Выкинет меня? Пф-ф. Да я сама уйду, когда представится такая возможность.
– Прекрасно выглядишь, – слышу голос шейха и обращаю на него всё своё внимание. Улыбаюсь, чтобы показать высокомерным наложницам, что всё не так, как они думают. И всё равно, что Асад сейчас мог надумать всё, что угодно. Да и он был занят рассматриванием засосов на моей коже.
– Спасибо, – отвечаю, а после обхватываю своей рукой руку мужчины и притягиваю её к себе. – Идём?
Не смотрела на арабок, но знала, что сейчас они были взбешены. Шейх смотрит на меня прищуренными глазками, переводя взгляд с меня на своих любовниц, и возвращает его снова на меня.
– Идём, – он тянет меня за руку и на ходу прощается с наложницами.
Как только мы вышли из зала, скрываясь от взгляда змеюк, шейх повернул меня к себе. Не резко, не грубо, а даже аккуратно. Положил пальцы на подбородок, приподнял и заглянул в глаза. Смотрит лукаво, игриво, и довольно.
– Что это только что был за спектакль?
– Да так, – выворачиваюсь и делаю шаг в маленьком прыжке. Настроение у меня приподнятое благодаря тому, что я увидела буквально минуту назад в гареме. И даже шейх не испортит его! И, кажется, у него тоже хорошее настроение, раз он не грубит и не показывает свои доминантные замашки.
В общем, делаю всё, лишь бы абстрагироваться от того, что было днём и наслаждаюсь тем, что имею сейчас.
– Ты довольная, – констатирует факт, и я улыбаюсь, идя по коридору. Не знаю куда шла, но Асад не остановил меня, значит, путь был выбран правильный. Мы направлялись к выходу из гарема, что обрадовало меня ещё больше. Исследуем новую местность для побега. – Неужели из-за того, что утёрла нос моим наложницам?
– Не-ет, – протянула, улыбаясь. И я впервые услышала смех шейха! Приглушённый, но одновременно звонкий. Удивилась, но виду не подала.
Азар открыл дверь гарема и пропустил меня вперёд. После взял меня за руку, и я даже не поморщилась! Настроение было слишком хорошим, чтобы портить его такой мелочью.
Мужчина потянул меня в его сторону, направляясь на улицу. Мы снова шли по той самой комнате, в которой я нашла подделку картины, как только впервые зашла сюда. Кстати, её сейчас не было на том самом месте. Жалко, она подходила по интерьеру и дизайну.
– Куда мы идём? – спрашиваю, когда мы выходим на улицу. Снова тот фонтан, знакомые дорожки и пейзажи.
– Увидишь, – поторапливает, и мы сворачиваем за угол, за которым открылся красивый сад. Даже в гареме не было так красиво! Повсюду росли пальмы, украшенные гирляндой светильников, освещающие зелёный газон. В зарослях деревьев даже отсюда виднелась беседка, похожая на ту, что стояла на территории гарема.
Только эта беседка была совершенно другой: повсюду лежали мягкие подушки, а на маленьком столике, который находился в самом центре, стояла разнообразная еда и напитки. В углу висел гамак, к которому я и поспешила.
Гамак!
Только захотев приблизиться к нему вприпрыжку, Асад остановил меня, крепко держа за руки. Вот ведь, обломал весь кайф. А ведь это же гамак! Я не лежала в нём уже несколько лет!
– Стой, ауза, – услышала это глупое прозвище, развернулась в сторону мужчины и недовольно глянула на него.
– А ты индюк! – вынесла вердикт, произнося последнее слово на русском. Вот пусть также как и я теперь не знает, что обозначает этот индюк, как и я до этого не знала аузу.
– Опять материшься на своём русском? – он улыбается, и я понимаю, что сейчас шейх был каким-то другим. Обычным мужчиной что ли, без властных замашек и всего остального. Да, если сравнить его с тем Асадом, которого я видела днём – два разных человека.
Он опускает меня, и я плюхаюсь на подушки, рассматривая еду. Живот заурчал от того, что я не ела весь день, поэтому сразу же потянулась к фруктам. Но меня отвлёк бокал с розовой жидкостью, которую сразу же взяла в руки. Мороженое? Или может коктейль?
– Что это? – делаю глоточек и закрываю от удовольствия глаза. Та-ак вкусно! Молоко со вкусом малины, напоминает мне времена, когда я ездила к бабушке на дачу, и тырила ягоды у соседей.
– Щербет, – отвечает Азар, но мне мало что даёт это название. Хотя, когда вернусь в Россию, обязательно приготовлю его дома. Это же такая вкуснятина! – Нравится?
