– Ну и дела! – ошарашенно вытаращился мистер Пай. Миссис Трелони молча сверкнула глазами из-под вуали, и в ее взгляде на миг почудился опасный серебряный блеск.

В Шиффриде нам пришлось завернуть в магистрат, чтобы сдать в руки правосудия двух воришек. Служащие оказались не слишком расторопны, так что, когда мы с Недом добрались наконец до постоялого двора, над городом уже стояла глубокая ночь. Мы были голодные и злые, так как с самого утра у нас во рту не было ни крошки. Сердобольная хозяйка, сжалившись, налила нам по тарелке ещё тёплого сливочного супа и оставила нас одних. Все светильники в комнате уже потушили, под сероватым пеплом в камине приглушённо краснели угли.

Утолив первый голод, Нед выразил мне своё восхищение:

– Когда вернусь, расскажу Старику! Ты отлично показала себя, разоблачив эту тихоню мисс Бейли!

Я с трудом оторвалась от супа, оказавшегося восхитительно вкусным:

– Наоборот, я чуть не опростоволосилась, отобрав у неё корзинку. Вот ты действительно молодец! Насчет Сликера у меня даже тени подозрения не было!

– Я заметил, как они переглядывались с мисс Бейли. И потом, ни один священник не стал бы так дерзко говорить о Провидении, у них это не принято. Знаешь, мои родители хотели, чтобы я выучился на священника. Я ведь четвёртый сын в семье.

Я не знала таких подробностей, хотя мы с Недом давно работали вместе. И сегодняшнее дело смогли раскрыть только сообща… Вдруг подумалось, как умело мистер Тревор подобрал свою команду, как удачно он нашёл людей, чьи способности дополняли друг друга! Я, к примеру, знала все трущобы за Тессой, словно собственную ладонь. Фокс великолепно ориентировался в Доках и имел там массу полезных знакомств. Уолтер мог наизусть процитировать любую статью из свода законов. Пусть со временем, пусть не сразу, но мистер Тревор сумел сколотить такую крепкую команду «ищеек», где каждый был на своем месте и играл свою роль.

– Мне так будет этого не хватать! – искренне сказала я, чуть не плача. – Я имею в виду – всего этого. Общей работы… разглагольствований Хаммонда… даже Фоксовых ядовитых шуточек, чёрт бы его побрал!

Нед отлично понял меня:

– Мне тоже, Коза. Без тебя наша команда будет уже не та. Но я уверен, ты найдешь, чем заняться в Уайтборе. Просто представь себе, что замок – это ещё одна загадка, которую тебе предстоит разгадать.

Он наклонился ближе, сцепив сложенные на столе ладони. В его светлых глазах заблестел хорошо знакомый азарт:

– Почему дом был заброшен после смерти подполковника Уэсли? Почему твой дядя сторонится общества? Почему этот замок являлся тебе во снах? Подумай об этом.

И, откинувшись на спинку стула, добавил:

– Сыщик так устроен, что везде, куда бы ни отправился, найдёт себе дело.

Тогда мы и представить не могли, насколько он оказался прав.

(прим.*: нокерами (knocker) в Корнуолле называют горных гномов)

***

Чтобы добраться от Кэреска до Триверса, самого оживленного города в графстве, нам пришлось пересесть в почтовую карету. Дорога шла вдоль побережья, так как полуостров Думанон представлял собой узкий клин, далеко вдававшийся в холодное Гэльское море. Я смотрела, как на пустынный берег, изрезанный бухточками и заливами, набегали пенные волны, разбиваясь об угрюмые скалы. По обеим сторонам дороги тянулись унылые пустоши, порыжевшие, прихваченные морозом. Кое-где в холмах торчали дымоходы шахт. Иногда над ними вился дымок, но большинство шахт казались заброшенными, а в дымоходе одной из них свили гнездо голуби. Всё это подтверждало правоту мистера Пая.

Бесприютный однообразный пейзаж не мог отвлечь меня от мыслей о замке Белого Вепря. В первый раз я увидела его во сне сразу после пропажи волшебного амулета. Словно бы прикосновение к волшебству разбудило во мне магию, унаследованную от матери. Потом я не раз пыталась восстановить в памяти его образ, но Уайтбор ускользал от меня. Перед глазами возникал не один замок, а несколько – вечно меняющихся, перетекающих друг в друга.

