– Добрый вечер, меня зовут Жюли, я провожу вас внутрь, – произнесла вежливым голоском она.

На вид служанке было лет двадцать пять, приятной внешности, с черными локонами. Прибывшие вошли в дом. В просторном холле на стенах красовались картины, стояли два столика с двух сторон, на одном часы, на втором ваза, подальше располагалась изящная белокаменная статуя с человеческий рост на пьедестале. Это была изображена женщина с распущенным волосом и флейтой в руках, ее платье красиво колыхалось. Дальше располагались двери по обе стороны, по центру вела длинная лестница наверх, раздваивающаяся в пролете.

– Вскоре состоится ужин, мистер Бэлфорд будет вас ожидать, – осведомила служанка. – А пока я провожу вас до ваших новых комнат.

Слева открылись двери, из зала появился юноша. От легкого ветерка колыхнулась его кудрявая шевелюра, равно как и длинные ресницы, придающие очарования; молодой человек заинтригованно пробежался глазами по новоприбывшим и сделал шаги ближе.

– Джеральд. Рад встрече, дамы, – галантно произнес он с лукавой улыбочкой и протянул руку для должного приветствия.

Мэделин находилась чуть ближе, чем Ребекка, и поэтому начала не спеша поднимать ладонь в ответ, однако сестра прервала ее действия и с очевидным рвением и воодушевлением быстро подала через Мэдди свою. Юноша перевел внимание с Мэделин на Ребекку и, вновь загадочно улыбнувшись, поцеловал ее кисть. Мэделин почему-что смутила его радость на слащавом лице, будто была не совсем искренняя, а с подковыркой и даже нотками искушения, или же эта особенность характера данного человека. Пока было непонятно. Ребекка буквально расцвела перед симпатичным Джеральдом, улыбка не сходила с ее лица.

– Наслышан о вас… – сказал юноша.

– О, в самом деле… – ответила Бекки.

– Да… дядюшка говорил, что пригласил вас к себе, так как ваш отец сошел с ума… – беспардонно выдал Джеральд и продолжал улыбаться.

Помимо внешности, Мэделин оттолкнула и его невоспитанность. Впрочем, по Джеральду было сразу видно, что он набалованный сынок богатых родителей и вряд ли блещет умом, ибо в подобных семьях родители зачастую не принимают особого участия в воспитании, отчего порождается вседозволенность. Ребекка приоткрыла рот, но не нашла ответа, однако неунывающее выражение лица не поменялось, как и, видимо, состояние. Джеральд ей все равно приглянулся. Мэделин отвела взгляд, диалог был неприятен, но и выказывать лишних эмоций она не хотела. Пока старшая сестра завела разговор про чудесный дом дядюшки Джеральда, младшая смотрела в сторону. Когда другая служанка приоткрыла двери некоего помещения дальше по стене, то юная мельком уловила внутри камин, а над ним картина с похожими красками, которые были на той сгоревшей в доме, что принес отец от шурина. Мгновение быстро прошло, и Мэделин отвлекалась.

– До встречи за ужином, – сказал Джеральд и с ноткой игривости покосился на Бекки, после чего девушки пошли наверх за служанкой.

На втором этаже Жюли провела их в один из коридоров и показала спальни на противоположных сторонах. Внутри просторно и дорого обставлено. В доме Фэйн никогда не было такой роскоши. Мэделин присела на большую кровать с шелковым балдахином и с глубоким дыханием осматривалась. Мебель стояла из дорого красного дерева, софа оббита бархатом, ручки шкафа и комода блестели золотом, на столе стояли бронзовые подсвечники, на стенах висели хрустальные, в широкие окна с раздвинутыми портьерами заглядывали звезды и луна. Богатство манило, но она четко понимала, что это всё чужое и никогда не будет принадлежать ей, даже самый простой подсвечник. Однако Мэделин весьма легко относилась к роскоши, у нее не возникало сверх эмоций, скорее она очень скучала по арфе и музыке, этого ей действительно не хватало и об этом грезила.

Подошло время ужина. Несмотря на усталость, Мэделин не могла пропустить и, надев мятое после поездки платье, что подарила служанка, поспешила. По пути она постучала к сестре. Ребекка появилась во всей красе. Оказывается, еще дома она купила через служанку новую одежду, заплатив ей одной серьгой. Та обменяла ее на деньги и принесла несколько нарядов.

