Когда я спустилась на крыльцо, четыре разномастные кареты уже заезжали во двор. Странно, что так единовременно приехали… Хм.
Не прошло и пары минут, как из всех принялись вылезать люди. Мужчины, женщины – все они были по-разному одеты, и я никак не могла понять, что их связывает.
– Добро пожаловать в графство Гильберт, – произнесла я. – Мой муж пока задерживается, он отлучился по важным делам, но я с радостью покажу вам ваши комнаты.
Одни не обратили на мою краткую приветственную речь никакого внимания, другие уставились как на явление единорога народу. Впрочем, так оно и было – гербом моего рода действительно был единорог.
– О! Эдит, Шарлот, Базиль! Как я рад вас видеть, – раздалось за спиной, и я с трудом сдержалась, чтобы не поморщиться.
Блеза я не любила с того самого момента, как он решил занять пост первого помощника моего супруга. Если подставу с замужеством я еще могла списать на глупость, то такой измены простить не могла. Мне думалось, что Блез все же обнаружит в себе остатки совести и донесет королю, в какой ситуации оказалась его подданная, но нет…
Мужчина радостно спустился вниз и крепко обнялся с некоторым из приезжих. Следом закрутилась суматоха. Каких-то гостей взял на себя Юдон, каких-то Абель, каких-то я. В общей сложности их было одиннадцать, если не считать Блеза.
По пути к крылу, в котором следовало разместить трое приехавших, состоялся неприятный разговор.
– Так что, это жена Ферна? Леграновское отродье? – поинтересовалась у Блеза женщина с размалеванным лицом. Шарлот, вроде как.
Услышав про «леграновское отродье», я заметно напряглась. До сих пор всякий раз, когда кто-то в таком ключе отзывался о родителях, мне по меньшей мере хотелось шарахнуть магией.
Вот только нельзя было, оставалось смиренно молчать.
Это не осталось незамеченным. Правда, перед этим Блез все же успел вставить простое:
– Ага. Весь год уже тут живет.
– Что, научил тебя Ферн уму-разуму? – с сальным смешком и шлепком по заднице поинтересовался неприятный тип свиноподобного вида.
Рефлексы сработали быстрее головы. Призвав ветер, я ускорила его до скорости возникновения магии в руках и направила в живот мистера Свина. Тот, явно не ожидая такой реакции, неловко подался назад и по инерцией стукнулся о ростовую фигуру древнего рыцаря.
Взвизгнул, вызывая еще большую ассоциацию с хрякообразным.
Ох, демоны. Не подрасчитала…
– Супруг учил меня, что трогать жену дозволительно только мужу, – сухо произнесла я.
Мысленная паника никак не вязалась с внешним обликом спокойствия, который я из последних сил пыталась сохранить.
– Ну-ну, – хрюкнул хряк, болезненно потирая бок. – Что же в таком случае мы все еще не наблюдаем наследников?
– Базиль, – Блез с наигранным осуждением покачал головой. – Госпожа Кэтрин, я провожу наших дорогих гостей.
– Благодарю, Блез, – с той же сухостью ответила я и, развернувшись, направилась в свои покои.
Итак, что мне грозит, если супруг узнает о произошедшем? А он узнает, точно узнает. Если вдруг Блез смолчит, что уже вряд ли, то Базиль точно поведает о строптивости жены. Стоит подумать о том, как правильно разыграть эту карту.
Спешно вернувшись в свои покои, я увидела Абель. Она явно была чем-то недовольна, но на мой вопрос ответила привычным:
– Пока в пределах допустимого. Ничего серьезного.
– Хорошо, – серьезно ответила я.
В графстве Гильберт всегда чувствуешь себя так, словно сидишь на огненном фаерболе. Даже если будешь терпелив и аккуратен, может рвануть в любой момент.
– Абель, мне нужно, чтобы ты сказала служанкам, что у меня начались критические дни, и я чувствую сильное недомогание. И о том, что прошу тебя остаться со мной и следить за моим состоянием. Так, чтобы Юдон об этом слышал.
– Но мы же хотели, чтобы он думал, что ты понесла, – озадачилась Абель.
План и правда был таким.
Увы, за этот год совсем избежать близости с мужем не удавалось. Впрочем, я попыталась сделать так, чтобы на утро не помнить того, что произошло. И приняла все меры, чтобы ни в коем разе не забеременеть.
