— Я люблю свою девочку, — проговорила Вики как можно тише и нежнее, поглаживая живот, неотрывно смотря на темноглазого парня, — каждому нужна мама, правда ведь, Мальбонте?

Тот нервно сглотнул не в силах оторваться от взгляда девушки, наследницы своего отца по уговорам, увещеваниям, склонениям на свою сторону. Она нашла пробоину в его броне. Вики мельком взглянула на мать, которая замерла, смотря на то, что происходит. Фенцио ждал сигнала о дальнейших действиях от своего господина.

— Скажи, Мальбонте, — её голосок упал до громкого шепота, Люцифер забыл, как дышать, видя, что Мальбонте замер, завороженно смотря на его возлюбленную, — разве тебя не любили?

Дочь Сатаны, носящая в себе подобие того, кто стоял напротив неё, и сын добра и зла бесконечно долгое мгновение смотрели друг на друга. Фенцио переводил взгляд то с одной, то на другого и наконец-то решился. Он тронул хозяина за руку, и тот как будто очнулся, зло взглянул на Вики.

— Старый дурень, — в отчаянии вскричала девушка, — тот, кого ты пробудил, не пожалеет ни тебя, ни твоего сына, он сметет с лица небес и земли все, что будет хоть мало-мальски угрожать его существованию.

— Он не тронет меня и Дино, я тот, кто помог ему, — проговорил старик, но уже неуверенно.

Вики убийственно улыбнулась и обратилась к Мальбонте.

— Подумай… — начала было она.

— Я три тысячи лет думал, поверь, я знаю всё, что ты мне скажешь, наперед, но что бы ты ни сказала, это ничего не изменит, твоя дочь будет моей.

Вики содрогнулась, но тут же перевела взгляд за спину, и её лицо чуть расслабилось, передавая эмоцию облегчения. Непозволительная небрежность, Вики! Они были в путах и в ранах. Мими, Дино и Лилу. Те, кто не побоялись прийти за ними, те, кто искренне хотели помочь. Мальбонте самодовольно улыбался и не замечал, какими его глазами пожирала девушка-ангел, пытаясь рассмотреть в его лице, фигуре и повадках своего любимого. Хотя бы в голове склеить некие обломки некогда существовавшего Бонта. Но где-то внутри он есть, где-то глубоко внутри…

— Скоро сюда пожалуют и главные, наживка хорошо работает, — произнес ангелодемон, и его взгляд беспечно прошелся по плененным, чуть задержавшись на Лилу, при этом его брови сомкнулись на переносице, а в глазах промелькнуло некое недоумение, даже страх.

Вики в отчаянии смотрела на друзей и с сожалением качала головой.

— Не расстраивайся, Вики, смотри на всё шире, — проговорила Ребекка, — твоя дочь будет править этим миром.

— Заткнись, серафим, — вскричал Люцифер, — о чем ты? Ребенку нужны родители первое время — мать, тебе это известно?

Упрек и сарказм дьявола, казалось, не достиг цели, ощущалось, что Ребекка стала еще тверже, чем была, незыблемая глыба, у которой не было эмоций.

— Мам, — прошептала Вики обреченно, — ты когда-нибудь любила меня?

Серафим ничего не ответила, но по её телу прошлась еле заметная дрожь.

— Глупая маленькая девочка, — насмешливо проговорил Мальбонте, — что такое любовь, когда на карте целый мир?

— Если бы она была у тебя, нужен ли был тебе целый мир, он бы появился у тебя, ведь тот, кого ты любишь, и есть этот мир, — она улыбнулась Люциферу, тот ответил ей взаимной улыбкой.

Взгляд Мальбонте помимо воли обратился к Лилу. Та, бледная и онемевшая, смотрела на него так, как никто еще никогда не смотрел. Парень понимал, что внутри него зреет протест, и этот протест сеет его вторая половина — его внутренний ангел, тот, кто любит хрупкую девушку-ангела. Он мотнул головой, отгоняя от себя ненужные ему мысли. Но Лилу не дала ему опомниться.

— Бонт, — прошептала она.

Мальбонте вновь посмотрел на неё недоуменно, словно бы защищаясь надменностью.

— Кто такой этот Бонт? — громко и презрительно.

— Тот, кто чистотой своею раскрыл мне убитое во мне сердце и надежду, тот, кто полюбил меня не потому, что я ангел, не по цвету моих крыльев, а потому, что увидел во мне родственную душу, увидел, что я так же растерзана несвободой, как и он, тот, кого я вывела из башни, тот, кого я любила… люблю, — девушка говорила охрипшим голосом от нахлынувших сильных чувств, из её глаз текли слезы.

