Новая квартира очень классная. Ремонт от застройщика, но хороший, можно въезжать и жить спокойно. Я такое себе представить не могла даже в самых смелых фантазиях. Она кардинально отличается от прежней квартиры в деревянном доме. Во-первых, тем, что здесь есть ванная комната. Это, оказывается, так здорово. В старом нашем доме такого не было, что очень сильно усложняло нам жизнь. Но детство это совсем не омрачило. Дом очень старый, аварийный, поэтому довольствовались малым. А во-вторых, у меня теперь есть своя комната. Там будет моя мебель, которую поставлю так, как захочу. Я самая счастливая на всём белом свете.
С сентября в нашу жизнь ворвался новый учебный год, а в моём случае это ещё новая школа и новый класс. Не так я себе представляла обучение в старшем звене, с меня спрос большой, поэтому обстановка очень напряжённая. В предыдущей школе у меня была хорошая успеваемость, среднее звено я окончила на все пятёрки. Я прекрасно понимаю, что сейчас придётся бросить все силы на то, чтобы остаться на таком же уровне. Но обычно успеваемость падает. Мне совсем не хочется этого на финишной прямой, мои родители будут очень огорчены, если я не смогу оправдать их ожиданий.
Школа в новом районе оказалась самой обычной, без каких-либо уклонов, но меня всё равно подстерегали трудности. В какой-то момент я перестала справляться со школьной программой. Больше всего меня выбило из общего ритма геометрия и английский язык. В предыдущей школе английский преподавался на среднем уровне, по большей части мы просто заучивали слова, писали диктанты, с трудом переводили тексты, каждый раз ныряя глазами в англо-русский словарь. И какое же у меня было удивление, когда в новом классе на уроке английского практически все свободно разговаривали на этом языке. На общем фоне я сразу же начала выделяться, а оценки быстро поползли в неблагоприятную сторону. С геометрией у нас дружба не сложилась с самого знакомства. Просто стараюсь зазубривать теоремы и с натягом доказываю их. Программа 10 класса и по этому предмету оказалась непростая, два одновременных удара получить я никак не ожидала. Моя стойкость и рвение к идеальной успеваемости сильно подкосились, очень скоро из отличницы я покатилась прямиком в троечницы.
Не успевая перекрывать плохие отметки, накопив их достаточное количество, чтобы запаниковать, я оказалась на эмоциональном дне, откуда никак не могла выбраться своими силами. Единственный выход для себя я нашла – это начать прогуливать уроки. Если просто не приду, то хотя бы не схлопочу очередную тройку. Ну не знаю я так хорошо английский и эту несчастную геометрию. Но за одним прогулянным уроком последовали ещё парочка, а потом ещё сколько-то. Я прекрасно понимала, что моя система неправильная, но как выбираться из этой проблемы я уже не понимала.
Не рассчитала я только один момент, что мой классный руководитель может позвонить родителям и поделиться моей успеваемостью и посещаемостью. Что и произошло. В один прекрасный день, вернувшись после обеда домой, как обычно, бросив сумку у входа и схватив бутерброд из кухни, направилась в свою комнату с очередным томом «Война и мир». Там их так много, что можно читать целую вечность, но времени растягивать удовольствие совсем нет, поэтому стараюсь скорее покончить с этим прекрасным произведением. Погрузившись в историю, как пушечное ядро летит уже вот третью главу подряд, не сразу примечаю, что в прихожей ведётся родителями какой-то очень оживлённый разговор. Снова платёжки, наверное, или что-то в этом роде. Когда родители решают серьёзные вопросы, у кого-то да проскальзывает повышенный тона в речи. Поэтому я, не придав этому особого значения, продолжила читать.
Через некоторое время открывается дверь в мою комнату и с очень грозным видом входит папа, следом за ним идёт мама. Она не встречается со мной взглядом, и я понимаю, что попала. За папу всё говорит его мимика. Когда он сильно сдвигает брови, а губы становятся сжатыми, можно подписывать себе приговор. Он некоторое время молчит, бросив взгляд в окно. Эта тишина начинает давить так сильно, что хочется зажать уши и закричать со всей силы, лишь бы этот психологический ход прекратился, и мы сразу перешли к наказанию. Но нет, я уже предвкушаю, что дальше будет ещё хуже.
