– Сынок, который час? – громко спросил идущий навстречу пенсионер с тележкой.

– Девять сорок пять, – обернулась Ника, и мужчина увидел ее мягкие черты лица, пышную грудь, обтянутую курткой, и тонкое запястье, украшенное массивными "командирскими" часами (подарок отца на двадцатилетие).

– Спасибо, дочка… Э, да вас и не поймешь, кто есть кто, – усмехнулся своей ошибке пенсионер, – все одинаковые, как с инкубатора!

Смеясь, Вероника вышла на платформу как раз когда из депо нехотя, с ворчанием вытягивалась электричка, пыльно-зеленая, с круглоглазой недовольной мордочкой. Через тусклые стекла Ника увидела деревянные скамьи и решетчатые полки для багажа. В Питере таких электричек уже давно не осталось, их сменили новые – обтекаемой формы, с узкими "японскими" фарами и пневмодверями; в их салонах пахло новеньким пластиком и свежим кожзамом. А по специальным рельсам бойко сновали красавицы-"Ласточки", развивающие скорость до 200 километров в час, и там к ароматам новизны примешивался еще и запах вкусного кофе и сладких булочек, которые разносили на тележках приветливые молодые люди в бордовой форме. А сейчас Ника словно вернулась лет на тридцать назад, вдохнув в салоне запах натруженного металла, смазки и полированного дерева, ни с чем не сравнимый и неповторимый. Тогда она с родителями пару раз ездила в Краснопехотское… На вокзале мама непременно покупала ей – "за то, что хорошо себя вела в дороге, не шалила и не капризничала" – упоительно вкусный пломбир в бумажном стаканчике с зеленым кругляшом сверху. Вероника с удовольствием выковыривала мороженое деревянной палочкой. А потом они садились на голубой в полоску круглый автобус и ехали в Новоминскую, где в доме маминых родителей жили ее старшая сестра, Светлана Ивановна, и ее муж дядя Сеня. Поездка к ним была увлекательным приключением для Ники. После родного двора-колодца, гранита и арок девочку захватывала новизна просторного двора, фруктовых деревьев и животных, которых можно было увидеть вблизи и даже потрогать. Можно было помочь тете Свете подоить корову, сходить в курятник и принести несколько еще теплых яиц для потрясающе вкусного омлета; поиграть с котятами тетиной черно-белой Марыськи; поездить верхом на ленивом толстом Бобике, который очень дружелюбно относился ко всем детям, а Нику вообще обожал и слушался ее, как ягненок. Как давно это было!

За окном мелькали ярко-зеленые луга, гладкие, как зеркало, озера, высокие тонкие деревья, похожие на вечно сидящих на диете фотомоделей. Небольшие чистенькие деревушки, полустанки с номером того или иного километра и платформами не больше Вероникиной кухни на "Парнасе"… День был неплохим, солнце почти разогнало лохматые серые облака и вольготно расположилось в ярко-синем небе. "А зонтик и плащ я не зря взяла – могут понадобиться в любой момент. Стоит только их забыть, тут же промокнешь, как кура!"

"Даже у Лильки в "Мадриде" больше шансов вляпаться в историю, – Вероника поерзала на жесткой скамейке и достала смартфон. Сеть, хоть и слабенькая, но была. – А Краснопехотское похоже на городок из "Безымянной звезды", где никогда не останавливаются скорые поезда!"

Девушка отправила СМС подруге в Мариенбург, и через пять минут пришел ответ: "Ясно, а я все так же, на работе. Хорошей поездки!"

***

"Как давно я здесь не была!" – подумала Вероника, стоя на утопающей в зелени и цветах платформе и глядя через рельсы на привокзальную площадь с киосками, Чебуречной и двухэтажным приземистым зданием из красного кирпича, где мирно уживались магазин медтехники, гастроном и гостиница с пафосным названием "Монрепо".

Вероника надела солнечные очки, поправила козырек черной кепки и размашисто зашагала через переход на площадь. Из открытого окна чебуречной потянуло такими упоительными ароматами горячего мяса, теста и расплавленного сыра, что рот тут же наполнился слюной, а в желудке жалобно заурчало. "Устроюсь в номере и – завтракать! После вокзального кофе у меня разыгрался волчий аппетит!".

