Пока я думала о своем, мы уже подошли к костру, вокруг которого сидели чужеземцы. Всего их было одиннадцать. На какой-то момент мне показалось, что я – маленький человечек из сказки, который оказался в стране великанов. Все же телосложение аирцев и северян отличалось весьма и весьма. Среди наших мужчин были и высокие, и низкие, но в основном рост мужской половины Аира не превышал 175 сантиметров, женщины были и того меньше. Фигуры большинства из нас были жилистыми, поджарыми, полные люди, конечно, тоже встречались, но почему-то считалось, что такое возможно в очень зажиточных семьях и у людей, которые едят сутки напролет. Наша комплекция и то, как привыкли питаться в Аире, к полноте не располагали. Северяне же были на голову выше, если не на две, среднего аирца. Телосложение более мощное, развитое. Да и сама внешность отличалась кардинально. Конечно, больше всего мне нравилось то, что у них были разноцветные волосы. После того, как я сняла сухэйли, у меня появилась странная любовь ко всему яркому и цветному. Если бы было можно, я бы часами разглядывала то, как путаются огненные блики в рыжих или белых волосах. Это было красиво.
Мужчины разговаривали на своем гортанном наречии, без конца над чем-то шутили и очень открыто смеялись, без стеснения делали это, показывая зубы. Еще одно отличие между севером и Аиром. В Аире неприлично смеяться таким образом, чтобы собеседник мог видеть твои зубы. И если посмотреть сейчас на костер, за которым сидели воины Аира, ничего подобного увидеть было нельзя. Аирцы сидели, ведя неспешную беседу, и если не прислушиваться, то казалось, что ужинают они в полной тишине.
Бьерн, который привел меня к костру, тут же уселся на первое попавшееся место, бесцеремонно отломил кусок жареного мяса у соседа и, совершенно не обращая внимания на гневные взгляды последнего, начал с удовольствием чавкать, откусывая один кусок за другим.
Смотря на то, как золотистый мясной сок стекает по его подбородку и с каким упоением мужчина поглощает эту еду, меня ощутимо замутило. Но я тут же взяла себя в руки, уверяя собственный организм в том, что это ничего, они так привыкли. Для них это нормально.
– Чего там у тебя в твоей миске? – просто спросил рыжеволосый Кельм, должно быть расценив мою невольную гримасу по-своему.
– Каша, – тихо ответила я, а вокруг все начали посмеиваться.
– Er schmutze girn alle abend zu![26] – посмеиваясь, пробасил один рыжебородый мужчина.
На эту его реплику все утвердительно закивали.
– Угощайся, – в разговор опять вступил Кельм, протягивая мне хорошо прожаренный вонючий ломоть плоти. У меня аж дыхание сперло в груди от этого его жеста.
– Спасибо, но мне нельзя, – на одном дыхании пробормотала я.
Мужчины непонимающе переглянулись, не зная, видимо, как воспринимать мой отказ.
– Почему? – искренне изумился рыжий весельчак. – Ты болен?
– Нет, нет, – поспешно ответила я, пока от меня не начали шарахаться. – Я просто дал обещание не есть мясо.
Моя последняя реплика возымела совершенно неожиданный эффект. Разговоры у костра тут же стихли, и воцарилось шокированное молчание.
– Erre im kill wilst[27], – заключил один из мужчин, что сидел ко мне ближе всех.
– Richt, err sagt die clyast will er die zum winter. Ich sure es fammile sagt er zu wit[28], – согласно кивнул Кельм, с каким-то невероятным состраданием во взгляде посмотрев на меня.
– Зачем же ты согласился, мальчик? – тихо спросил Бьорн, отвлекаясь от поглощения пищи.
Я тяжело вздохнула, стараясь придумать, что же на это ответить. Мужчины расценили мой вздох по-своему, и уже не один Кельм смотрел на меня с жалостью. Причем не так, как смотрят, когда хотят помочь, а так, когда видят перед собой неизлечимо больного, который вот-вот отправится на тот свет и поделать уже ничего нельзя.
– Садись, парень, не стой, – пробасил самый старший из присутствующих. Во всяком случае, на вид мужчине было около пятидесяти лет, в его темно-русых волосах начинала пробиваться седина, хотя казался он весьма крепким и сильным. – Я Олаф, – коротко представился он, – садись и расскажи нам свою историю, малыш, – Олаф гостеприимно похлопал по топчану, на котором сидел, приглашая присесть рядом с ним.
