Кто осознает во всей своей глубине эту аллегорию, тот поймет, что значит на самом деле всякое открытие, и что значит – открываемый наукой мир. Тот поймёт всю неоднозначность, не только мира науки и её открытий, и всю неоднозначность самого познания, как некоего вектора, с одной стороны; одного из возможных векторов, с другой; единственно возможного вектора, и единственно существующего. Где мир и его открытия, на начальном этапе, лишь игра воображения в определённой направленности, и с определенной дисциплиной, и не более того. Где вся фундаментальная физика, как, впрочем, и всякая другая точная наука, есть воплощённые в формы определённой агрегатности фантазии, заключённые в поле луча определённого направления, динамики и дисциплины. Фантазии, постепенно превращённые в железобетонные сваи, для постройки фундаментального и функционального внешнего мира.
Всякий бетон изначально жидкий. И «бетон фантазии» – не исключение. И застывает этот «бетон» уже на строительной площадке. Сначала превращаясь в смесь ингредиентов фантазии, веры, и утверждения, (вода, щебень, и песок), и затем, под лучами солнца действительности уже существующего, превращаясь в твёрдый как камень, – «бетон мировоззрения».
Итак, как строится общая картина мира? «Жидкий бетон фантазий», привозимый на общую площадку построения феноменального мира, заливается в формы, созданные с помощью инструментариев эмпирического архитектурного образования, укоренившегося в общем сознании, затем выдерживается время, и проверяется на прочность. Этот «бетон» постепенно застывает, превращаясь в новые «дома и конструкции», на фундаментах старого, затвердевшего мировоззрения. Меняется общий ландшафт. Который, в свою очередь, даёт направление для последующих построений–открытий. И эти построения – открытия, обязательно будут вписываться в общий ландшафт существующего «железобетонного мира», на полях нашего воззрения. Ибо всё, что не вписывается, будет непременно отметаться, обозначаясь мифом, заблуждением, либо ещё каким-нибудь эпитетом.
Конструкция нашего мировоззрения, словно грандиозный величественный замок, где всё и вся архитектурно – гармонично. Этот «замок», при всей своей гармоничности и кажущейся цельности, в то же время, никогда не будет достроен. Этот «замок» будет выстраиваться, и трансформироваться пока живёт человек, – пока функционирует его разум. И вот что важно. Все новые «кирпичики» и «флигеля», создающиеся и предлагающиеся к усовершенствованию общей постройки, непременно должны вписываться в общую мозаику существующей формодинамики, определённой лучом общего мировоззрения, иначе они будут выброшены, как ошибочные и ненужные. И только Гений, способен изменять сам проект. Он приходит словно «новый прораб», и делает так, что не вписывающийся «флигель», вдруг меняет под собой основание, и становится на своё место.
Что же касается абсолютной истинности, то всякий «бетон», будь он трижды пронизан железными арматурами утверждённых законов, всё же имеет свою продолжительность существования. А значит и всякая незыблемая истинность, – суть относительность.
Теория движения
Начало
Мы пристально вглядываемся в мир, стремясь обнаружить в нём начало. Мы заглядываем в историю в надежде отыскать исток жизни, и пробиваемся чрез тернии сомнений и разочарований, в надежде обнаружить тот «эмбрион», – зародыш мира. И на этом поприще достигли действительно немало. Но «ноля», начала начал, той точки отсчёта, – так и не нашли. И никогда не найдём, ибо ищем не там. Мы ищем источник реки в том месте, где она впадает в океан, где наиболее ясно и светло, где всё явно и неоспоримо, где можно потрогать, конкретно ощутить и зафиксировать. У всякой реки всегда есть определённое русло и пойма, но не у всякой реки можно обнаружить определённый источник. Из многочисленных мелких ручейков образуется полноводная река, несущая бурными потоками камни и всевозможный мусор. И эта река необходимо впадает в океан, и растворяется в нём, не оставляя и следа от себя. Река нашей жизни, с её великим познанием и осмыслением мира, имеет похожую модальность и последовательность. Она начинается неизвестно где, неизвестно как, и пройдя по лощинам и горным перевалам, по степям и долинам мироздания впадает в «океан безвременья». Но в силу устройства нашего разумения, зеркальной модальности его феноменологии мы ищем источник реки в самом мироздании. Мы пытаемся найти в созерцаемом мире его начало, – его незыблемую основу? Мы ищем «ноль», точку отсчёта на поле сложившейся системы координат, на поле феноменально выстроенного мира. Эмпирически полагая, что, то, что дано нашему взору, что является объектом, то и скрывает в себе сущность природы, и сущность мира, – его источник и начало начал. И глубоко убеждены, что вся динамика мира, вся его существенность заложена именно в эмпирически созерцаемых феноменальных субстанциях мироздания. Где-то здесь под покровом осязаемости, созерцаемости и осмысленности «мир сам в себе» скрывает эту неразрешимую тайну!
