Предводитель направился на склад, что был в боковой части здания, для сверки запасов и записей, которые передал его подчиненный. Лео больше не мог уловить командный голос мужчины и переключил свое внимание на остальных жителей.
Солнце неспешно клонилось к закату. Лидер задумчиво прокручивал в руках сорванную хвойную веточку, так и не сводя весь день глаз с копошащихся внизу людей. Никто из братьев не увидел ничего дурного в этом месте. Обычные ничем не примечательные разговоры прохожих сообщали лишь о рутине их жизни, мелких и незначительных сплетнях, что так свойственны небольшим группам людей. Ни одного спора, ни одной ругани, ни одной угрозы. Все цивильно, мирно и праведно. Но отчего же тогда так не по себе?
— Пора домой, — Лео отжал палец с оранжевой кнопки рации, устало выдохнул в сторону «Лазурных вершин» и стал спускаться с дерева.
— Эх, сейчас бы оленину в винном соусе потушить, — мечтательно протянул Майки, потягивая затекшие мышцы рук.
— И картошечки фри бы к ней, — поддержал Донателло, втягивая ноздрями лесной воздух, словно где-то неподалеку была дымящаяся тарелка с загаданным лакомством.
— Думаю, лучше я ей скажу… — Рафаэль затушил сигаретный бычок о кору дерева и двумя пальцами отправил окурок в полет.
— Не стоит спешить. Разберемся по ходу дела, — Лео продолжал идти со скрещенными на груди руками, скользя взглядом меж деревьев, по привычке зондируя обстановку вокруг. Мастер катан был научен чередой горького опыта, что необходимо доверять своим инстинктам. И в нем до сих пор свербело то странное чувство: словно он был не в своей тарелке, и что-то неуловимое, тревожащее его вот-вот должно было произойти.
У лидера оставалась в запасе еще пара дней, и после, с большой долей вероятности, ему придется отпустить Сью в лагерь. Но ведь он этого и ожидал: что когда-нибудь подойдет время, и Сью уйдет жить к людям. И вот этот день настал. Пять лет в стремлении соединить двух их друзей пролетели для братьев со скоростью кометы. Но сегодня он желал увидеть хоть что-то, доказывающее ужасность этого места, что дало бы ему возможность сказать Сью «нет» и построить план по вызволению Сэма из стана неприятеля.
Но спасать было не от чего. Убежище соответствовало всем его требовательным параметрам, будучи чуть ли не новым Эдемом. Сэм не откажется от ребенка. Лео не сомневался в родстве этих двух существ: типичный греческий нос и большие темные глаза малыш, без сомнения, унаследовал от своего кровного отца. А Сью не бросит Сэма. Да уж, ее ожидает непростое воссоединение. Наверное, Раф прав и стоит ей рассказать правду об увиденном, как-то подготовить к этой неожиданности, если, конечно, она еще не в курсе дел.
Приближаясь к своему укромному лагерю, братья учуяли запах дыма.
Ева, все еще не заметившая их, увлеченно разжигала костер, поддувая под разгорающиеся ветки, а Сью выкладывала на решетку кусочки оттаявшего мяса.
— Помочь? — шепнул Лео у самого уха девушки. Та взвизгнула от неожиданности и завалилась на бок.
— Ты не черепаха, ты — кошка! — Ева ткнула указательным пальчиком в грудь Леонардо, пока тот довольно ухмылялся. Ему нравилось позволять себе подобные шалости со своей девушкой и после — заглаживать вину приятным способом.
— Медведи тоже ходят бесшумно, — парировал Леонардо с упреком, — а вы тут вдвоем совсем одни.
— А еще селезни, — вклинился весельчак с желтой повязкой, — щипнут за зад — не будешь рад.
— Да где ты видел уток в лесу? — спросил Дони и зашуршал пачкой чипсов. И когда он только успел ее раздобыть?
— Читос-мэн, да на мой зад столько раз покушались, что я жду подвоха отовсюду, — младший из братьев развел руками и направился к Сью, помогая той с выбором приправ.
Лео пригнулся к земле, продолжая раздувать огонь, пока Ева льнула к его плечу.
— Знаешь, а мы сегодня видели козу.
— Где? — удивился Леонардо, поглядывая на Еву из-за плеча.
— Бегала по полю, там, где растёт кукуруза.
— И у них есть детский сад, там столько малышей, — Сью подняла кверху раскрытые ладони, демонстрируя восемь пальцев, показывая всем своим видом невероятность этого явления.
