Хуже того, поддразнивание Пэнси было в письменном документе, связанном с испытательным сроком Драко, а это означало, что Робардс увидел его и еще больше убедился, что Драко покидает поместье, чтобы завести роман, в то время как он замышляет убийство невинных. Он продолжал дышать Гарри в затылок на собраниях, и когда Гарри в пятый раз отказался признать, что видел, как Драко покидал поместье, Робардсу это надоело, и он отправил его в Норвегию на месяц, гребаный месяц, прямо на Рождество.

Это было самое жалкое задание, на котором он когда-либо был. В Тронхейме постоянно было темно, дневного света почти не было, и он не контактировал с внешним миром, пока следил за контрабандистами троллей. Их было нетрудно поймать. Тролли были огромными, и Гарри почти все дело закончил в течение недели, что дало ему достаточно времени, чтобы поразмышлять в грязной квартире, в которой его поселило министерство.

Сочельник был, пожалуй, самым унылым праздником, который он провел со времен Дурслей. Он отдал бы все, чтобы сидеть в Норе, обмениваясь подарками, и когда он закончил свою смену наблюдения, он забрел в ряд магазинов. Было два часа дня, но все еще было темно, как и в последние три недели, когда он был в Норвегии. Магазины все еще были открыты, и в окнах горели маленькие свечи. Гарри увидел три свечи в книжном магазине и вошел.

Ему пришло в голову, что он не купил Драко рождественский подарок. Когда он узнал, что едет в Норвегию, он быстро пробежал по Диагон-аллее и купил подарки для Невилла, Чо и всех Уизли (включая Гермиону), но не подумал о Драко и Нарциссе. Взбрыкнув, он решил сделать быструю покупку и отправить ее на ночлег в поместье.

С Нарциссой было легко. Гарри купил ей бутылку «Аквавита». Это был волшебный вид, и поэтому к нему прилагалось похмельное зелье. Драко был жестче. Подумав, что ему может понравиться роман Джейн Остина, Гарри пошел в отдел антикварных книг в поисках раннего издания или коллекционной книги. Затем он вспомнил, что единственная причина, по которой он знал, что Драко любит Джейн Остина, заключалась в том, что он рыскал в своей спальне, так что это было исключено.

Каким-то образом он забрел в раздел скандинавской мифологии. Гарри ничего не знал о скандинавской мифологии, но подумал, что Драко это может понравиться, поэтому он нашел старую книгу в медной обложке. Латунь была выполнена в виде некоего подобия иллюминированной рукописи вокруг массивной молнии, которая, как подумал Гарри, могла бы привлечь интерес Драко к каллиграфии. Речь шла о Торе и о чем-то под названием Валгалла.

Когда Гарри вернулся в свою квартиру, он отправил подарки на волшебную почту в Уилтшире с запиской «Счастливого Рождества, Эйч-Джей-пи», а затем позвонил Уизли по камину, пока не пришло время его ночной смены.

Он проснулся в восемь часов рождественского вечера, проспав целых двенадцать часов после того, как лёг спать — не то чтобы его тело заметило, так как была вечная полночь. Из камина донесся звенящий звук. Его каминная камера была заперта, так как он выполнял миссию аврора.

Там его ждали записка и коричневый бумажный пакет. Он подумал, что это, должно быть, от Драко. Он открыл ее.

Внутри был вставленный в рамку рисунок его крестного отца, когда он был молодым. Драко, должно быть, сделал это — оно было нарисовано черными чернилами и подписано Д.Б. в правом нижнем углу. Сириус был одет в кожаную куртку, выглядел действительно очень красиво, и стоял рядом с большой черной собакой. Внизу, самым искусным почерком Драко, было написано имя «Сириус Блэк III». Гарри почувствовал, как по его лицу текут слезы, и поспешно опустил рамку, на случай, если они упадут на незащищенную бумагу и повредят портрет.

Он развернул записку. Оно было запечатано черным сургучом, как и первое письмо Драко к нему полгода назад, но напечатано совершенно нормальным почерком, аккуратным и невпечатляющим.

Поттер,

Спасибо за подарок. Не могу выразить, как я тебе благодарен. Я мог бы попытаться, но сомневаюсь, что ты действительно поймешь.

Гарри закатил глаза. Пусть Драко назовет его глупым в Рождественской открытке.

