По данным телеметрических измерений, бортовые системы кораблей функционируют нормально. Давление и температура находятся в заданных пределах.
Летчик-космонавт товарищ Береговой продолжает успешно выполнять намеченную программу экспериментов и исследований».
Но о планировавшейся в ходе полета стыковке – опять ни слова не сказано.
Более того, уже после завершения космического рейса «Союза-3» орган ЦК КПСС газета «Правда» 17 ноября 1968 года опубликует развернутую информацию о полете Георгия Берегового, в которой так будет описан процесс взаимодействия двух кораблей в космическом полете:
«После отделения корабля «Союз-3» от носителя он (т.е. космический корабль – С.Ч.) осуществил радиопоиск «Союза-2», после чего начался процесс сближения космических кораблей. После автоматического сближения кораблей до расстояния между ними 200 метров последующее сближение проводилось под управлением летчика-космонавта. После выполнения этой операции корабли разошлись на расстояние 565 километров, а затем вновь сблизились. При повторном сближении Г. Т. Береговой производил фотографирование «Союза-2» и проводил измерения параметров относительного движения кораблей».
…Подтверждена правильность технических решений, положенных в основу создания нового типа пилотируемого космического корабля с широкими маневренными возможностями. Доказана рациональность его конструкции и надежность бортовых систем. Отработаны процессы маневрирования на орбите при автоматическом и ручном управлении. В результате проведенных научно-технических экспериментов получены новые ценные данные.
Полетами космических кораблей «Союз-2» и «Союз-3» сделан новый шаг в области совершенствования маневрирующих пилотируемых кораблей и создания орбитальных станций».
Из приведенного выше текста, опубликованного в «Правде», совершенно ясно, что в полете «Союза-2» и «Союза-3» планировалось только маневрирование и сближение космических кораблей, но речи об их стыковке не было.
Обратимся к воспоминаниям о первом дне космического полета самого Георгия Тимофеевича Берегового:
«Автоматически включились бортовые двигатели, и «Союз-3», изменив траекторию полета, направился к точке, в которой должно было состояться космическое рандеву. Оба корабля оказались поблизости друг от друга - их разделяло лишь несколько километров. Сблизившись до двухсот метров, корабли пошли параллельным курсом, - видеть все это, должен сказать, было незабываемым счастьем. «Союз-2», бесшумно несется сейчас в двухстах метрах от моей кабины. По программе нужно свести корабли еще ближе - на расстояние нескольких метров! Пришел черед действовать мне.
Беру управление на себя...
…Осторожно двигаю ручками управления... Расстояние между кораблями постепенно уменьшается - значит, двигаюсь вперед. Увеличиваю тягу маневровых двигателей - сближение продолжается... Вот он, «Союз-2», совсем рядышком, рукой достать!
Отпускаю ручку. Летим по инерции по своим орбитам. Корабли, имея небольшую разницу в скорости, начинают медленно расходиться... Снова берусь за ручки, снова сближаю корабли...»
О планировавшейся стыковке и в мемуарах самого Георгия Тимофеевича – тоже ни слова!
Более того, вот текст официальных телеграмм, которыми обменялись космонавт Береговой и советские руководители в ходе космического полета. Материалы были опубликованы в советской прессе еще во время космического полета:
«РАДИОГРАММА С БОРТА КОСМИЧЕСКОГО КОРАБЛЯ «СОЮЗ-3».
Докладываю Центральному Комитету Коммунистической партии Советского Союза и Советскому правительству - полет проходит нормально.
Успешно выполнил маневрирование и сближение с космическим кораблем «Союз-2». Настроение бодрое. Горячо благодарю Центральный Комитет родной партии и Советское правительство за оказанное мне доверие. Полет проходит по программе. Выполняю научные эксперименты. Системы работают отлично. Состояние отличное.
Летчик-космонавт Г. Береговой.
(Опубликовано: «Правда», 27 октября 1968 года).
«ПРИВЕТСТВЕННАЯ ТЕЛЕГРАММА РУКОВОДИТЕЛЕЙ ПАРТИИ И ПРАВИТЕЛЬСТВА КОСМОНАВТУ Г. Т. БЕРЕГОВОМУ.
