Таймер еще даже не успел начать отсчитывать время до нового красного, а наши машины уже рвали задними колесами асфальт, выпуская клубы белого дыма. В мгновение ока перекресток оказался далеко позади, стрелка на спидометре скакнула до пятидесяти. Дорога плавно изгибалась влево, и я чуть-чуть притормозил, опасаясь перекинуться. Послышался легкий стук – «десятка» притерлась справа. Какого.… Он что, еще не отстал? Должен был, на дистанции по прямой моя «Супра» уступала разве что только суперкарам, остальных всегда оставляла позади. Но «десятка» и не думала оставаться позади, уверенно держась рядом, и мастерски копируя каждый мой маневр. И впервые в моей голове зашевелились смутные подозрения, сигнал тревоги о том, что что-то здесь не так.
А тут еще впереди появился большой, оживленный перекресток. Как назло, на нашей дороге горел красный светофор, и выстроились машины, а вот дальше справа и слева ползли навстречу друг другу многочисленные маршрутки, такси и просто легковушки. Дернув руль, я выскочил на встречную, «десятка» уперлась носом в мой багажник. Умен, гад, хочет на моем хвосте безопасно проехать, прикрывшись моим мастерством. Едва я успел об этом подумать, как чуть не подскочил на месте, увидев новую опасность.
Троллейбус! Не спеша ползет по перекрестку, пыхтя и отдуваясь, поскрипывая «гармошкой» и неся в себе забитый людьми салон. К этому моменту он уже дополз до середины, и загородил своей массивной стальной тушей всю проезжую часть. А сзади за ним по пятам следует громадный черный внедорожник, держит дистанцию, но небольшую. Я уже хотел было притормозить, пропуская эту колоритную пару, но сработали рефлексы, мои руки сами повернули рулевое колесо, и «Супра» нацелилась оранжевым капотом прямо в узкое пространство между двумя машинами. А пространство было такое же узенькое, как попка девственницы, извините за выражение, к слову пришлось.
Увидев несущиеся на него машины, водитель внедорожника ударил по тормозам, останавливая свой сарай на колесах, машина пошла юзом, огромные колеса чертили на асфальте черные полосы. На мгновение справа мелькнуло чье-то лицо в очках, таращившееся на нас через стекло троллейбуса, а слева хромированный кенгурятник внедорожника, прошедшийся возле водительской двери моей машины на расстоянии каких-то нескольких сантиметров. Чуть-чуть ближе – и удар нарушил бы равновесие, откинув «Супру» в сторону на бешеной скорости, возможно даже прямо на остановку, где как раз стояли люди. Пронесло меня чудом, не иначе. Если бы водитель сарая среагировал секундой позже, или его тормоза оказались недостаточно мощными, то быть бы большой беде.
Но именно это обстоятельство заставило мою голову заработать на полную. Мозг словно наконец-то осознал, что это уже не ночные покатушки ради адреналина, а кое-что такое, что может закончиться катастрофой, возможно даже с гибелью не в чем не винных людей. Надо оно мне? Конечно же, нет, брать на себя такую ответственность ни один здравомыслящий человек не согласится. Словно угадав мои мысли, мой ненавистный противник вырвался вперед, вернулся на свою полосу, и нагло мигнул задними фарами. Машинально последовав за ним, я, тем не менее, уже твердо решил сойти с дистанции при малейшем удобном случае. Пусть подавится своими деньгами, гонять днем вообще-то строго запрещено, стоит об этом узнать организаторам, и мы мгновенно вылетим из клуба, лишившись поддержки и защиты. Плевать на репутацию, я лучше с этим хамлом на кулаках разберусь.