Я скажу вот что: если кто-то из живущих сегодня отправится в Валгаллу, то это будешь ты. Счастливого Рождества.

Я нашел в своем портфолио портрет Сириуса, который сделал много лет назад, когда я впервые практиковался в иллюстрации. Я думаю, что он нужен тебе больше, чем мне.

Невилл заходил к нам. Пожалуйста, заверши любую работу, которую ты делаешь, как можно быстрее. Даже мне скучно слушать, как он говорит о своей свадьбе.

Драко.

Гарри отложил записку и выглянул в окно. Что, собственно, такое Валгалла? Завтра он может вернуться в магазин и все выяснить.

Или, еще лучше, он просто спросит Драко, когда в следующий раз увидит его за чаем, и Драко расскажет ему все об этом. Возможно, они могли бы прочитать книгу вместе.

***

Вернувшись в Лондон, Гарри решил, что найдет способ записать, как Драко покидает Поместье, как можно менее компрометирующим образом. Он содрогнулся при мысли о том, куда Робардс отправит его в следующий раз. По крайней мере, в Норвегии было уютно.

Он послал Драко и Нарциссе записку в воскресенье днем, приглашая их на ланч на Гриммо-Плейс в понедельник. Таким образом, Гарри мог показать Робардсу, что их не было в

поместье, и не дать им случайно обвинить себя одним махом.

Гарри вытерпел утреннюю встречу и встретился с ними за обедом. Это было довольно успешно — Нарцисса осталась на два часа, осматривая гостиную и антиквариат гостиной, объясняя все Драко и Гарри, рассеянно жуя бутерброды, которые Гарри приготовил для них. Драко все еще выглядел так, как будто он хотел прийти с командой плотников и стекольщиков и выпотрошить все это место до гвоздей, но он сдержался, чтобы открыто не усмехнуться.

На дневном собрании персонала Робардс был явно не впечатлен, услышав, как Гарри сообщил, что Драко и Нарцисса покинули поместье и пришли на обед в его дом.

— Это не то, что мне нужно, Поттер.

— Да, это так, — злорадно сказал Гарри. — Вы просили меня задокументировать их отъезд из Мэнора, и я это сделал.

— Я имел в виду, чтобы ты задокументировал, что они собираются куда-то публично!

Итак, в пятницу днем Гарри отвез их к Флореану Фортескью в Косой переулок. Он заказал им всем мороженое и даже не пожаловался, когда Драко откусил кусочек от мороженого Гарри после того, как покончил со своим.

В понедельник днем Гарри снова получил известие от Робардса, настаивающего на том, чтобы Гарри задокументировал, что Драко покидает Мэнор без матери или с эскортом авроров, поэтому Гарри назначил встречу с Драко в «Твилфитт и Таттинг», где Драко упомянул, что хотел бы примерить несколько мантий, но предпочел не идти один.

Гарри прибыл вовремя, но остался под плащом-невидимкой. Он наблюдал за Драко, когда тот появился в точке видения в Косом переулке. Не видя Гарри, он переминался с ноги на ногу, оглядываясь по сторонам, чтобы проверить, не собирается ли кто-нибудь напасть на него. Гарри почувствовал укол жалости к нему.

И сочувствие тоже. Гарри всегда был осторожен на людях, но по той же причине, что и Драко. Слишком много людей пытались прикоснуться к нему. Ему стало явно не по себе.

Драко как можно быстрее вошел в магазин мантий. Гарри наблюдал за ним из окна. Когда Драко расплатился и был готов уйти, Гарри отошел на квартал, снял плащ и столкнулся с ним, когда он возвращался.

— Мне так жаль, Драко, — сказал Гарри, делая вид, что задыхается. — Добрался сюда так быстро, как только смог. В Хогсмиде произошел инцидент. Возможно нападение вампира. Оказалось, это был отвратительный комариный укус

Вернувшись в Министерство, Гарри ввел свою память в память отдела доказательств. Робардс не мог быть недоволен этим.

Конечно, он был очень недоволен, и именно так Гарри в конце концов получил задание следить за поместьем Малфоев.

Они с Робардсом снова и снова обсуждали дату и время. Гарри хотел провести день, в основном по личным причинам; Драко не работал над своей последней скульптурой перед ним, и Гарри умирал от желания узнать, кто выйдет из мрамора. Каждый раз, когда он проходил мимо, Драко накрывал его толстой черной тканью.