Киваю, и делаю ещё один глоток. Тем временем шейх разлёгся на подушках, подпирая одной рукой голову. Рассматривал меня, задерживаясь взглядом на шее. Вот же довольный индюк!
– Ты сейчас какая-то другая, – приглушённо говорит мужчина, играясь пальцами с углом подушки, на которой он лежал. – Тёплая. Глаза искрятся.
– Скажу честно, – отодвигаю бокал от губ, и, улыбаясь, произношу: – Мне понравилось смотреть, как бесится Далия.
– Почему археолог? – внезапно спрашивает он спустя несколько секунд молчания. Смена темы выбила меня из колеи, и я растерялась. Зачем он интересуется? Ради того, чтобы казаться хорошим? Если так, то вряд ли он изменит моё мнение о себе.
– Тебе правда интересно, или спрашиваешь просто так?
– Знаешь, тогда в пустыне, я ожидал увидеть пожилого мужчину лет пятидесяти или около того. Я сильно удивился, когда археологом оказалась молодая девчонка. Засомневался, сможет ли такая перевести хоть что-то, но после узрел её знания, и был впечатлён. Поэтому да, я хочу узнать, почему именно археолог.
Он говорил так искренне, что я поверила. На мгновение стало приятно, что это правда. Я любила свою работу и могла прожужжать про неё все уши, поэтому поторопилась ответить на вопрос Асада.
– С самого детства у меня была тяга к знаниям, и я читала всё, что видела. В основном это были учебники по истории или археологии. У нас была большая библиотека, которая принадлежала отцу, и в которой я частенько засиживалась, – воспоминания потоками всплывали в голове, и я улыбнулась, рассказывая дальше. – Мне просто нравилось. Каждый раз, когда отец возвращался с экспедиции, он рассказывал что-то захватывающее, интересное, и всегда привозил какой-нибудь исторический предмет, о котором он после рассказывал за посиделками у камина. И мне это нравилось, поэтому я хотела быть как папа.
Стало грустно от воспоминаний о семье, и я отхлебнула щербета, поднимая взгляд на Асада. Шейх задумчиво смотрел на меня, кидая виноград в рот. Видимо, на мне сказалась вечерняя прохлада, потому что мне резко стало интересно, что за семья была у Азара, что он вырос таким невыносимым. Но спросить вслух пока не решалась. Мужчина первым задал свой вопрос.
– А мать? Ты ничего не сказала о ней.
– Мама у меня была лучшей, – улыбнулась, вспоминая тёплые глаза матери, которыми она каждый раз смотрела на меня. – Она приехала из Италии за отцом, открыла свой музей, который и достался мне от неё. Каждый вечер она ждала папу из путешествий, и даже не ругалась, когда он мог пропасть на полгода. Она умерла пять лет назад, и мне её очень не хватает.
Слёзы подступили к горлу, и я поняла, что если продолжу сейчас, то дам слабину.
– Давай не будем о грустном?
Он кивнул, и я, расстроившись, решила поменять тему.
– Расскажи что-нибудь о себе.
Шейх изогнул бровь, удивлённо смотря на меня. Мне правда хотелось услышать что-то о шейхе, чтобы лучше понять его мотивы. И хотелось узнать, как обстоят дела в стране в целом. Разный менталитет, воспитание и остальное. Об эмиратах я знала мало, несмотря на то, что знала аморейский.
– Я шейх Абу-Даби, – сказал он очевидную правду и я чуть не сморщилась. А интереснее ничего нет? – У меня есть родной брат. Родители живут не здесь. Не женат, но скоро стану отцом.
– Ты, я посмотрю, скромняга, – усмехнулась скудности информации и задала сама для себя неожиданный вопрос. – Что чувствуешь, когда знаешь, что скоро у тебя родится ребёнок от любимой женщины?
Асад отвёл от меня взгляд на виноград. Будто он сейчас был интереснее, чем я. Между прочем, сюда я пришла только по желанию Азара!
– Ничего, – спустя несколько секунд отвечает мужчина, вызывая у меня удивление. В смысле, ничего? Он же любит своих наложниц, я прекрасно это вижу. Да и не любить своего собственного ребёнка… Как так можно, даже если он ещё не родился? – Лейла не любимая, а желанная девушка. Ты слишком наивна, раз думаешь, что гарем держат только потому, что шейх любит множество женщин. Всё совсем не так. Думаешь, они без ума от меня? Им нужна только богатая жизнь и качественный секс. И мужское внимание. Всё это я им даю, но здесь нет любви, только страсть и желание, и привязанность. Ребёнок незапланированный, и я не знаю, как реагировать на него. Он мой, но я ничего не чувствую, когда касаюсь живота Лейлы. Я дорожу всеми ими, но не люблю. Это сложно передать словами.