А вот и поворот направо, идеальный, чтобы свернуть в подворотни. А этот гад пусть себе едет до финиша, искренне надеюсь, что он по пути куда-то вмажется. Сбавив скорость, я включил поворотник, и повернул, увидев напоследок, как «десятка» на бешеной скорости пересекает очередной перекресток. Вмазался? Нет пока. В принципе, я еще могу выиграть, можно и окружными путями добраться, а будет выглядеть так, будто я спокойно еду по своим делам. Улица была тихая, почти без движения, так что я наддал, ревя двигателем. Поворот налево, входим в занос, и…
Удар ногой по педали тормоза, педаль ушла в пол, руки вцепились в руль мертвой хваткой, удерживая машину. Впереди дорогу закрывали два белых «Форда», у каждого на борту синяя полоска с надписью «Полиция», а на крыше мигалка. «Супра» остановилась в метре от них, и недовольно заворчала, досадуя на такой расклад событий. Машинально втянув голову в плечи, я включил заднюю скорость, но не успел перенести нога на педаль газа, как сзади послышался скрип тормозов. Откуда-то из подворотни выполз огромный «Хаммер», тоже с полоской и мигалкой, и встал сзади, перекрывая дорогу. А спереди ко мне уже бежали четверо, с пистолетами в руках.
- Руки! Глуши двигатель! – левая дверца распахнулась, и мне в лицо уткнулся полицейский ствол. - Руки, сказал! Только дернись, падла, пристрелю!
Остальные встали полукругом, целясь в меня через лобовое стекло. Повернув ключ в замке зажигания, я обреченно поднял ладони вверх. Доездился, называется!
========== 5. Выгодное предложение ==========
Кто хоть раз в жизни бывал в «обезъяннике», тот знает, что это не самое лучшее место на планете. Крошечная комнатка без окон, вместо двери стальная решетка, из мебели только двуспальные нары с таким жестким покрытием, что на полу спать и то удобнее, стены исписаны матерными словами, оставленными на память побывавшими здесь гражданами, да и запашок еще тот – местных обитателей редко выводили в туалет, предоставляя мочиться в специально поставленное в углу цинковое ведро…. Наверное, одного часа посидеть здесь хватает, чтобы полностью раскаяться во всех своих преступлениях, даже тюрьма уже не нужна. Особенно, если тебе не повезло с соседями.
Вот уже два часа я сидел на нижних нарах, подобрав под себя ноги и привалившись спиной к стене. Поразмышлять мне было о чем, но даже несмотря на это время тянулось мучительно медленно, как и всегда в ожидании неизвестного. Соседей, кстати, у меня было двое. Первый был низкорослый коротышка в сером костюме и в очках с круглыми стеклами и золоченой оправой – свернувшись калачиком рядом со мной, он беззаботно посапывал так сладко, будто спал где-то в гостинице. Вторым обитателем камеры был высокий и худой мутноглазый тип с болезненно-желтым цветом лица, одетый в какие-то поношенные обноски – он лежал на верхних нарах, и время от времени приглушенно постанывал, как будто у него что-то очень сильно болело, но при этом не шевелился, сохраняя положение покойного вождя.
Обычно в такие моменты ты начинаешь вспоминать свою жизнь, и вообще, как ты до такого докатился. Но мне быстро надоело вспоминать, и я начал привычно просчитывать варианты как выйти сухим из воды на этот раз. С одной стороны, Катя, озабоченная моим длительным отсутствием (а также отсутствием машины), обязательно обратится к Максу, тот начнет шарить по своим связям, и быстро установит, где я в данный момент пребываю. С другой стороны – так просто меня, как любого другого гонщика, отпускать вряд ли захотят. Организованность и продуманность засады ясно говорила о том, что это было не случайное задержание, а специальная облава, может даже конкретно на меня любимого. Кроме того, я нарушил священное правило – ни в коем случае не гонять днем – и вряд ли организаторы местного стритрейсинга за меня заступятся, чтобы спасти от тюрьмы. Скажут: мол, сам виноват, идиота кусок, вот пусть теперь его наказывают. И даже Катино влияние на Макса не поможет, он хоть и выдает себя за крутого, а на самом деле у него есть свои хозяева, которые ему эту иллюзию крутости и обеспечивают. Был, правда, малюсенький шанс – если гонщик на «десятке» признается, что сам спровоцировал меня на гонку, оскорбив всех и вся, но… Возможно даже, что его тоже задержали, и он сейчас сидит где-нибудь в соседней камере, уж больно приметная у него машина, другой такой в городе нет. Как, в принципе, и у моей «Супры», и я сейчас не про внешний вид говорю.
Телефон, ключи от гаража и кошелек у меня отобрали, даже посмотреть, сколько время, возможности не было. Между тем спящий рядом со мной коротышка проснулся, сел, зевнул, протер глаза, и посмотрел на меня снизу вверх умными темными глазами:
