– Выбрался как-то, – ответил я, отхлебывая быстрорастворимый суп. Бульон обжег верхнюю губу, но после агонии перерождения это была приятная боль. – Что тут происходит? Какие новости? А то я даже счет времени потерял.

– Если с самого большого П, то часов двадцать прошло. Не меньше, – сказал парень, взглянув куда-то наверх. – Буря не стихает. Начальник закрыл гермостворку, но землетрясение знатно потрепало станцию. Многие секции обвалились. Проводка держится на мате, синей изоленте и честном слове.

– Двадцать часов? – я чуть не поперхнулся. Выходит, я провалялся в беспамятстве почти сутки. Тогда понятно, почему люди выглядят как пришибленные. Обычная катастрофа должна была уже кончится. Ни одно землетрясение не может продолжаться весь день. Пик бури не продлится дольше десятка часов. Это ненормально. Хотя о чем я? Будто можно говорить о нормальности, когда у меня появился интерфейс.

– Ага. – Герман достал смартфон, переведенный в режим максимальной экономии. – Еще трое суток протянет на зарядке. Связи нет. Никакой. Сети нет. Буря стала только жестче. Ну, хоть разломы новые образовываться перестали. Хуже уже не будет.

– Будет, – угрюмо сказал сидящий в нашем же круге черноволосый мужчина с крючковатым носом. – Обязательно будет.

– Да что вы каркаете? – отмахнулся волонтер. – Что может плохого случиться?

– Что? Тебе список? – зло взглянул на нас мужчина. – Мы в десятке километров тоннелей от Москвы реки. Если землетрясение разрушило грунтовые укрепления и отводящие трубы – через пару часов нас начнет подтапливать. Если повезет, вначале вода пойдет в станции глубокого залегания и на кольцевую. Тогда у нас сутки.

– Разве насосы не справятся? – спросил Герман. – Они же на каждой станции установлены. Электричество есть, все в порядке.

– Если вода пойдет не от дождика, а из реки – ничто не спасет, кроме перепада высот и обрушения туннелей, – заявил крючконосый мужчина. – Даже молиться будет бесполезно. Перекрыть туннель у нас не выйдет, там вагон застрял. В общем – жопа.

Я поёжился, представив перспективу.

– Спасибо за воодушевляющую речь, блин, – едко ответил Герман. – Ну, раз воды до сих пор нет, значит, все в порядке. Так ведь?

– Жрать охота. Надо что-то придумать. А то в животе уже урчит, – невпопад заметил качок, явно на массе. Медицинская маска была ему мала, едва закрывая рот и нос. – Эй! Начальник! У вас же тут сухпаи должны быть, как раз на такой случай. Раз мы тут застряли, не пора ли ужин устроить? А то у всех личные запасы к концу подходят.

– Верно говорит! – поддержал качка крючконосый. – Мы для этого налоги платим, чтобы государство нам помогло в экстренной ситуации. А не для того, чтобы обирало до последней нитки. А вы вместо помощи все вещи отобрали! Хватит это терпеть!

– Хватит это терпеть! – тут же вскинулось несколько подростков. – Вы должны…

– Тихо! – перекрывая нарастающий гул, выкрикнул Михаил. – Мы забрали вещи, чтобы перераспределить их между нуждающимися. Сухпаи как и медикаменты, останутся на складе до того, как станет понятно, что ситуация неразрешима! Прошло меньше суток с начала бури. Вскоре все успокоится. У нас есть электричество и вода. Тепло на станции поддерживается на должном уровне…

– Нет! Хватит! Мы здесь власть! – выкрикнул рослый парень, срывая маску. – Государство не выполняет своих обязательств! Вы как его представитель обязаны служить народу!

– Служилка не лопнет? – попробовал ввернуть фразу начальник станции, но его слова потонули в реве толпы, поддерживающей крикуна. В бою между мозгом и желудком последний выигрывал с большим отрывом. И это даже несмотря на наличие у полицейских оружия. А вот у меня полицейские вызывали все больше сочувствия и одобрения. Они делали хоть что-то.

– Прочь! Мы сами разберемся! – сказал качок. – Раз вы нам ничем помочь не хотите и не можете – справимся без вас. Верно я говорю, мужики? Их тут всего четверо…

– Пятеро! – выкрикнул Герман, вскочив с места и встав рядом с полицейскими.