Мальбонте повесил голову, а затем вновь гордо поднял подбородок.

— Кажется, никто ничего не понимает, я не зря родился, я не зря выжил и вырос, несмотря на то, что прежний Шепфа поступил так жестоко со мной, разделив меня на части, припрятав одного, посадив в тюрьму другого, — он обвел присутствующих тяжелым мрачным взглядом, от которого у Лилу засосало под ложечкой и появилось чувство сюрреализма происходящего, — в мире, где царит несправедливость, где ангелы, — он презрительно мотнул головой в сторону Фенцио и Ребекки, — жаждут мести и стремятся к власти, а демоны, — он мотнул головой в сторону Люцифера, — искренне любят, обязано было появиться нечто, что разрубило бы Гордиев узел, что поставило бы на место зарвавшихся ангелов, возвысило бы демонов, появился я, я тот, кто вас рассудит, а, если и надо — уничтожит либо заставит склонить головы.

Он замолчал, и повисла тяжелая пауза. Мальбонте посмотрел на Вики.

— Тебе ли не понимать, Вики, — его взгляд скользнул по её животу.

— Это всего лишь младенец, — вновь твердила девушка, — и ты её не тронешь, пока мы живы.

Мальбонте рассмеялся и ухватился за амулет. Сердце Вики упало в пятки.

— Люцифер мне не нужен, ты тоже, как только родишь, если не передумаешь и не захочешь присоединиться ко мне и воспитывать дочь, — его взгляд пробежался по побледневшему лицу Вики.

Девушка посмотрела на того, кто был для неё целой вселенной. Люцифер губами прошептал:

— Ты должна жить.

Она отрицательно помотала головой. Он сглотнул шумно, но кивнул утвердительно.

— Нет, — прокричала Вики, — нет, я не мыслю себя без тебя, мне не нужен мир без тебя.

— Наша дочь, — проговорил он тихо и до жути спокойно.

— Ты, чудовище, — прокричала Вики, обращая весь гнев свой на Мальбонте, — почему ты не даешь ему право выбора?

— Он никогда не склонит передо мной своей головы, сын Бога, воспитанный Сатаной, никогда не сдастся и никогда не будет покорен, — Мальбонте усмехнулся.

Вики зарыдала, сотрясаясь всем телом.

— Позволь хотя бы проститься, — прошептала она.

— Зачем? — в недоумении проговорил Мальбонте.

— Господин, позволь им попрощаться, — голос Ребекки звучал обыденно, так, как будто она варила борщ на плите.

Сын добра и зла посмотрел на женщину и пожал плечами, отпуская амулет. Передышка? Вики на негнущихся ногах подошла к Люциферу и крепко обняла его, одновременно шепча:

— Помнишь огонь энергии между нами? Давай, Люцифер, это единственный шанс попытаться сделать хоть что-то.

— А если я тебя потеряю? — панический страх.

— Мы найдем друг друга, даже если между нами будет Небытие, — горячо ответствовала ему Вики.

Люцифер сжал непризнанную, которую вначале так сильно презирал, в которую влюбился без памяти, ту, которая его навсегда. Они крепко поцеловались и прислонились к друг другу лбами, а слезы всё текли из глаз девушки.

— Я буду ждать тебя у края Вселенной, моя непризнанная, — прошептал он, лаская её щеки, — на раз, два, три.

Их ладони соединились, выжигая друг из друга взаимные искры, наполняя помещение их энергиями, образуя шар между ладонями — голубой, потрескивающий тысячами электрических разрядов, внутри себя имеющий холодный ослепительно яркий свет.

Мальбонте не сумел среагировать. Ребекка, сорвав с его груди амулет, кинула его в образовавшийся кокон из соединившихся энергий детей, и тот, долетев, рассеялся на мелкие кусочки.

— Что ты наделала? — прокричал Маль и ударил серафима, та упала ничком и больше не двигалась.

А меж тем кокон все рос, образуя огромную воронку, в центре которой стояли сын Бога и дочь Сатаны, не в силах оторваться друг от друга, любящие до безумия, те, кто не хочет расставаться ни при каких обстоятельствах, не смиряясь с ними. Образовавшаяся воронка все больше затягивала вокруг себя пространства, вскоре поглотив и Мальбонте. С Мими, Дино и Лилу спали путы, и они изумленно осматривались. Лилу дёрнулась к троице и ухватилась за Мальбонте. Как только это случилось, с воем исчезла, оставив после себя пустое место, ничего, воздух, потрескивающий сотнями маленьких молний. Дино подбежал к Ребекке, пытаясь помочь ей. А Мими с тоской смотрела на место, где исчезли её друзья.