– Да, дон Альбано молитва сейчас будет очень кстати, ведь счастье так хрупко. Нам потребуется время сделать из синьоры Айрин настоящего кабальеро. Жаль она росточком маленькая, чуть выше Луизы. Ни бороды, ни усов не вырастет, как из неё мужчину сделать? Научить нашем обычаям и быту не сложно, а вот, чтобы поверили в мужское обличие просто не представляю. Конечно синьора Айрин необычная девушка и совсем не похожа на испанских женщин. Она свободно и раскрепощенно двигается. У неё короткие волосы, как у мужчин. А кожа? Она такая смуглая, а не фарфоровая. А лицо? Вы видели лицо Айрин?
– Я толком и не разглядел её, но у меня возникло странное ощущение, словно я держал молодого, пьяного повесу, этакого юнца.
– Вот и хорошо дон Альбано. Айрин вполне сойдет за иностранца и по имени, и внешне. Интересно, что теперь сама она скажет? Поверьте, синьора Айрин очень умная девушка, хоть и молодая. Я это сразу понял, поэтому и перехитрил её на венчание назвав настоящее имя. Теперь даже в своем времени она останется супругой Луизы. Думаю, мы найдем общий язык и поладим. Завтра всё решится. Будем уповать на Всевышнего.
– Да, поможет нам Бог Святой отец, да простит нам тяжкий грех и не оставит Луизу без милости своей».
Они все истово перекрестились и налили снова себе вина.
Супруги ещё спали, когда в комнату вошла дуэнья и предупредительно покашляла. Луиза сладко потянулась и крепче прижалась к супруге.
«Тереза. Что случилось?
– Синьора Луиза вас обоих приглашает дон Альбано к себе на важный разговор.
– Хорошо, мы уже встаем. Передай отцу, что мы непременно скоро будем и помоги нам одеться.
– Слушаюсь донна Луиза.
– Для тебя я всегда Луиза.
– О! Нет мой ангел. Теперь вы замужняя дама и мы все должны придерживаться этикета. Так приказал дон Альбано».
Девушка радостно засмеялась и затормошила полусонную Ирину, нежно целуя.
«Донна! Этот статус мне очень нравится. Супруга кабальеро Айрин Альбано! Великолепно звучит, а как тебе любовь моя?»
Ирина, скинув дремоту нежно обняла юную супругу и трепетно поцеловала.
«Абсолютно согласна мой ангел. Что же пора познакомится с твоими родителями. Вот это ситуация. Я ужасно неловко чувствую себя в этой роли. Я, как спящая красавица заснула невестой, а проснулась с обручальным кольцом. Вот, уже никогда не думала оказаться в роли мужа. Жизнь порой преподносит такие сюрпризы и парадоксы. Два дня назад мне бы такое даже в голову не пришло, а сегодня я живу в чужой эпохе, в чужой стране и схожу с ума от любви к прелестной деве. Надеюсь, твои родители не будут меня слишком прессовать?
– Прессовать? А, что это?
– Извини моя радость невольно вырвалось. Это значит быть мной недовольными. Вдруг я им не понравлюсь?
Ну, что ты Айрин. Они у меня хорошие и добрые. Ты им обязательно понравишься. А ты потом мне расскажешь о своем мире?
– Непременно и очень много. Обещаю.
– Мне так интересно знать где ты жила, с кем и как. Вот и Тереза уже несет одежду. Она нам поможет одеться.
– Я привыкла сама. У меня дома нет слуг. Только подскажи, что не так. Уж очень мудреный костюм и жутко неудобный. Как его вообще носят, задушиться можно. Ужас какой-то. Придется внести в него свои новшества».
Ирина нежно поцеловала девушку и усмехнулась.
«Да! Голышом я даже дома не позволяла себе ходить, а в чужом доме и тем более. Так. Где моё нижнее белье?»
Она нашла свои трусики и радостно одела. Луиза удивленно посмотрела на странную вещь.
«Айрин! Что это? Дуэнья, когда тебя переодевала тоже не знала, что с ней делать. Я и сама растерялась. Велела оставить, боялась ты обидишься».
Ирина весело засмеялась.
«О! Я бы очень обиделась и расстроилась. Хорошо, что не тронули. Это самый важный предмет женской одежды и самый необходимый. Мы его называем трусики. Без них женщине никак нельзя, а у вас разве нижнее белье не носят?
– Белье? Что это такое?
– Ну трусики или панталоны.
– Нет. Мы об этом даже не слышали».
Ирина заметно растерялась и была в шоке.
«Как? Совсем? Вот незадача. Что же теперь делать? У меня тоже только одни. Вы, что по улице ходите голышом и даже в особые дни или ты ещё этого не знаешь?»