– Я рада твоей предприимчивости, – сказала Мэделин на рассказ и ничего более не добавила, не показав легкого расстройства поступку за спиной.

В пролете встретилась служанка Жюли. Она как раз шла пригласить девушек на ужин и проводила до столовой. Внутри еще никого не было, обыватели спустятся вот-вот. Мэделин изумилась длинному столу с цветами в вазах и изобилию столовых приборов из серебра и фарфора. Над столом висели три громоздкие люстры из хрусталя с сотнями свечей, озаряя помещение. Стоял мраморный камин, обрамленный узорами, внутри горел огонь. Жюли провела девушек к их местам и помогла отодвинуть тяжелые стулья. Они присели друг напротив друга довольно далеко от центра, где, судя по всему, сидел глава. По стульям и тарелкам Мэделин поняла, что присутствовать будут не пара человек, и это ее весьма волновало, ибо все они совершенно незнакомые и чужие.

– Не переживай, познакомимся и подружимся… Мы как-никак родственники хозяина, оказывается… Приятного Джеральда мы уже узнали, – сказала Ребекка и с нетерпением ожидала увидеть юношу.

После она наклонилась к сестре и с улыбкой вымолвила:

– Надеюсь, он не женат… – прикрыла уста рукой, дабы не показать слишком много переполняющих эмоций.

Мэделин не разделяла восторга сестры, ее все равно тревожили мысли. Легок как на помине в столовой появился юноша. Расплываясь в белоснежной улыбке со взором на Бекки, он сначала подошел к своему месту, но вдруг передумал и решил присесть возле нее. Девушка кокетливо поправила волосы и глубоко задышала, от Джеральда пахло приятным парфюмом. Он спросил, как девушки устроились, все ли в порядке, а сам при речи ненароком наводил шаловливые голубые глаза на декольте Ребекки. В один момент проницательная Мэделин это заметила, также она заметила, что декольте слишком откровенное для первого ужина в новом доме. На ней же было светлое платье с рукавом буфом и скромным прямым вырезом горловины, украшено узорами. Ребекка ощутила себя в своей тарелке и смеялась, качая головой и задевая руку юноши выпущенными волосами. Мэделин на это тоже обратила внимания и невольно потрогала свою собранную невысоко прическу на случай выпавших прядей. Послышались шаги, в столовую вошел мужчина средних лет. Увидев, что Джеральд занял его стул, он любезно присел возле Мэделин, его волос был гладко зачесан и разделен на ряд, надет пиджак и белоснежная рубашка, застегнутая до верха, в отличие от Джеральда, у юноши вообще одежда выглядела хоть и дорогой, но неопрятно ношенной. В нагрудном кармане у мужчины выглядывали часы на цепочке, на лице круглые очки, которые он убрал в карман, и совсем короткая темная бородка, также приглаженная и аккуратная. Вид его весьма располагающий и приличный, он не красавец, не слащавый, а просто приятный. Руки его ухоженные, с очень аккуратно подпиленными ногтями, на что совершенно случайно обратила внимания Мэделин. Сразу извинившись за опоздание, которого вовсе нет, мужчина обратился к девушкам своим мягким, гладко звучащим голосом:

– Меня зовут Дэвид, я сын Говарда, а вы, наверно, из семьи Фэйн… Добро пожаловать в наш скромный дом.

Скромным было трудно назвать такой дворец, но от его слов на лице Мэделин впервые появилась улыбка. Его карие глаза и открытое лицо вызвали у юной милость и произвели хорошее впечатление.

– Я по профессии доктор и вообще-то очень пунктуальный, но сегодня задержался в рабочем кабинете за писаниной скучных докладов по медицине… – с шутливым настроем делился Дэвид и покачивал головой.

Мэделин вновь ответила улыбкой.

– Всё в порядке, мистер Дэвид, мы безгранично благодарны вашей семье за то, что вы нас приютили… – сказала скромно она.

– О, ну что вы… у нас здесь полно места, хватит для всех индейцев Южной Америки… – отшутился мужчина.

Присутствующие заулыбались. Джеральд устал всех ждать и хлопками позвал служанку. На ее медлительность юноша засвистел и одновременно засмеялся. Ребекка поддержала веселье, ей это показалось смешным.