Дорогой товарищ Береговой Георгий Тимофеевич!
От имени Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза, Президиума Верховного Совета СССР и Совета Министров СССР сердечно поздравляем Вас с успешным началом полета и выполнением задания по маневрированию и сближению космических кораблей на околоземной орбите. Весь наш народ с неослабным вниманием следит за Вашим полетом. Крепко обнимаем Вас и желаем благополучного приземления.
До встречи на родной Земле!
Л. Брежнев, Н. Подгорный, А. Косыгин
(Опубликовано: «Правда», 27 октября 1968 года).
И снова ни слова о планировавшейся стыковке! Словно и не планировали ничего, не готовили космонавтов к этому полету более полугода…
Но ведь стыковка планировалась! И готовились проекты совсем других приветственных телеграмм – с борта экспериментальной орбитальной станции, которую предполагалось образовать из состыкованных «Союза-2» и «Союза-3».
Что же произошло? Почему и ЦК КПСС на пару с Советским правительством, и средства массовой информации, и руководители космической отрасли, - да и сам космонавт, - умалчивают о факте подготовки стыковки двух космических кораблей в октябре 1968 года?
Ответ очень прост. Стыковку «Союза-2» и «Союза-3» выполнить не удалось. Полет Георгия Берегового начался с неудачи. Но стоит ли говорить о неудаче, если есть возможность ее замолчать? Пусть все – и прежде всего, советский народ, - будут уверены: в космосе все прошло гладко. В полном соответствии с программой полета. Никакой стыковки не планировалось, дорогие товарищи. Предполагалось только маневрирование и сближение двух космических кораблей, которое – как и все в советской космонавтике – прошло без сучка и задоринки.
Попробуем разобраться в том, что же действительно произошло в тот октябрьский день 1968 года на космической орбите – в день, который, наверное, стал одним из самых трудных в жизни летчика-космонавта СССР Георгия Тимофеевича Берегового.
По принятой для полета «Союза-2 и «Союза-3» методике стыковки, сразу после старта активный космический корабль (т.е. тот корабль, который оснащен активным, «штыревым» стыковочным узлом и будет выполнять большую часть маневров на орбите – С.Ч.) выводился в зону ближнего сближения до расстояния 10-20 километров с пассивным кораблем (т.е. с кораблем, имеющим воронкообразный стыковочный узел – С.Ч.). После этого в автоматическом режиме начинала работать радиотехническая система сближения двух кораблей «Игла», которую только контролировал командир «Союза-3». С 200 метров космонавт переходил на ручное управление и выполнял сначала причаливание, а затем стыковку двух космических кораблей.
Владимир Сергеевич Сыромятников в книге «100 рассказов о стыковке и о других приключениях в космосе и на Земле» очень хорошо и точно описывает весь комплекс управления движением и стыковкой «Союза-3», который был задействован в космическом полете:
«На расстояниях в 100-200 м при относительных скоростях порядка 1 м/с законы орбитального полета практически не оказывают влияние на относительное движение, а космонавт может управлять кораблем почти как самолетом. Через оптический прибор под названием «визир специальный космонавта» (ВСК) он наблюдает цель: на таком расстоянии она хорошо видна. Когда расстояние уменьшается до нескольких десятков метров, становится видной специальная мишень, которая служит для окончательного выравнивания кораблей таким образом, чтобы стыковочные агрегаты расположились соосно, без боковых и угловых отклонений. Для управления в темноте, при полете в тени Земли, на пассивном корабле установлены специальные огни, почти как на самолете. Для управления поступательным движением корабля и угловыми поворотами (то есть ориентацией) имеются две ручки управления движением и ориентацией - РУД и РУО. У каждой ручки - три степени подвижности по числу степеней свободы корабля: первая - вверх-вниз, влево-вправо, вперед-назад, вторая - по тангажу, рысканию и крену, как эти углы называют в авиации и в ракетной технике. При такой ничем не ограниченной свободе движения управлять кораблем совсем не просто. Полная свобода, похоже, одинаково опасна как на Земле, так и в космосе. Требуется навык, который приобретается на специальных тренажерах».
