— Гермиона, иди сюда, — зашипел Рон. Он высунулся из дальнего угла заставленного стеллажами. Она без всякой задней мысли направилась к другу. Выйдя из-за шкафа тут же уткнулась взглядом в серые глаза, устремлённые прямо на неё. В груди, как будто вихрь взвился и разлетелся колючими осколками по всему телу.

— Привет! — выпалила Грейнджер.

— Привет, — тихо ответил Малфой.

— Где Паркинсон? — немного взволнованно спросила она.

— Сейчас придёт. Её Слизнорт вызвал.

Гермиона понимающе кивнула.

— Здесь свободно, — указал Малфой пером на соседний стол.

— Спасибо, — Гермиона аккуратно положила свои вещи. — Пойду книги найду, пока её нет.

Она выдохнула. Сердце стучало, как бешеное. Он был такой тихий, спокойный. Гермиона вдруг почувствовала, что Малфой нравится ей таким, когда ничего из себя не изображает. Пришлось напрячься и собраться, чтобы вспомнить, какие книги хотела найти.

Ловко орудуя палочкой, она извлекла с полок три увесистых тома. Вернулась к столу. Малфой и Уизли уже с головой ушли в работу, перелистывая каждый свою книгу. Между ними лежал развёрнутый пергамент с названием темы, написанной рукой Малфоя. «Красивый почерк», — мелькнуло у неё в голове.

Гермиона сложила свои книги. Села, развернула пергамент.

— Так, всё, — зашипел Рон. — Пойдёт для вступления?

Малфой взял у него книгу.

— Да, пойдёт, — сухо бросил он. — Пиши первое предложение.

— А почему я?

— Я уже заглавие написал.

— Ладно, — недовольно шикнул Рон и начал очень старательно выводить слова.

Они так странно смотрелись за одним столом. Гермиона украдкой посматривала в их сторону.

— Прошу прощения, — шёпот Паркинсон. — Декан устроил взбучку за подрастающее поколение.

— Бывает, — усмехнулась Грейнджер. — Ничего, я уже нашла несколько книг.

— Кто заголовок пишет? — выдохнула Пэнси, садясь рядом.

— У тебя хороший почерк?

— Ну, ничего, — Паркинсон быстро написала заголовок на черновике.

— Да, у тебя лучше, — признала Гермиона. — Пиши ты.

— Вот блин, — просипел Рон.

— Уизли, у тебя руки из какого места? — захрипел Малфой. — Всё время будешь это делать?

— Слушай, а-то ты клякс не ставишь никогда?

— Ни разу не было!

— Врёшь!

— Уизли, заткнись!

— Мальчики! — зашипела Пэнси.

— Гермиона… — с молящим взглядом вздохнул Рон.

— Ну, Экскуро попробуй.

— Это же не грязь!

— А что это? — усмехнулась девушка.

— О, получилось! Класс!

Его волнение постепенно стихло. Когда Грейнджер только вошла, у Драко сердце остановилось. Казалось, что он вздохнёт лишний раз, и она растворится. Девушка сидела напротив такая сосредоточенная, и ему этого уже было достаточно. Через час было уже совершенно само собой разумеющимся, что Грейнджер здесь, совсем близко.

Непреодолимое желание поговорить с ней переросло в муку.

— Уизли, пойдём со мной, — вдруг выпалила Пэнси. Парни резко подняли головы.

— Ты же не пишешь сейчас! Давай, вставай!

— Паркинсон, ты ничё не попутала? — усмехнулся Рон. Гермиона в полном недоумении смотрела на напарницу.

— Ах, да! Профессор велел договариваться! — ехидно ухмыльнулась она. — Мистер Уизли! Не соблаговолите ли вы проследовать со мной?! Пожалуйста!

Малфой не сдержался и сдавленно усмехнулся, зажав рот ладонью. Паркинсон в жизни так ни с кем не разговаривала. Гермиона тоже улыбнулась.

— Ну, если так, мисс Паркинсон, то не смею отказать вашей столь убедительной просьбе! — выдал Рон. Паркинсон замерла с разинутым ртом. А Грейнджер почти упала лицом на стол, еле сдерживая хохот.

— Прогрессируешь, Уизли! — прошипел Малфой.

— Ой, иди ты, — выдохнул Рон, но тем не менее поднялся и ушёл вместе с Паркинсон.

Драко понимал, зачем Пэнси это сделала. Кажется, она и правда хотела, чтобы он поговорил с Грейнджер.

У Гермионы дух захватило. Они одни. Снова это неловкое уединение. Пэнси явно утащила Рона нарочно!

— Грейнджер… — сердце зашлось. У двоих.