– Шестеро, – сухо сказал спокойный невзрачный мужчина. Я впервые обратил на него внимание, хотя мог поклясться, что он был здесь с самого начала.

– Граждане, успокойтесь! – снова заговорил Михаил. – Мы организуем раздачу продуктов, как только это станет возможно. По уставу я должен выждать двадцать четыре часа или дождаться сигнала о введении чрезвычайного положения. Пока не произошло ни того, ни другого.

– Четыре часа можно и подождать, – громко сказал я. – Зачем конфликтовать? Лучше вздремнуть, а потом поесть как следует.

– Тоже разумно, – согласился качок, смотрящий на оружие полицейских. – Потерпим четыре часа. Верно? А если они затянут – возьмем все в свои руки!

– Через четыре часа может быть уже поздно, – сказал крючконосый. – Если начнет затапливать станцию…

– Да не будет такого. Иначе мы все уже давно плавали бы, – отмахнулся детина. – Я Василий Бочкарев, кмс по пауэрлифтингу. Бизнесмен…

Мужики и подростки собрались вместе, знакомясь и обсуждая ситуацию. В основном, правда, говорил именно Василий. В нем чувствовалась уверенность и мощь. В отличие от перешагнувшего за четвертый десяток Михаила, он мог похвастаться тем, что к нему тянулись и женщины, и подростки. Я понял, что началось формирование нового авторитета. Но вливаться в коллектив не собирался.

– Как ты себя чувствуешь, Изяслав? – спросил внезапно оказавшийся рядом серый мужчина. От неожиданности я чуть не подпрыгнул. Только что рядом со мной не было никого, и тут же место оказалось занято.

– Плохо, но поправляюсь, – ответил я, допивая остатки супа.

– Похвально. Знаешь, что я заметил? Паренька, которого ты спас, нигде нет. Он будто испарился. Больше того, я не уверен даже в поле и возрасте спасенного. А это редкость. – Он чуть улыбнулся. Сухонький, с начинающей появляться залысиной. Неопределенного возраста и социального статуса. Неужели мне реально повезло напороться на шпика? И не такого, как два клоуна, ездивших смотреть на шпили-вили, а самого настоящего.

Ещё вчера я бы начал волноваться по поводу подобного внимания, но сейчас, после всего произошедшего…

– Я думал, такие, как вы, перевелись, – без особых эмоций ответил я. – Может, хоть представитесь для приличия? А то вы мое имя знаете и, скорее всего, не только имя. А я вас впервые вижу.

– Сергей, – будто издеваясь, ответил мужчина, протянув руку. Секунду поколебавшись, я ее пожал. – Пойдем. Твоя помощь может понадобиться.

– Я сейчас не в том состоянии, чтобы суметь кому-то еще помочь, сам едва отхожу, – заметил я, ставя кружку на пол.

– Для помощи ближнему никогда не поздно, а иногда хватит даже не слова, а вида, – ответил Сергей, похлопав меня по плечу. Странно, но боли почти не было. – Идем, и я покажу тебе это на практике. Поверь, это может спасти многих от увечий и лишнего кровопролития.

– Да как это поможет? – удивился я, но предложение принял. Мы подошли к полицейским, и ждавший нас Герман довольно улыбнулся. Михаил кивнул, но довольным он не выглядел. Стоило оказаться рядом с волонтером и полицией, как к нам тут же присоединилось еще несколько человек.

– Критическая масса, – шепотом сказал Сергей через несколько секунд. – В основном это те, кого вытащили из машин. Они видели, как ты спасаешь ребенка, и решили последовать за тобой.

– То есть вы меня тупо использовали как флаг?

– Именно. Но, согласись, цель благородная, – улыбнулся шпик.

– Вот только что с его обещанием делать? – строго спросил Михаил. – Склад завалило. И медикаменты, и провиант остались на той стороне. Народ на грани. А вылезать на поверхность – чистое самоубийство. К тому же инспектор прав. Вода может нахлынуть в любой момент. Нужно подумать о том, чтобы выводить людей.

– Куда? В бурю? Под град размером с кулак? – покачал головой Сергей. – Нет. У вас есть обязанности, устав и приказы.

– Это верно. Только там наводнение, землетрясение и ураган – это три разных пункта. Ни одним приказом такое не предусмотрено. Мы не просто в жопе. Случился большой пиздец, которого многие с таким нетерпением ждали. – Михаил в сердцах сплюнул на пол. – Но, если есть предложения, я их с удовольствием выслушаю.