Вероника снова потыкала пальцами в виртуальные клавиши смартфона. Номер владельца "Монрепо" был сохранен в его памяти. Услышав, что девушка желает снять номер, хозяин ответил, что незамедлительно пришлет своего сына, который устроит постоялицу в одноместную комнату.

Ожидая хозяйского сына, Вероника побродила туда-сюда вдоль фасада здания и прилегающего к нему пыльного строительного забора, и почитала расклеенные на нем объявления: "Дрова с доставкой на дом", "Утепление дома", "Ветеринар". Потом вошла в незаметную на фоне броской вывески "Медтехника" дверь и оказалась в узком коридоре с дверями друг против друга. Справа шла лестница на второй этаж. Слева был спуск на цокольный этаж, где располагались пустая стойка рецепшен, пожарный щит и инструкция для приезжающих. Вероника прочла ее и хмыкнула: "Прогресс добрался и сюда. В прошлый раз в номерах еще можно было курить!". В "Монрепо" явно недавно сделали ремонт; стены были декорированы в приятных ореховых тонах, ламинат "под карельскую березу" приятно гармонировал цветом со стенами, цветы в кадках и кашпо – свежие и ухоженные, и пахло в коридоре приятно – чистотой и хвойной отдушкой. В гостинице стояла тишина, словно в "Монрепо" не было других постояльцев.

Чтобы скоротать время, Вероника взяла забытую на подоконнике бесплатную газету и начала листать.

Всю первую полосу газеты занимало интервью с неким Виктором Морским, разглагольствующем о благотворительности, открытии кризисных центров и бэби-боксов в Ладожске и области. Тогда, как он считал, жертвы домашнего насилия или люди, лишившиеся крова, получают шанс начать новую жизнь, а ненужных младенцев перестанут выбрасывать в мусорные баки или в реку. "Спасая одну жизнь, мы спасаем целый мир", – не совсем точно процитировал он в конце интервью. "Наверное, не за горами местные выборы, – подумала Вероника, – и он заранее готовит почву. Неплохой ход, надо сказать. Тут сильнее развиты семейственность и взаимовыручка, чем в больших городах, и люди скорее поверят кандидату, который охотно протягивает руку помощи обездоленным и несчастным и заботится о детях, – она посмотрела на фотографию под заголовком статьи. Морской выглядел еще совсем молодым, не старше тридцати лет, русоволосый, с небольшим "хвостом" на затылке, лицо красивое, но немного постное, а в серых глазах – цепкий стальной блеск деляги. Потом она бегло просмотрела оставшиеся полосы. Ничего особенного, обычная бесплатная газета в небольшом городке: сообщения о полеводческих работах, репортаж о спартакиаде юных шахматистов, фото двух новых машин "скорой помощи", подаренных местной больнице. Возле беленого одноэтажного здания медпункта, построенного явно еще в пятидесятые годы, сверкающие фургоны смотрелись, как инопланетные корабли. Все та же реклама. А вот и нужное ей объявление: служба такси, готовая в любое время суток доставить клиента в любую точку Краснопехотского и окрестностей по разумной цене. Вероника вбила номер в свой смартфон, и тут увидела в окно, что к гостинице спешит парень лет двадцати пяти. Не по возрасту строгое выражение лица, папка под мышкой. Ника предположила, что это и есть сын хозяина "Монрепо", и не ошиблась. Через минуту стукнула входная дверь. Простучали быстрые шаги к рецепшен.

– Извините, что заставил вас ждать, – сказал молодой человек, открывая регистрационный журнал. – Ездил в СЭС. Нужно было срочно отвезти им кое-какие справки… Ваш паспорт, пожалуйста.

***

Ей дали номер на втором этаже, выходящий окном на запад, а это значило, что почти не заходящее в июне солнце не будет беспокоить Веронику по утрам. В небольшой комнатке, тоже отделанной в бежево-ореховых тонах, было все, что необходимо для комфортного проживания: кровать, столик, кресло, две полки, тумбочка. На полу лежал не новый, но чистый и яркий ковер. В изножье кровати пристроился запечатанный пакет с постельным бельем, полотенцами и туалетными принадлежностями в маленьких тюбиках и флакончиках. Санузел был общим, в конце коридора, но все тоже обрадовало чистотой и новизной.