– Ну, как тебе ложе? По-моему, достойно короля.

Муж подложил ей под голову подушку, но покрывало откидывать не стал.

– Красиво, – сдавленно ответила молодая женщина.

Она терпеливо наблюдала за тем, как Ноэль стаскивает с нее башмачки.

– Тяжело? – заботливо поинтересовался виконт.

– Спасибо, уже лучше.

Опешившая от внимания мужа Стефания залилась краской. Каково ему возиться с пьяной женой! Немудрено, что он весь вечер хмурился. А как Стефания смотрелась со стороны, что скажут люди?

– Не тошнит?

На пол полетели чулки. Задрав юбки супруги, Ноэль возился с застежками нижней юбки. Фасон платья не предполагал каркаса, иначе бы пришлось возиться с хитроумными креплениями.

– Нет.

– Вот и прекрасно!

Виконт, насвистывая, кинул нижнюю юбку поверх чулок и выпрямился.

Камзол полетел в темноту, вслед за ним рубашка.

Стефания в ужасе наблюдала за мужем, потом встрепенулась и на четвереньках попыталась сползти с кровати. Не успела: руки мужа намертво прижали к простыням.

– Куда это вы собрались, миледи? – склонившись к самому уху, прошипел он. – Как видите, мы одни, темно – чего вам еще угодно? Не ломайте комедию и выполняйте супружеский долг. Сейчас управимся быстро, ночью поласкаю дольше.

– Но…но я не хочу, не желаю! – завопила Стефания.

Сейчас и ночью? Будто ему мало!

Полуобнаженный Ноэль ухватил жену за подбородок, заставив посмотреть в глаза.

– Ты дурно воспитана. Учти, мое терпение не безгранично. Я требую лишь исполнения супружеского долга. Выбирай: отдашься добровольно, или я возьму тебя силой. И, заметь, буду в своем праве.

Виконт отпустил жену и потянулся к шнуровке платья. Стефания отшатнулась и, не удержав равновесия, упала на покрывало. Муж лег рядом и, усмехаясь, быстро расшнуровал лиф. От ее теплых ладоней на корсете сердце Стефании забилось пойманной птичкой.

– Какие аппетитные фрукты растут в саду Эверинов!

Пальцы Ноэля стиснули приподнятые шнуровкой полукружия. Раз, и он вытащил их и припал к соскам. Язык оплетал их, словно завязывал узлы на веревке, пальцы грубо потягивали и пощипывали.

– Ммм, не стоит прятать такой урожай, женушка!

Рот виконта накрыл одну из грудей, рука сжала вторую, начала месить, словно тесто.

– Ты ведь хочешь нравиться мужу?

Раз – и корсет с легким треском разошелся. Стефания опасалась, муж испортил его. Обидно! Хороший корсет дорого стоит, где виконтесса возьмет еще один? Безусловно, можно заказать новый, да и в сундуках найдется еще один, но каждый корсет подбирается под определенный наряд.

– Хочу, – обреченно признала поражение виконтесса.

Муж быстро стянул с нее платье и панталоны, оставив лишь чулки и пояс с подвязками. Стефания плотно сжала бедра. По коже бегали мурашки. Может, в спальне и темно, но она все равно голая, и ей безумно страшно.

Виконт уложил супругу на середину постели и избавился от штанов и чулок с подвязками.

Стефания сдавленно пискнула, когда губы коснулись шеи, а пальцы скользнули между ног, безжалостно раздвигая бедра.

– Да ладно тебе, второй раз не больно! – усмехнулся муж и прошелся носом по тяжко вздымавшей груди до живота. Палец коснулся того, о чем порядочным девицам не полагалось знать, и погладил. – Ммм, какая у тебя атласная кожа! Так и тянет прямо сейчас распробовать, но ты ж у меня недотрога.

Придавив весом своего тела, Ноэль уткнулся лицом в волосы жены. Стефания не знала, куда деться от его языка, вертелась, ерзала – бесполезно. Виконт увлеченно продолжал, покусывая, и, наконец, занялся губами. Целовал он требовательно и взасос; язык вольготно обретался во рту Стефании. Ее выворачивало от отвращения. Мнилось, еще минута, и выпитое за обедом вино попросится наружу, но Ноэлю наскучило старое занятие, и он перешел к новому. Теперь его интересовала грудь супруги, особенно соски.

«Господи, это мой муж, я должна его желать», – мысленно повторяла Стефания, стараясь унять волнами поднимавшийся из живота страх. Она даже робко коснулась затылка виконта, чуть подалась навстречу нему. Ноэль воспринял ее движение за поощрение, пару раз лизнул и поцеловал в живот.