— Малфой, я знаю, что ты хочешь сказать! Я вспылила и была не права! И совсем не собиралась тебя упрекать, — на одном дыхании выпалила девушка.

— Но ты же права, — спокойно, с какой-то неведомой ему самому прежде покорностью, произнёс Драко.

Они смотрели друг другу в глаза. Она, словно открывала в нём нового человека и это восхищало!

— Ты серьёзно? — с недоверием проговорила Гермиона.

— Абсолютно.

— То есть… Это, что значит?

Они волновались. Очень! Гермиона думала, что сейчас заплачет и держалась из последних сил. А Драко, он знал, что должен сказать. Так давно хотел этого, но был уверен, что никогда не сможет.

Он опустил глаза, и девушка видела, как сбилось его дыхание, как на его щеках выступили розовые пятна.

— Прости меня, — шепнул он еле слышно. Ком сдавил горло. Малфой нервно трепал в руках перо.

Гермиона ушам своим не верила. Она ожидала чего угодно, но не этого. Её глаза заволокла пелена. Сердце сжалось. Нельзя плакать. Сейчас вернутся Рон и Паркинсон.

Она закрыла лицо руками. Кажется, такого она ещё не испытывала, словно вся боль и обида лежавшие на её плечах долгие годы, как тяжёлые камни, рухнули вниз и рассыпались, растворились, исчезли. Она почувствовала лёгкость, от которой хотелось взлететь!

— Грейнджер, — его шёпот привёл её в себя. Она подняла на него покрасневшие глаза и вздохнула. Губы дрожат. Малфой стоял перед ней. В его взгляде было столько тепла. Она никогда его таким не видела. Он хотел сесть рядом, обнять её за плечи.

— Паркинсон, зачем это всё? Это не по теме! — шипел Рон где-то невдалеке.

Ресницы Гермионы вздрогнули. Малфой выдохнул. Ещё секунду. «Не уходи…» — просил её взгляд. Но так было надо.

Драко сел на своё место. Уизли хлопнул стопкой книг перед носом подруги.

— По теме, не по теме! Тебе что, трудно девушке помочь? — ворчала Пэнси. Она пронзительно взглянула на Драко, потом на Грейнджер. Не важно, что она не вовремя! Разговор точно был! Она безмерно довольна!

— Так, — прошипела она. — Надо поторапливаться, скоро ужин.

— Слушай, я уже пойду! — прохрипел Рон и потёр глаза ладонями. — Башка уже не варит.

— Иди. У меня завтра в три тренировка. Так что, завтра в пять тридцать.

— Ладно. Гермиона, идёшь? — кивнул Рон подруге.

— Нет, ещё нет. Я хочу ещё поработать, — немного неуверенно произнесла она, всё ещё под впечатлением от общения с Малфоем.

— Как хочешь! Смотри, ужин не пропусти!

— Хорошо, — усмехнулась она, и Рон ушёл.

Через десять минут Паркинсон вдруг засобиралась.

— Ой, мне надо бежать! Уберёшь всё, ладно? Вот я балда, забыла! — она поспешно побросала свои вещи в сумку и умчалась.

Голова не работала. Гермиона перелистывала страницы не читая ни буквы. Драко делал то же самое. Поняв, что работать уже не получится, они как-то одновременно начали складывать книги в стопки. Переглянулись. Она улыбнулась, смущённо, еле заметно. Он ответил тем же. Оба поднялись, взяв книги в руки, и разошлись в разные части библиотеки.

Драко не знал, что делать дальше. Он замер возле одного из стеллажей и напряжённо думал, пока книги распределялись по полкам.

И Гермиона не знала, что делать. Она ведь ему так и не ответила, но очень хотела! Вернувшись к своему столу, сложила вещи. Спиной ощутила его присутствие. Обернулась. Он так близко, как-то совсем недопустимо близко. Её взгляд упирается в его грудь, шею. Гермиона поднимает глаза. Он смотрит на неё сверху вниз, чуть ссутулившись.

— Спасибо, — тихо произнесла она. У него внутри всё разрывается фейерверком.

— За что? — с недоумением улыбается он.

— За то, что ты сказал. Это трудно.

«Ты даже не представляешь на сколько, Грейнджер.»

Она опускает глаза. Хочет ещё что-то сказать.

— Значит, мир? — нерешительно улыбается Малфой.

Грейнджер кивает.

— Да. Значит мир, — шепчет она. Он протягивает ей правую руку. Гермиона тут же вспоминает, как он отдёргивал от неё свою руку прежде. И как эта рука ловко подхватила её в полёте. Как они стремительно неслись в небо. Она подняла глаза. Он смущён. Боится, что она оттолкнёт его. И Гермиона подаёт ему руку.