Мне было больно все это слышать. Я конечно не пыталась оправдать Матвея, но мне искренне было его жаль. Мы всю жизнь прожили вместе, и я не хотела для него такой судьбы.

- Что теперь будет с ним? - стараясь держать себя в руках проговорила я.

В ответ мама лишь пожала плечами, смахивая слезу. Я видела как ей больно, и тяжело, и мне было искренне жаль.

- Какое отношение Матвей имеет к Олегу? - мне очень хотелось знать ответ на этот вопрос, и почему-то казалось что мама его знает.

Мама прекрасно знала нашу историю, и для неё не были эти вопросы удивлением.

- Когда Матвею было семнадцать, он попал в полицию за наркотики, и ему грозил серьезный срок, - с грустью начала она. - Его дело вел этот Олег. Он помог замять дело, и взял Матвея под свою опеку. Спустя время, у него стали появляться крупные деньги, и от куда не возьмись взялся пистолет. Я пыталась поговорить с ним, на что получала ответ что это не мое дело, что он уже взрослый. Я не знаю в подробностях, но потом произошла ещё какая-то щекотливая ситуация, что Матвею требовалась крупная сумма денег. Эта сумма была неподъемной для нас, а у Олега она нашлась. Если бы я только знала чем все обернется, я бы как-то повлияла... Матвей потом мне рассказал, что Олег ему поставил условия. Либо ты, либо Илона...

Судорожно вздохнув, я опустила голову. Мне было очень тяжело все это слушать, но я сама хотела этого.

- А что касается моих родных родителей? - неуверенно подняв на неё взгляд интересовалась я. - То что ты мне рассказывала, что меня нашли на пороге это ведь ложь?

Мне так хотелось, чтобы она сейчас сказала что это была правда, но в ответ она лишь кивнула.

- Мне тебя отдали в роддоме, - начала она. - Акушерка сказала что твоя мать написала отказ, понимая что с двумя детьми будет тяжело. Мой ребенок действительно родился мертвым, а когда мне тебя отдали это оказалось моим спасением. Мне было плевать что не я тебя родила. Я полюбила тебя с первых минут, когда держала тебя на руках.

Я молча смотрела на неё, не зная правду ли она говорит? Честна ли она сейчас со мной? Но от этого разговора мне стало не по себе. Родные родители мне говорят одно, приемные другое, и я просто не знаю кому из них мне верить. Не знаю кто из них лжет, а кто говорит правду.

- Полина, если ты не веришь, ты можешь сходить к акушерке, которая мне тебя отдала, - неожиданно предложила мама. - Её зовут Наталья Дробот. Если ты хочешь, она тебе расскажет все как было.

Хотела ли я что-то узнавать? Нужно ли мне это было? Зачем я своим родным родителям спустя столько лет, если они отказались от меня? Поток вопросов снова обрушился на меня, но хотела ли я знать ответы на вопросы?

Сейчас у меня своя семья. Скоро родится моя ребенок. Зачем мне это нужно знать? Но только я не знала, что ответы на вопросы я узнаю позже, и не по собственному желанию.

Когда мама ушла, я всё ещё находилась в раздумьях, и сомнениях. Нужно ли мне это? Хочу ли я все знать?

Пройдя в спальню, я присела на кровать молча смотря в пол. Внутри была пустота. Просто пусто, одиноко, и мерзко. Зачем родные родители объявились, и захотели чтобы я стала частью из семьи, если сами отказались от меня?

Взяв телефон, я набрала номер Игоря Владимировича, решив поговорить, и наконец расставить все точки над и.

Длинные томительное гудки заставляли нервничать, а сердце колотиться в груди.

- Да, привет Полина, - послышался его бодрый голос в трубке, чего я не могла сказать о себе.

Судорожно выдохнув, я прикрыла глаза.

- Здравствуйте, - мой голос предательски дрогнул, выдавая моё волнение. - Мы можем встретиться, и поговорить?

- Да, конечно, - удивлённо проговорил мужчина. - Приезжай на работу, поговорим.

Отключившись, я встала с кровати принявшись собираться. Я должна поговорить с ним, и узнать для чего я им нужна. С какой целью они решились на воссоединение семьи, спустя столько лет?

Собралась я довольно быстро, и уже спустя пятнадцать минут ехала в больницу. Я серьёзно была настроена на разговор. Я должна знать правду, даже если она убьет меня.