– Сейчас, моя милая женушка, сейчас я хорошенько тебя трахну! – бормотал виконт, уткнувшись в нежную кожу.

Молодая женщина сжала руки в кулаки.

Скорей бы уж он!

Встав на колени, Ноэль раздвинул ноги Стефании и согнул их в коленях.

Пальцы вновь прошлись по промежности, надавили и скользнули внутрь. Виконтесса охнула, когда они задвигались в ней, сразу два.

Губы Ноэля прильнули к груди. Он ускорял и ускорял ритм, ввинчивая пальцы в нежное лоно.

Стефания фальшиво улыбалась и старалась выровнять дыхание. Она вспоминала Хлою, ее рассказы, подсмотренные сцены близости сестры со священником, а затем с лордом Дугласом Амати. Чтобы абстрагироваться от животной ласки, подумала о родных, о скорой помолвке младшей сестры. Хорошо бы они увиделись! Стефании нужно о многом переговорить с Хлоей, например, о супружеском долге и, главное, о Сигмурте. Хотя, зная, сестру, она бы не посочувствовала, а позавидовала.

Виконту прискучило ласкать супругу, он снова лег на нее и сразу глубоко вошел, наверстывая упущенные минуты.

Стефания старалась не думать о потном теле, глядя в потолок, считала толчки, терпела нараставшее жжение между бедер, а Ноэль продолжал и продолжал, пока с шумным выдохом не кончил.

– Вот так, милая!

Перевернувшись на бок, он похлопал притихшую жену.

Стефания боялась вздохнуть и не двигалась.

– Ну чего притихла, недотрога! – Виконт ткнулся губами в ее шею и приподнялся на локте. – Привыкай к супружескому долгу. Или не нравится?

Он ждал ответа, и молодая женщина соврала:

– Нравится, милорд.

– То-то же!

Виконтесса тихо охнула, когда он звонко ударил ее по бедру.

– Не вижу радости. Как на похоронах! Запомни, в твоих же интересах, чтобы из спальни не вылезал. А она письма пишет, – скривил губы Ноэль и, наклонившись, прошипел: – Узнаю про еще одно, накажу. Или заставлю мать публично объяснять, как ноги раздвигать, если за столько лет не научила. Ты перестарок, должна уметь.

– Но я была невинна! – пискнула Стефания и незаметно отодвинулась от мужа.

От него пахло потом, выпивкой и немного жареным луком. Больше всего виконтесса боялась, что Ноэль сейчас снова навалится и засунет в нее нетерпеливый орган. Знакомство с ним не заладилось, сколько молодая женщина ни пыталась, и сегодня, и вчера, бедра плотно сжимались, стоило члену вторгнуться в чужое пространство. Следом приходили неприятные ощущения. Положим, сейчас она не испытала тупой боли, но спазм все равно пару раз сковал низ живота.

Возможно, если бы Ноэль уделил чуть больше внимания… Но он не хотел.

– Не оправдывайся! – отмахнулся виконт. – Не поверю, будто в доме не нашлось молоденьких слуг или у отца хорошего знакомого, кто бы не приохотил к мужскому телу. В твоем возрасте девушки умеют доставлять удовольствие, храня невинность, и не краснеют, когда раздеваются.

– Но как, милорд? – Щеки Стефании зарделись. – Разве можно ублажать мужчину иным способом? И разве богатство девушки не в ее чести? Вы предлагаете уподобиться блуднице.

– Я предлагаю правильно готовить дочерей к замужеству, – зло уточнил Ноэль и рывком сел. – Что стоило леди Эверин хотя бы показать обнаженного мужчину и научить обращаться с его достоинством? Или полагаешь, жене довольно лежать бревном и раздвигать ноги?

– Я… я постараюсь, милорд, – сглотнув, пообещала виконтесса.

Нужно вспомнить, что делала Хлоя в храме. Зря Стефания тогда отвела глаза, нужно было подойти ближе, разглядеть, раз сестра умела нечто важное. Молодая женщина и не подозревала, что ей придется владеть некой таинственной лаской. Мать говорила иное, может, это традиция северян? Наверное. В любом случае, Стефания попытается стать хорошей женой.

– Надеюсь, – хмуро обронил супруг.

Виконт пошарил рукой по кровати в поисках штанов, оделся и оставил Стефанию одну. Как и обещал, владелец замка объявил гостям, что супруге нездоровится, и она рано ушла спать.