— Скажите, Никита, а Георгий Рудольфович вам доверял?

— А то! Сколько раз к себе домой за документами посылал.

— А какие отношения у вас были с домашними Ватутина.

Танк напрягся, и Федин это тут же почувствовал — попал в цель.

— Какие отношения могут быть у личного телохранителя с женой шефа — нормальные, рабочие.

— Вообще-то, я имел в виду ваши отношения с Властелиной — все работающие в загородном доме Ватутина утверждают, что у вас были романтические отношения: шептание по углам и все такое.

— С такой соплячкой? Брехня! — Танк сжал кулак и стукнул себя по колену. — Бегала она за мной — это факт, но, чтобы отношения! Я что похож на идиота? Мне проблемы с малолетками не нужны — я закон знаю! К тому же, она дочь шефа.

— У меня есть сведения, — выдержав паузу, продолжил Федин, — что Властелина Георгиевна передавала вам крупную сумму денег.

— Что? — подскочил на стуле Тайнинцев — он совсем не ожидал «удара» с этой стороны — откуда это стало известно? — Это вам сама Власка сказала?

— Ответьте на вопрос.

Танк взял себя в руки, прямо посмотрел в глаза следователю и четко произнес:

— Никаких денег Властелина Георгиевна Ватутина мне не передавала.

— Вы уверены? — хищно оскалился Федин. — Может, вы у нее в долг денег просили?

— Нет.

Федин понял, что парень насторожился и больше не скажет ничего интересного.

— Ладно, на сегодня закончим, но, если в ближайшее время вы соберетесь уезжать заграницу, сообщите мне — осталось еще несколько невыясненных вопросов и не хотелось бы разыскивать вас заграницей, чтобы получить на них ответы.

— Если буду уезжать заграницу — обязательно позвоню.

На этом разговор закончился — Федину следовало лучше подготовиться к его продолжению.

35

Потеряв цель в жизни, Властелина замкнулась в себе.

В новую школу она ходила неохотно, хотя уровень ее знаний позволил ей стать лучшей ученицей из всех выпускных классов. Учителя радовались новой ученице и прочили ей золотую медаль.

Властелина же воспринимала свои успехи довольно равнодушно, вечерами она вспоминала свою прошлую жизнь в шикарном загородном особняке, веселые вечеринки с друзьями и уныние заползало не только в ее голову, но и в сердце. Ей начало казаться, что настоящая жизнь безвозвратно ушла, осталась какая-то кошмарная и нереальная — жить такой жизнью Властелина не хотела.

Что ждет ее впереди при таком жизненном раскладе?

Все чаще и чаще задавала она себе этот вопрос и, отвечая на него, впадала в еще большее уныние.

Ну, закончит она эту дурацкую общеобразовательную школу, ну, поступит со своей медалью в средненький институт — ни Англии, ни Америки ей все равно не видать, а раз не видать, так зачем и стараться.

Властелина подсчитала, сколько времени ей придется работать, получая тысячу долларов в месяц, чтобы скопить деньги на учебу в Англии или Америке — получилось двадцать лет и десять месяцев — это только на учебу без перелетов и карманных денег, при этом, копя деньги, она не должна есть, пить, одеваться и далее по списку. Конечно, если она будет получать две тысячи долларов в месяц, то на учебу она накопит гораздо быстрее, но вряд ли в тридцать лет ее примут в Оксфорд или Гарвард.

В общем, как ни старайся, самой на учебу ей не заработать!

Оставалось только ограбить банк или какого-нибудь завалявшегося миллионера (не завалявшиеся миллионеры давно уже уехали из России). Несколько дней эта идея не давала ей покоя, но подходящего для ограбления миллионера в ее окружении так и не нашлось. Тогда Властелина снизила денежную планку до полумиллиона долларов, и выбор пал все на того же Бориса Яковлевича Либмана — раз не захотел жениться на ней, то пусть раскошеливается (услышав предложение Властелины о женитьбе, Борис Яковлевич панически замахал руками: семья Ватутиных и так порядком ему подпортила здоровье). Правда, Властелина была совершенно уверена, что нужной ей суммы в наличности у юрисконсульта нет, однако, при желании и частичной ежегодной выплате он вполне мог справиться с такой «обузой». Оставалось только заставить его согласиться финансировать ее учебу заграницей — пусть даже частично, остальную сумму она постарается найти сама: продаст квартиру и кое-что из вещей.