Заметив на перекрестке красный свет я начала тормозить как и все, но тормоза не работали.

- Что за... - тяжело дыша проговорила я.

Что же это такое? Почему не работаю тормоза?

От паники на глазах навернулись слезы, а сердце бешено колотилось в груди.

Дальше все было как в тумане, и последнее что я помнила от куда не возьмись выехавший грузовик, и мой крик.

***

Артем.

Повесив в шкаф рабочий костюм, я в очередной раз набрал Полину, и снова услышал один и тот же ответ.

" Абонент недоступен, или находится вне зоны действия сети"

Тяжело вздохнув я вышел из ординаторской, направляясь к выходу. Моё внимание привлекла суета в холле.

А в следующую секунду моё сердце казалось перестало биться, стоило мне подойти.

На каталке без сознания лежала моя Полина вся в крови.

Комната пошатнулась. Мне казалось земля ушла из-под ног, а весь мир вокруг меня рухнул, разбиваясь по треску стекла.

Глава 40

Артем.

Шестой час я хожу по коридору словно неприкаянный. Сердце бешено колотится в груди, и я молю лишь о том, чтобы Полина осталась жива.

Сев на кушетку, я опустил голову вспоминая сегодняшнее утро. Ещё утром я смотрел в её глаза, чувствовал нежность её кожи, и её тепло.

Время тянулось словно резиновое, и от этого становилось хуже. Операция шла уже шесть часов, но никто не выходил, и не говорил не о чем. Мне становилось страшно, от этой неизвестности.

Увидев как открыла дверь, и из операционной вышел хирург который оперировал Полину, я как ненормальный подскочил к нему, задавая немой вопрос.

По одному его выражению лица, было видно что операция прошла не очень успешно, или возникли осложнения.

- Как она? - боясь услышать ответ, спросил я.

Тяжело вздохнув, мужчина присел на кушетку, смотря перед собой в одну точку.

- Мы сделали все что могли... - приглушённо проговорил он.

Сердце бешено колотилось в груди, а я боялся услышать что случилось самое страшное... От одной мысли об этом, мне просто хотелось умереть.

- Артем... - встав с кушетки, он похлопал меня по плечу, сочувствующе смотря на меня. - Мы сделали кесарева сечение, чтобы спасти ребенка. Девочка совершенно здорова. Работала бригада нейрохирургов, но прогноз не утешительный. Полина в коме. Шансы малы. Очень малы... Если она переживет сегодняшнюю ночь, возможно у неё появится шанс.

Мой мозг категорически отказывался принимать услышанное. Нет. Только не моя Полина... Она не может умереть...

Больше всего на свете сейчас хотелось, чтобы всё это оказалось страшным сном.

- Я остаюсь дежурить, - твердо заявил я. - Я останусь с ней.

Если бы  я не устроился работать в это отделение, после расставания с Полиной, у меня бы не было возможности остаться сегодня, а уж тем более попасть к ней в палату реанимации.

***

Тихо войдя в палату реанимации, я остановился в дверях смотря на Полину. Она выглядела так, словно просто спит. Словно вот вот откроет глаза, но этого не происходило. В груди все болезненно сжалось, от одной мысли, что я потеряю её.

- Не уходи... - присев рядом, я взял её ладонь в свою, касаясь нежной кожи губами. - Пожалуйста, не уходи...

Говорят что мужчины не плачут. Это полная чушь. Плачут. Слёзы одна за одной скатывались по моим щекам, и мне не было стыдно. Я был убит, раздавлен, уничтожен. Меня выворачивало только от одной мысли, что она может умереть.

- Помнишь нашу первую встречу? - я улыбнулся сквозь слезы, чуть сжав её ладонь. - Я тогда даже подумать не мог, что в итоге ты станешь моей женой. Борись... Ты должна. Ради меня... Ради нашей дочери...

Мне было страшно представить, что наша с ней малышка, может остаться без матери. От одной этой мысли, по телу пробегал холодок.

- Прости меня за всё... - тяжело вздохнув, я прикрыл глаза, снова коснувшись губами её ладони. - За Ульяну... За то что не выслушал тогда... Я обещаю, когда ты поправишься, мы уедем. Куда ты только захочешь. Уедем втроём, и будем жить простой жизнью, как мы и мечтали. Ты только живи... Ради нас... Ты нужна мне, нужна дочери, нужна своей подруге. Кто же будет крестной её малыша, если не ты?