Но стоит начать по порядку.
Фернан грезил о наследниках, это было понятно всем, кто оказывался с ним на одной территории. Нам с Абель еще с того самого вечера было ясно, что допустить беременности никак нельзя. Как только действие зелья, что мне подлили в степного ящера, сошло на нет, я первым делом оживила фикус.
Не простыми чарами, а с заговором на воду и кровь против нежелательной беременности. Если бы не девчонки из академии стихийной магии, я бы и не знала о таких полезных вещах. Невероятно, но пригодилось.
Один лист, сорванный с этого фикуса и заваренный вместе с чаем, давал мне уверенность в том, что я не понесу в ближайший месяц.
Обезопасив себя, я задумалась и о том, а можно ли создать чары по схожему типу заговора на что-то еще. Дальше дело техники и опыта. Через пару недель приставаний мужская сила супруга поубавилась. Через месяц – сошла на нет. Это был один из сложнейших месяцев в моей жизни.
После Абель высказала мысль, что все это может вызывать подозрения. Мол, с какого перепуга здоровый взрослый мужчина – и тут такое недомогание. Тревогу забил и муж, обратившись к тому самому лекарю, что измерял мои показатели, когда я только приехала.
Его артефакты все, как один, говорили одно: здоровье в норме.
А вот Фернану казалось, что здоровье ниже нормы.
И, судя по злости супруга, во всех смыслах ниже.
Его начали лечить, но ко мне Фернан стал относиться не то чтобы с явным подозрением, но с большей жестокостью, чем обычно. Однажды я получила такую оплеуху, что неделю ходила с разбитой губой, и тогда Абель не выдержала.
Сказала, что так он и пришибить меня может, не в силах сублимировать сексуальную энергию. Я толком не поняла, что она имела в виду, но прислушалась.
Мы сделали вид, что Фернана излечили какими-то мутными травками, но следом распланировали график.
Наступало особое дамское время, следом за чем меня начинал преследовать муж. В результате происходило нечто, о чем я до сих пор не желаю вспоминать, после чего следовало ожидание беременности. Нам три месяца удавалось водить за нос и мужа, и лекаря, но дольше было опасно.
Когда мы это осознали, разродилась наша крольчиха, и один крохотный крольчонок оказался мертвым. Вспоминать об этом больно и тошно, но разбираться в том, что за кровавые простыни вынесли на утро из моей комнаты, никто не стал. Всем все казалось очевидным.
Лекарь наказал оставить меня в покое на пару месяцев.
И сейчас мы хотели разыграть схожий сценарий с некоторыми дополнениями, но теперь все приходилось переигрывать. Гости к супругу приехали явно необычные и вряд ли просто поболтать о погоде.
Интуиция била тревогу, и теперь я постоянно к ней прислушалась. Все списывала на то, что это одно из слабых проявлений моего спящего родового дара. Сознание то и дело подсовывало картины того, как и перед своими гостями супруг захочет засвидетельствовать брак в самых разных его проявлениях. И уж явно не подумает о том, что его «беременной» супруге это противопоказано.
А потому создать видимость выкидыша стоит сейчас, чтобы обезопасить и себя, и Абель от нежелательных блужданий по замку, когда в нем и без посторонних не особо безопасно.
Последнее я вкратце и обрисовала подруге.
– Поняла, – Абель тяжело вздохнула. – Выиграем еще месяц-другой, а потом… Ладно. Потом будет потом.
Она направилась к выходу, но я ее окликнула.
– Абель, попроси Люси быть аккуратнее. Наплети что-нибудь страшное, но в меру подозрительное.
Девушка вскинула брови, но никак не прокомментировала, лишь кивнула. Люси – единственную служанку женского пола моего супруга – Абель не любила. Говорила, что она все доносит Юдину. Вот только допустить, чтобы любая девушка, даже та, что настроена против меня, столкнулась с насилием, я никак не могла.
План сработал. Вернувшись, супруг довольно быстро узнал о моем опасном состоянии, как, впрочем, и о произошедшем с Хряком Базилем, и, надеюсь, сопоставил эти два факта и посчитал, что во всем виновато это свиноподобное. О том, чтобы его наказали, оставалось лишь мечтать, это было бы единственное мало-мальски человечное, что сделал бы мой супруг за все время нашего вынужденного знакомства.
