительно готов это сделать? – серьезно спросила Катя, глядя мне в глаза. – Пойти на убийство другого человека?

- Кать, да я же шучу. Естественно, не буду я его убивать, я что, уже совсем ку-ку?

- Ладно, а насчет того, чтобы наказать по-своему – это тоже шутка была?

- Нет, это было взаправду. Только я еще не знаю, как это сделать, а про аварию сказал, лишь бы что-то сказать. Может, господин товарищ из уголовного розыска подскажет нам что-нибудь?

Но Стас только покачал головой – мол, даже не смотри в мою сторону.

- Не надо ничего подсказывать, - глаза Катерины сверкнули. – Я знаю, как его наказать. Если Макс отнял у нас гараж, у Влада здоровье, и у меня чувства – значит, мы также лишим его всего, чем он дорожит.

- Мда, - протянул я. – Кать, и к чему ты это сейчас?

- Подумай сам. Что для Макса важнее всего? Что больше, чем все остальное, тешит его самолюбие? Какое главное достижение в главном деле его жизни?

- Ну, он король гоночной тусовки.

- Именно! И мы его оттуда сбросим.

- Сбросим?

- Сбросим, растопчем, унизим – также как он поступил с нами. Расчетливо, цинично, и без капли жалости. Ты, Саша, вызовешь Макса на гонку за чемпионский титул. И победишь его на глазах всего города, ясно?

Наступила тишина – даже Степаныч, который во время всего этого разговора продолжал возиться с мотором «Москвича», отложил инструмент, и прислушался. Я выждал секунд десять, и кашлянул.

- Кать, я очень ценю то, что ты такого мнения о моих способностях, но.… Это вообще невозможно.

- Почему?

- Да потому, что я видел, как это твой Макс гоняет. Для него гонка за титул – это как бой без правил. Тем более что у него кар намного прокачанней моего… нашего.

Катя пожала плечами:

- Значит, и мы прокачаем «Супру». В чем проблема?

- Она права, - неожиданно сказал Стас. – Саша, я видел, как ты ездишь. У тебя больше шансов, чем у кого-либо другого.

- Да вы офонарели? – возмутился я. – А если он меня с трассы столкнет? Тогда получится, что не я его наказал, а он меня добил, да?

- А ты сделай так, чтобы не столкнул, - резонно ответила Катерина.- Ты гонщик, или кто?

- Гонщик, но…. Там совсем другой уровень, к которому я пока не готов.

- Кать, это бесполезно, - вмешался Степаныч. – Ты сама говорила, что Макс удерживает свой чемпионский титул на протяжении последних трех лет. Если до сих пор не нашлось человека, который бы его одолел, то почему ты решила, что Саша сможет? Тем более, что кроме желания отомстить у него другой мотивации больше нет.