– То есть?

– Смотрите, пока все кажется нелогичным. Преступник зачем-то проник в квартиру, когда здесь находилась Татьяна Андреевна, и стрелял в Сергея Михайловича. А что если он того и добивался? Ждал, пока с работы придет твоя мама, и только потом стрелял.

– Не понимаю тебя.

– Подстава, Дашка. Хотели подставить Татьяну Андреевну, сделать из неё козла отпущения.

Даша посмотрела на меня, потом перевела растерянный взгляд на Кристину.

– Ты думаешь… Глеб, а ведь такое вполне могло случиться.

– Кому понадобилось подставлять Таню?

– Кристин, да мало ли кому. Все-таки это версия, и версия довольно порядочная. Надо будет обязательно сказать об этом следователю. А то они уже записали маму в убийцы.

– Тогда надо искать убийцу среди знакомых Татьяны Андреевны – сказала Алиса.

– Как вы себе это представляете, Алис? Что значит, подставили Таню? По-вашему, убийца уже находился в квартире, когда она вернулась с работы?

– Как вариант – да.

– Нелепо. Сергей был дома.

– Недавно мне рассказали историю, о том, как один мужик грабил пенсионеров. Прикиньте, он проникал в их квартиры днем, когда они находились дома. Бесшумно открывал дверь, проходил в комнату, прятался, а когда хозяева уходили, начинал искать деньги и ценности.

– Что ему мешало проникнуть в квартиру в отсутствие хозяев?

– Интересный вопрос. Когда его об этом спросили, он ответил, что тогда бы считал свои действия противозаконными. Мол, проник в квартиру, когда там не было хозяев. А так, он пребывал в уверенности, что попадает в квартиру вроде как с согласия пенсионеров.

– Сумасшедший какой-то.

– Естественно, мужик шизанутый был. Но тем не менее, факт остается фактом. За пару месяцев он грабанул более десятка квартир. Суть в том, что действовал он как невидимка. Я к тому и говорю, к вам в квартиру запросто мог проникнуть такой же невидимка и спрятаться в каком-нибудь укромном месте.

– Ага, здесь прям двадцать комнат и множество потайных мест. Глеб, нет, слишком уж притянуто за уши.

– А если я прав? И убийца спрятавшись, ждал прихода Татьяны Андреевны, чтобы в момент убийства твоего отца, у неё отсутствовало алиби?

– Так могли поступить не только враги Тани, но и враги Сергея. Что вероятней.

– Я бы проверил и окружение Татьяны Андреевны.

– У мамы нет врагов, никогда не было, и вряд ли появятся.

– А тебе известно, кто точил на неё зуб, скажем, на работе?

– В издательстве? Я тебя умоляю, маму все любили.

– Значит, не все. Предлагаю первым делом отправиться в издательство, попытаемся разузнать, что к чему, разведать обстановку.

– Секундочку, Глеб, – Кристина сдвинула брови домиком. – В каком смысле разведать обстановку?

– Кристина, мы ведь никому не навредим, если тоже попытаемся кое-что выяснить. Полиция делает свое дело, а мы можем провести собствннное мини-расследование.

Даша с надеждой посмотрела на меня.

– Я согласна с Глебом. Хуже точно не будет. Крис, пожалуйста, надо съездить в издательство.

– С нами там вряд ли буду разговаривать, – быстро сказал я. – А с вами, как с родной сестрой Татьяны Андреевны…

– Я поняла. Хорошо, можно съездить.

– Как насчет завтра? – спросил я. – Я поеду с вами. После уроков, скажем, в три часа.

– Ладно, Глеб. Встречаемся в три у подъезда.

– Вы на машине?

– Само собой.

Перед самым уходом я вдруг вспомнил об Алене, женщине с черной папкой, которая уходила от Филатова, когда мы с Люськой принесли флешку.

– Даш, ты знакомых отца знала?

– Некоторых.

– А женщина по имени Алена тебе знакома?

– Алена Леонидовна? Конечно, они с папой работают.

– Слушай, а как бы с ней пересечься?

– Зачем тебе?

– Не спрашивай. Лучше скажи, есть её координаты?

– Надо посмотреть в записной книжке. Телефон точно должен быть.

– Посмотри, Даш, я подожду.

Через пять минут Дашка протянула мне лист с домашним телефоном Алены Петрищевой. Я убрал листок в карман, решив сразу же, как только появится свободное время, встретиться с ней и поговорить по душам.