— Мы наблюдали за «Вершинами» весь день, — Лео отвлекся от костра и внимательно рассматривал задумчивое лицо Евы, пытаясь угадать, что же сейчас вертится в ее мыслях. Она неуверенно пожала плечами и обратила на него теплую глубину шоколадных глаз, продолжая: — вроде бы там люди дружно живут.
Его львенок знал о страхе немало и долгое время пребывал с тем, кто никак не подходил под звание самоотверженного самаритянина. Но и она не увидела в жителях поселения ничего плохого.
Лидер еле заметно кивнул, нехотя признавая правоту ее слов, и помог подняться Еве с колен, отряхивая бедра от колючих иголок.
Запах костра смешивался с ароматом жареного мяса, Майки изнывал от нетерпения, оглашая весь лес о своем голоде, а Дони занимал себя анализом мыслительных процессов Тока.
Гений пришел к выводу, что механическая животинка научилась скучать. Вероятно, из-за того, что сбился режим стандартного дня: программа не знала, как отреагировать на столь долгое отсутствие выбранного ею для внимания индивида, и автономно подобрала подходящую «эмоцию», состоящую из нулей и единиц. Любопытно. Дони предполагал иное: как минимум — Ток должен был подстроиться под новый режим, увеличивая допустимое время нахождения вдали от объекта симпатии. Но вместо этого программные строки циклично возвращались к событию: «поиск объекта», «отсутствует Рафаэль», «режим ожидания — отклонен», «подбор альтернативных действий»… «поиск объекта», «отсутствует Рафаэль»… Странно. Все указывало на некий «баг» в алгоритме, но интеллектуальная система не принимала это за ошибку.
Два последних года он собирал этот позитронный мозг, состоящий из миллиона переплетений тончайших оптоволоконных проводов, чипов и микросхем. Дело не могло быть в неверной спайке, и Дони был готов отдать руку на отсечение за то, что совершенно верно сконструировал механический мозг. Но придуманная им интеллектуальная программа порой развивалась совсем не в том направлении, в котором должна была. Видимо, он заложил в нее слишком высокий процент «свободы выбора», и на следующий раз он понизит этот порог.
Поглощая оранжевые кукурузные загогулины, Дон все же запустил на планшете режим самоанализа системы, хотя знал, что ему последует стандартный ответ: «ошибок не выявлено».
Раф, на чьих коленях гордо восседал лохматый кот, был углублен в свои мысли. Лео видел сосредоточенность брата и то, как он исподтишка наблюдал за Сью, переворачивающей над огнем решетку с мясом. Рафаэль был не из тех, кто оттягивал неизбежное. Про таких, как он, и была придумана фраза — «пластырь надо срывать одним резким движением». Порывистость брата располагала его к таким поступкам. Но сейчас гигант в красном медлил и не решался быть тем гонцом с плохой вестью, которая была способна разбить сердце друга.
Стоял лишь один вопрос — насколько сильно надломится Сью, узнав, что предположительно три последних года ее муж с другой. Душа человека — потемки. А если она к тому же заключена в женское тело, так это — абсолютно непостижимая бездна.
— Ты пахнешь елью, — Ева поудобнее устроилась на коленях Леонардо, и теплое дыхание девушки согревало шею лидера.
— Пришлось маскироваться под кедровую шишку, — Лео сжал в объятьях любимую и уткнулся носом в каштановую макушку, с наслаждением прикрывая уставшие глаза, напрочь позабыв о пустом желудке.
Но не переставал анализировать увиденное за прошедшие сутки. Лидер уже понимал, что неважно — будет ли к вечеру Сью знать о Сэме правду или же нет — это не остановит её от посещения «Вершин». Он с братьями сопроводит девушку до входа в главные ворота, скрываясь за лесом, и им останется только наблюдать за ней. Рано или поздно ее жизнь придет в норму, возможно, она даже встретит другого мужчину. Но главное — она будет в безопасности и с людьми.
***
Проклинаемая Майки надломленная тонкая деревянная палочка, которую он вытянул первым, заставляла его второе утро просыпаться раньше всех и занимать за столом почетное место у мониторов. Хотел справедливости? Он ее получил. Лидер поддался на уговоры младшего брата и вместо самостоятельного распределения дежурства решил доверить выбор зубочисткам. Колесо фортуны прокатилось мимо Майки, так и не остановившись.