Строгий фасад с высокими сводчатыми окнами напоминал о классическом стиле. Мощные башни, испятнанные черным плющом, грозно вздымались к небу, поддерживаемые изящными контрфорсами. Черепица крыш мягко серебрилась в свете луны. Окруженная сияющим ореолом, луна обливала стены кисловатым тревожным светом, погружая подножие замка в глубокую тень.

Чем ближе я подходила к замку – тем сильнее менялся фасад. Колонны у парадного крыльца превратились в пилястры, а затем и вовсе исчезли. Мрачную истёртую кладку заменил темно-красный кирпич; круглое витражное окно на высоте третьего этажа внезапно выпятилось, образовав решетку ажурного балкона. Теперь фасад выглядел повеселее. Из крыш, откуда ни возьмись, вылезли каминные трубы, словно свечи на торте. Замок как будто сворачивался внутрь себя, изгибался, нахально презирая физические законы.

Когда я поднялась на крыльцо, тяжёлые двери со стоном распахнулись. Изнутри полы были выстланы мягким мхом, золотившимся в свете ламп. Среди мха пестрели россыпи мелких цветов, похожие на брызги лунного света. Внутреннее убранство холла, с его хрупкими висячими галереями и разновеликими колоннами вдруг напомнило залу театра «Дримхилл», где мне однажды довелось побывать.

«Нет, театр здесь не при чем, – поняла я. – Это внутренность холма сидов». Волей случая замок Уайтбор представлял собой ворота в волшебное царство фейри, находясь на самой границе между нашей и Той Стороной.

Мне бы отступить, вернуться назад, но позади вдруг послышался грохот осыпающихся камней, и стало ясно, что воспользоваться прежним выходом уже не удастся. Не зря Амброзиус предупреждал, что в мире фейри нет двух одинаковых дверей, и любая дверь, сквозь которую ты пройдешь, захлопывается навсегда!

Я в смятении оглянулась… и тут кто-то потряс меня за плечо:

– Энни, проснись! – послышался голос Неда. – Мы переправляемся через Тэйме. Ты не можешь бездарно проспать такой момент! Эта река отделяет земли Думанона от остальной Грейвилии.

Остатки сна слетели с меня, когда колёса кареты загрохотали по булыжникам, и нас нещадно затрясло, как на стиральной доске. Шесть высоких каменных опор пронзали скользкое тёмное тело реки, словно огромные ребра доисторического животного. Далеко внизу неохотно двигались почти застывшие водные струи. Река Тэйме будто ледяным ножом безжалостно отсекла мое прошлое. С каждым оборотом колеса Эшентаун становился все дальше. Впереди нас ждала неизвестность.

Воздух был холодным и влажным после дождя. Наверное, я ещё не совсем очнулась от волшебного сна, потому что казалось, что в иссечённых ветром пустошах Думанона притаился и дышит целый зачарованный мир.

Почтовая карета гораздо быстрее дилижанса, да и охрана при ней получше, так что остаток пути прошел без происшествий. В Триверсе мы наняли экипаж, чтобы добраться до замка. Нед убеждал меня отдохнуть в гостинице хотя бы часок, но меня подгоняло нетерпение, так хотелось поскорее увидеть Уайтбор.

Не поверите, но я чувствовала зов этого каменного исполина всё время, пока наша повозка тащилась по холмам, покачиваясь под порывами ветра. Какое-то смутное чувство гнало меня вперед. И когда мы наконец вышли из экипажа перед грозными башнями, подпирающими небо, я забыла обо всем на свете: о возможном недовольстве дяди, об экономке, встретившей нас у дверей, и даже о моём напарнике, настолько меня захватило таинственное очарование замка.

Разумеется, встреча с мистером Уэсли все-таки состоялась. Мой новый родственник принял нас в старинной гостиной, освещённой пятью огромными паникадилами, свисавшими с потолка. Несмотря на столь ранний час, свечи уже горели. Может, лорду Уэсли нравилось исходящее от них тепло. Или он просто не выносил зимних сумерек. Вид у него был усталый, слегка раздраженный, и он меньше всего походил на румяного добродушного сквайра, которого я успела нарисовать в своём воображении.

На вид Робин Уэсли казался ненамного старше Фонтероя, хотя, конечно, был далеко не так красив. Его узкое нервное лицо имело отдалённое сходство с отцовским портретом, но было словно перекручено, искажено от каких-то потаённых чувств. Губы плотно сжаты, тёмные волосы зачесаны на одну сторону, левая бровь вечно вздёрнута в ироническом удивлении.