Луиза стыдливо покраснела.
«Знаю. Я уже созрела. Просто у нас об этом не принято говорить.
– Ох, и ранняя ты у меня девочка-скороспелочка. Ходить голышом в такие дни настоящий дикий ужас для женщины. Вы хоть купаетесь?
– Иногда. Боимся эпидемий. Церковь говорит, что кто часто моется быстро заболеет и умрет. Это дурной тон часто мыться».
Ирина только развела руками.
«Ну полный маразм. Чего только церковь не придумает. Быть замарашкой дурной тон, а такую красоту нужно держать в чистоте, чтобы целовать каждую клеточку её тела. К чистому телу зараза не пристанет. Поэтому мы с тобой будем купаться каждую неделю, как принято в моем времени и поверь мне, эпидемий у нас нет. Начнем с сегодняшнего дня. Только в чём вы моетесь?
– В деревянных кадках.
– Кадках? Ну на крайней случай и это сойдет. Голышом ты больше ходить не будешь. Я, как твой супруг этого не позволяю. У вас есть портниха или швея?»
Луиза слегка стушевалась от напора супруги и растеряно улыбнулась.
«Да. Она шьет нам платья.
– Вот и отлично. Значит и трусы сшить сможет. Сделает по моим раскрой и тесемочку вставим чтобы держались. Будешь ходить, как я. Так надо и правильно. Нужно каждый день приводить себя в порядок и одевать свежее, нижнее белье. Как говорят в нашем времени от зубов до трусов, тогда и эпидемий не будет.
– Айрин. На всё твоя воля. Теперь ты мой господин и супруг. Я просто не всё понимаю.
– Вот и умница. Ничего скоро всё поймешь. Я тоже многое не понимаю у вас. Будем учиться друг у друга. Согласна?
– Конечно Айрин. Я буду хорошей ученицей и делать всё, как ты скажешь.
– Ах ты моя прелесть! Ты госпожа моего сердца. Я тебя очень люблю, а ты меня? Вот такую настоящую, не иллюзорную, не придуманную?»
Луиза сразу зарделась и обняв свою Айрин нежно прижалась к её щеке, замирая от счастья.
«Безумно! Ты же знаешь. В жизни ты ещё притягательнее.
– Из твоих уст это такая сладкая патока. А, теперь вставай лежебока. Дуэнья заждалась. Видишь все молится и крестится».
Супруги улыбнулись, глядя на смущенную, набожную женщину. Ирина накинула шелковую рубашку и сразу почувствовала себя гораздо уютнее. Она внимательно и придирчиво осмотрела свой костюм, недовольно бурча себе под нос и ругая испанскую моду. Одевшись она оглянулась на притихшую жену и чуть не упала от ужаса. Дуэнья забинтовывала грудь Луизы бинтами с металлическими пластинами. Ирина в шоке сдавленно прошептала:
«Это, что такое?»
Тереза испуганно вздрогнула и быстро залепетала, видя хмурое лицо Айрин.
«Мы делаем грудь плоской ваша милость. Так принято.
– Плоской? Да, вы что здесь все с ума сошли что ли? Юной девочке портить и уродовать грудь, да ещё такую изящную и красивую. Как вам вообще такое в голову пришло. Ей же детей кормить, а вы ей молочные железы калечите. Совсем спятили в своем средневековье. Ну-ка отойди от моей жены».
Ирина в гневе грубо оттолкнула растерянную Терезу и быстро сняв бинты с отвращением бросила их на пол.
«Тереза! Выбросите эту гадость на помойку, и чтобы я этого больше не видела. Я никому не позволю уродовать тело моей супруги и делать из неё калеку. Господи! Это надо же до такого додуматься. В этой эпохе явно с мозгами не дружат. Тут и рада бы иметь такую красивую грудь, а они женскую прелесть плитами расплющивают. Ты мое солнышко больше никого не слушай, и давно тебе мой ангел такую экзекуцию делают?»
Луиза совсем растерялась от неожиданных слов Айрин. Она виновато опустила глаза боясь, что супруга её разлюбит и бросит.
«Нет. Всего неделю.
– Ну слава Богу. Хоть здесь я появилась вовремя, а то стала бы, как камбала плоской и больной. Я шучу. Просто я не хочу, чтобы тебя изувечили в угоду моды. Надеюсь одежда у тебя нормальная, но думаю вряд ли. Уж если мой костюм сплошное уродство, то и твое платье, наверное, не лучше. Я не портниха, но кое-что в шитье понимаю. Тереза! Покажи мне платье Луизы».