Мы ищем «ноль» там, где на самом деле расходятся в бесконечность лучи графика нашей системы координат, нашего восприятия и нашего сознания, выстроенного и основоположного флуктуирующей точкой нашего разума, этим разряженным полем, – «чёрной дырой сознания». Мы ищем «ноль» там, где царствует «куда», но не «откуда». Куда стремятся параболы нашей мысли, векторы нашего разумения и осмысления феноменальной природы, всей реальной действительности бытия. Здесь мы никогда не отыщем «ноль», здесь нам никогда не отыскать источник. Ведь там, где стоят цели, куда стремиться наше познание, – вектор бесконечного удаления на шкале созерцания и осмысления. Здесь, где наша река держит свой путь, истока быть просто не может.
И если и стоит этим заниматься, если и искать «ноль», – это пресловутое начало начал, то надо искать его там, где он должен находиться по определению, – в центре графика системы координат. То есть в нашем разуме, как наиболее возможном источнике. Но и здесь нас ждёт разочарование. Ведь здесь его определённость ещё более зыбка и ещё более темна, и недоступна. И здесь будет ещё сложнее найти нечто, что можно было бы потрогать и зафиксировать, что удовлетворяло бы наше познание. Ведь здесь, словно в центре галактики, лежит «чёрная дыра», – непознаваемая субстанция ноумена. Она говорит безапелляционно: = «Я» – великая изначальность, – «ноль», начало всего и в тоже время «ковчег мироздания». «Я» содержу в себе все, что включает в себя мир, и всё что он мог бы включать. «Я» – этот изначальный «ноль», – точка, содержащая в себе всю бездонность мира! – Миг, включающий в себя всю бесконечность времён!
Если «Я» – это начало начал, – «ноль» от которого исходит продуцирование всего, восприятие и осмысления мира, то, по всей вероятности, должен быть конец. Так полагает, и так диктует нам наше линейное пространственно – временное воззрение и осмысление. Ибо причинно – следственная зависимость – абсолютна в нашем понимании действительности. И в иной плоскости осмысления наше понимание будет совершенно невозможно. Где есть основание, должна быть и вершина. Где есть начало, должен быть и конец. И наоборот. Где существует вершина, необходимо должно быть и основание. Где есть конец, обязательно должно быть и начало. В этой аксиоме абсолютно уверенно наше линейное сознание.
Но на любом графике, построенном нами для обозначения отношения величин, конец, как известно, не предусмотрен. А начало – условно. И этим математика, порой отражая сущность мировоззрения, олицетворяет сущность самого мироздания как такового. И вся её холодность, лишь подчёркивает эту истинность.
Так вот конец, как и начало, нам не суждено найти во внешнем мире. И то, и другое находятся в этой «чёрной дыре», – «ноле» нашего «Я». Она порождает все формы и все движения мира. Она их начинает, и она же их заканчивает. Она рождает время, и уничтожает его с невероятной скоростью. Она создаёт незыблемость, и опровергает её. Она конструирует бытие, и превращает его в небытие. И подобно всякой «чёрной дыре» питается тем, что сама и продуцирует.