Идея насчет вещей Властелине понравилась, и она с энтузиазмом принялась потрошить запечатанные скотчем коробки, раскладывая вещи по кучкам (себе девушка оставляла в основном практичные вещи) — и как это она раньше не догадалась устроить грандиозную распродажу своих и материнских «шмоток»!

В чем — в чем, а в нарядах Властелина знала толк: разобрав несколько коробок с вещами, она привела их в приличный вид и, принеся на работу (днем после школы несколько часов девушка работала упаковщицей на парфюмерной фирме), с успехом продала ношеные вещи. Вырученная сумма намного превышала ее месячную заработную плату, что ни мало порадовало начинающую «бизнес-вуман». Начало было положено и дальше дело с распродажей вещей приобрело систематический характер.

Работницы жалели девушку-сиротку и с удовольствием покупали у нее «гламурные» вещи, тем, более, что цены на них были вполне приемлемые.

После вещей в продажный поток попали обувь и всевозможные аксессуары: сумки, шарфы, шляпки, перчатки и украшения Властелины и оставшиеся от матери (в сейф прятались только самые дорогие). Она не жалела ни серег, ни колечек с бриллиантами, подаренных отцом или матерью, понимая, что носить их при ее нынешней жизни просто некуда, да и через чур вызывающе.

Потом в продажный поток влились дорогие безделушки, статуэтки, столовое серебро, хрусталь, вазы и прочие «обиходные» предметы. Книги Властелина продала оптом в частные руки и выручила просто огромную сумму — она и не думала, что в их доме имеется приличная библиотека.

Количество коробок постепенно уменьшалось, и комнаты освобождались — Властелина теперь смогла пользоваться двумя комнатами: в маленькой она устроила себе спальню, хотя запечатанных коробок было по-прежнему еще много. Пристрастившись к разбирательству вещей — столько ценного, оказывается, содержалось в коробках, Властелина обыскала ящики в мебельной стенке и в комоде, внимательно просматривая каждую бумажку, боясь выбросить что-нибудь нужное — в одном из ящиков она нашла список их личных вещей, упакованных и переправленных им банком, в другом — квитанции об оплате коммунальных услуг какой-то женщиной, в третьем — бабушкины незатейливые «сокровища».

В одной из коробок Властелина обнаружила фотоальбомы с семейными фотографиями — смотреть их она не стала, а сложила на полку. В той же коробке лежали стопки поздравительных открыток и писем — открытки Властелина бегло просмотрела, а письма все перечитала, надеясь отыскать в них упоминание о каком-нибудь богатом родственнике.

Богатого родственника у них с Витькой не нашлось, но в одном из писем Властелина обнаружила несколько коротких записок, не имеющих к данному письму никакого отношения. Записки она прочитала, немного подумала (зачем мать хранила их в старом письме?) и прочитала снова — содержание записок без обращения и подписи было весьма интересным: какой-то мужчина упорно отказывался от своего только что родившегося ребенка.

Заинтересовавшись записками, Властелина переложила их в пластиковую папочку, решив разузнать семейную тайну — возможно, знание этой тайны принесет ей какую-нибудь выгоду.

Но к кому она могла обратиться за разъяснениями?

Властелина отыскала в записной книжке матери телефон ее давней подруги, которая в былые времена (когда у Ватутиных не было столько денег, но существовали задушевные подруги и друзья) часто наведывалась к ним в гости, и позвонила ей, в надежде подробнее разузнать о «тайной» жизни своей покойной матери.

36

Первого февраля Инна и Дорохов поженились.

Если подумать, то их «мероприятие» вряд ли можно было назвать свадьбой в общепринятом смысле: не было длинного белого платья у невесты и черного костюма у жениха, не было лимузина с кольцами на капоте и «сборища» шумных пьяненьких гостей за столом, не было ни родственников, ни свидетелей — они просто пошли в ЗАГС (Дорохов в парадном кителе, Инна в красивом нарядном платье) и расписались в «амбарной книге». Но оттого, что у них все было не так, как у всех, счастье их не уменьшилось ни на йоту. Для них все привычные свадебные атрибуты не играли такой уж важной роли — они вполне могли бы обойтись без государственной регистрации своих отношений и были бы не менее счастливы вместе, но в виду сложившихся обстоятельств они вынуждены были соблюсти формальности. Именно формальности, ибо никакой штамп в паспорте не удержит любовь в сердцах мужа и жены — так зачем тратить кучу денег и придавать значение этим формальностям?!