***

Зайдя домой, я позвал сестру. В ответ тишина. Решив, что они с Димоном пошли гулять, позвонил Люське. Недоступна. Набрал Димону. Он сказал, что Люська десять минут назад ушла домой. Странно, где её носит?

Приняв душ, я вышел из ванны и наткнулся на улыбающуюся Люську.

– Приветик.

– Ты чего вся светишься?

– Настроение хорошее.

– С чего вдруг?

– Да так. Глеб, я тебе чай приготовила.

– Угу.

– И бутербродики сделала. С ветчиной и сыром, как ты любишь.

– Тебя кто укусил?

– Никто меня не кусал.

– Чай, бутербродики… ты мой планшет доконала?

– Нет.

– Ноут сломала?

– Нет.

– Смартфон…

– Блин, да не трогала я твои вещи.

Я сел за стол и задумался. Люська явно что-то замышляет. Не будет она просто так по доброте душевной делать мне бутерброды и лыбиться без причины.

– Ну, я жду, – сказал я, откусив бутерброд с сыром.

– Чего ждешь?

– Не прикидывайся.

– Не понимаю, о чем ты.

– Люсь!

– Ладно-ладно. Глеб, тут такое дело…

– Так и знал.

– Не заводись, ты же ещё не в курсе, о чем я хочу поговорить.

– Но мне уже не по себе.

– Глеб, не вредничай. Пей чай.

– Валяй, давай, что у тебя?

– Понимаешь… короче, Глеб, у нас гости.

– Кто?

– Не пугайся, их не много.

Я встал и хотел выйти в коридор, но Люська преградила мне дорогу.

– Подожди.

– Отойди.

– Глеб…

– Дай мне пройти.

– Я уже подходила к подъезду, а он сидит. Такой весь бедный и несчастный.

– Кто он?

– Жалкий, понурый.

– Про кого ты говоришь?

– У него такие грустные глаза. И он плакал. Я видела слезы.

– Не выводи меня.

– Пошли, – Люська потянула меня за руку в свою комнату. – Ты его увидишь и сразу влюбишься. Клянусь! Он милый.

Распахнув дверь, Люська осмотрелась.

– Жмурик, ты где? Жмурик-Жмурик… Поганец, под кровать, что ли, забрался, – она села на корточки и заглянула под кровать. – Точно, здесь. Жмурик, не бойся, иди сюда. Глеб тебя не обидит.

– На фига ты приперла котенка, Люсь?

– Жмурик не котенок.

– Взрослый кот?

– Увидишь, – Люська схватила под кроватью неизвестного мне Жмурика и потянула.

Раздалось жалобное поскуливание.

– Не ори, дурачок, чего ты испугался.

Через секунду я увидел серого щенка.

– Знакомься, Глеб, это Жмурик.

– Офигеть! Лучше бы это был котенок.

– А чем тебе щенок не угодил? Посмотри, какой душка. Давай его оставим, Глеб, я сама буду с ним заниматься. Пожалуйста! Пожалуйста! Пожалуйста!

– Ты ещё заскули, как он.

– Глеб, я прошу. И Жмурик тебя просит.

– Почему Жмурик-то?

– А ты посмотри, как он глазки жмурит. Жмурик и есть.

– Ты подумала, какой это напряг? С ним гулять надо каждый день.

– Я буду гулять.

– В ветлечебницу надо тащить, от блох избавляться, от глистов. Люсь, может, отнесешь своего Жмурика обратно?

– Но он на улице погибнет.

– Другие собаки не гибнут и он выживет.

– У Жмурика лапка болит.

– Не ври.

– Он прихрамывает. Не веришь? – Люська опустила щенка на пол, а сама отошла к двери. – Жмурик, ко мне.

Виляя хвостиком серый комочек покосолапил к Люське.

– Видел?

Действительно, щенок прихрамывал на переднюю лапу.

– И вообще, он породистый. По-моему, лабрадор.

– Дворняга.

– И пусть, зато какой хороший, – Люська опять взяла Жмурика на руки.

Я смотрел на щенка, щенок смотрел на меня. Люська сопела и шмыгала носом.

– И пахнет от него сильно.

– Помоем.

– Спать он где будет?

– Купим подстилку.

– Но учти, это твой щенок, и если даже на улице начнется землетрясение, ты встанешь и пойдешь его выгуливать.

– О чем разговор. Ты же знаешь, я всю жизнь мечтала о собаке.