«Малыш?» За кого они меня принимают, интересно? Хотя пусть думают, что хотят. Присев на выделенное мне место, решила рассказать северянам то же, что сказала и Сэй Лум. Как видно, мой рассказ на чужестранцев должного впечатления не произвел, потому как смотреть в мою сторону начали теперь уже настороженно и с подозрением.
– Alles clyar. Er – unnormal[29], – жизнерадостно заключил Кельм, откусывая очередной кусок от того мяса, что недавно предлагал мне.
– Ne, er no unnormal, yet stupid clar![30] – возразил платиновый блондин, что сидел прямо передо мной.
– No differ[31], – хохотнул рыжий, окружающие поддержали его таким же согласным смехом.
Молчаливыми оставались лишь те трое, что я видела на приеме у Императора. Они просто переглянулись, обменявшись взглядами, и согласно чему-то кивнули.
Утро встретило нас густым туманом, что белой влажной дымкой стелился по всей поляне. Солнце едва показалось на горизонте, как Сэй Лум велел всем подниматься, давая на сборы не больше часа. Я проснулась где-то за час до общего подъема и уже успела привести себя в порядок, убрать вещи и даже выпить чаю, доев остатки вчерашнего ужина. Сейчас, когда полсотни мужчин ломанулось в окрестные кусты, я была рада своей предусмотрительности. Где-то минут через пятнадцать после того, как был объявлен общий сбор, полы белого шатра принцессы приподнялись, и на поляну высыпало сразу десять служанок и сама Иола. Все девушки были одеты в темно-синее кимоно из простой материи, сама же принцесса облачилась в более скромный наряд, но шелкам изменять не пожелала. Девушки не спешили бежать на поиски укромных кустиков, но оно и было понятно, все необходимое для женщин было обустроено внутри их же шатра.
Иола выглядела уставшей, казалось, девушка не привыкла к столь ранним подъемам, но держалась она все же согласно этикету. Повелительно взмахнув рукой, принцесса подозвала к себе одну из служанок, что-то прошептала ей на ухо, и казалось, задумалась, о чем-то своем, не замечая никого вокруг. Девушка-служанка, глубоко поклонившись госпоже, побежала исполнять то, что ей было приказано. Как оказалось, далеко ей бежать не пришлось, потому как Иола, похоже, приказала позвать Сэй Лум к ней на разговор. Капитан тут же подошел к принцессе, глубоко поклонился и спросил, чего изволит госпожа. Я тут же напрягла слух, чтобы хорошо расслышать то, о чем они будут говорить. Хотя, как я заметила, сделала это не только я одна. Несколько северян тоже, похоже, вслушивались в разговор и, судя по всему, расстояние для них помехой не было. Это стоило отметить на будущее.
– Сэй Лум, что за переполох? – капризно изогнув губы, спросила Иола, не уделив капитану и взгляда.
– Нам пора выдвигаться.
– Это я поняла, – недовольно шикнула она, – но зачем так рано?
Один из северян, слушавших этот разговор, широко улыбнулся, качая головой.
– Так мы можем преодолеть большее расстояние за дневной переход.
– А мы что, сильно спешим? – гневно воззрилась принцесса на капитана. Сэй Лум тут же отвел глаза, дабы не оскорбить принцессу.
– Но из-за каравана мы и так движемся слишком медленно, – стараясь объяснить принцессе очевидные вещи, продолжал говорить капитан.
– Не знаю, как тебя, но меня такая скорость вполне устраивает.
Так, кажется, в нашем отряде назревал первый конфликт, и, подумать только, какая неожиданность, инициатором была светлейшая невеста. Я заметила, с каким интересом начали коситься в сторону этих двоих северяне, о чем-то тихо переговариваясь. И почему-то мне казалось, что из-за того, кто выйдет победителем в этом споре, того чужаки и будут воспринимать как нашего капитана. Тем временем Сэй Лум глубоко вздохнул и на какое-то время замолчал. Принцесса тем временем самодовольно улыбнулась и уже приготовилась вернуться в шатер, как от группы северян отделился мой вчерашний знакомый, Рик, и направился в сторону спорщиков.