– Ничего не хочешь рассказать? – спрашивает папа тихим голосом.
Я резко перевожу взгляд на маму, она тоже понимает, что ничем хорошим этот разговор не закончится. Замечаю у неё в руках листок бумаги. Мне совсем ничего не разглядеть издалека, но я уже догадываюсь, что там написано в несколько рядов.
– Ты понимаешь, что уже не в том возрасте, чтобы мы за тобой следили? Ты уже должна была научиться самостоятельности и ответственности за столько лет. Но судя по этому листку, я не вижу, что ты взрослый и ответственный человек. – высказал он монотонным, но пронзительным голосом, не дожидаясь моего ответа. – Почему мы с мамой должны выслушивать, краснеть и извиняться за то, что натворила ты? Или ты полагала, что всё само как-то разрешится?
Я не могу вставить ни слова, у меня горят щёки так, будто их ошпарили пару раз. А в горле такой ком, что его не проглотить, даже если сильно постараться. Как трус опустила глаза в пол, так и не произнеся ни слова в своё оправдание.
– Даю тебе неделю на исправление. – сквозь зубы проговорил папа, выходя из комнаты. Мама так и не проронила ни слова, она понимает, что я в нокауте.
Как только они вышли, я упала лицом в подушку так сильно, чтобы провалиться сквозь неё. Но чуда не произошло. Вот лежу я, окутанная переживаниями, наедине со своей болью. Слёзы текут, мне очень хочется кричать, но всё, что я могу сделать, это подвывать тихонько в подушку. Нет, плачу совсем не из-за жалости к себе, наоборот, я прекрасно понимала, что делаю, наказание рано или поздно меня бы настигло. На душе так противно, что с таким позором упала в глазах своих родителей. Ведь я всегда старалась радовать их своими успехами, они такие счастливые, когда видели мои успехи. Но вот единственный мой промах всё положительное перечеркнул. Никто не услышит моих слов, почему и из-за чего я так поступила. Плохие результаты – плохо старалась. Прикладывала бы больше усилий – результат был иной. Это я слышала с самого детства, поэтому знаю, что меня ожидает, попробуй я хоть как-то оправдаться. Прежде чем ситуация приобрела такой вид, я пыталась во всём разобраться, зазубривала, заучивала всё подряд. Да, я понимаю, что в итоге выбрала самый гнусный способ, но это не из-за лени, просто у меня не получается решить эти проблемы, когда упираешься лбом в стену.
На какой-то из этих мыслей я уснула, стало просто невыносимо ещё миллион раз прогонять эту ситуацию через себя. На рассвете, когда все ещё спали, я прошла тихо на кухню и выпила целых три стакана воды из графина. Мой желудок пустой, но что-то там должно бултыхаться. Аппетита нет, поэтому вода самый замечательный вариант. Да и видеть никого не хочу. Я чувствую себя самым ужасным звеном в семье, мне нет прощения, поэтому не хочу ни с кем встречаться взглядом, чтобы снова не читать это всё в их глазах. Я самый лучший палач, никто так не накажет меня, как это сделаю я. Заниматься самоедством я умею на пятьсот баллов из ста. Поставила графин с водой на место и вернулась в комнату.
Весь следующий месяц прошёл в ритме бешеной собаки. Я старалась перекрыть плохие отметки хорошими, чтобы хоть как-то картина успеваемости начала меняться. Параллельно со школьными делами меня не покидает ощущение одиночества и грусти. Будто я села в лужу и продолжаю там сидеть. Сыро, холодно, противно, но ничего не могу с этим поделать. Вытащить себя ещё из этой ямы у меня нет сил.
Немножко выкроив свободного времени, решила позвонить Лене. Это моя лучшая подруга детства, с ней мы много лет были неразлучны, хотя, конечно же, не обходилось без мелких ссор. Всегда делились секретами, да и просто взрослели в этом нелёгком мире вместе. В музыкальную школу ходили в одну, дурачились, смеясь до боли в животе. Нас связывают тёплые и искренние воспоминания. Очень ценю нашу дружбу, поэтому стараюсь поддерживать общение насколько это возможно.
