Мужчину это не смущало, он нагло продолжал дышать ей в волосы и впиваться подбородком в макушку каждый раз. Если у него что-то не выходило — Тэндо слышала щелканье его челюсти и тихое «блядь» на английском. Когда ему удавалась миссия — он довольно скалился, отчего его подбородок опускался чуть ниже и бормотал себе под нос нечто на японском языке, которое Лилия не могла расшифровать.

— Что читаешь? — Спросил он у Тэндо, не отвлекаясь от игры. Лилия дернула плечом, продолжая читать.

— Да так, ерунда всякая. — Он на секунду опустил взгляд, выхватывая слова из текста.

— Смотря, как сильно возбуждена. Кровь тоже не у всех. — Ответил он, поняв суть статьи.

— Правда? — Удивилась Лилия. Для неё тема первого секса не затрагивалась никогда, до сегодняшнего утра. На уроках по сексуальному просвещению весь её класс усвоил лишь одно — нужно благодарить Иисуса за то, что не порвался презерватив, которые им раздавали на уроках. Ну, еще что-то про аборты рассказывали. Кажется, внушали, что это было плохо — Тэндо не запоминала слова монахинь, не особо доверяя их познаниям в сексе. Одноклассницы девушки, все как одна, говорили, что первый секс — самый больной.

— А ты не знала? — Он поставил игру на паузу, вдыхая побольше воздуха. — Если выделений достаточное количество, то первое проникновение нормальное обычно. Там есть еще иные факторы — вагинальная корона слишком узкая, плотная, может быть небольшая ранка, ну и так далее.

— А ты откуда знаешь? — Удивилась девушка.

— С медиками как-то пил. Они мне всё мировоззрение с ног на голову перевернули. — Неохотно поделился он, смотря на телевизор. — Чего это ты так заинтересовалась? — Он хотел пошло оскалиться, но не мог. Тема была все-таки серьезная.

— Да я просто и не думала об этом никогда. Захотелось почитать про эти ощущения.

— То есть, тебе секса никогда не хотелось? Зачем ты тогда себя трогала? — Для Лилии подобные диалоги были странными, но не смущающими. Хидан же просто делился своими знаниями, не видя в сексе ничего страшного или постыдного. Как Какузу, как Дейдара, он относился к сексу как чему-то само собой разумеющемуся, что могло быть, а могло не быть. Дейдаре секс был не интересен, Какузу, после потери супруги, не хотел искать себе партнера. Для Хидана секс был как игра в приставку — интересно, хорошо, даже радостно какое-то время. Но после мастурбации у него были те же ощущения, а потому он легко обходился и без партнера.

Прислушался к тому, что говорила Лилия, положив планшет на стол.

— Это помогает мне каждое утро вставать с кровати не с такими дерьмовыми мыслями. Точнее вообще без каких-либо мыслей. — Тихо продолжала девушка, смотря на игру, поставленную на паузу. — Я просто заставляю себя думать о чем-то хорошем, чтобы хотя бы на пару мгновений забыть о том ужасе, который происходит вокруг меня. Иногда я чувствую себя ужасно от того, что замещаю самоудовлетворением, но…— Его руки медленно кладут джойстик на стол и Тэндо вздыхает, когда Хидан обнимает её за плечи, прижимая к себе. — Я понимаю, что, если с ней… Иисусе… — Выдыхает она, замолкая.

Он хотел тогда сказать, что знает о её матери, о тяжелом состоянии, в котором она пребывает уже достаточно долгое время. Но он просто обнял девушку, прекрасно помня страх и панику, когда умирают родители, а ты даже сделать ничего не можешь.

Какузу ожидал вернуться в руины, зная, что у его крестницы вспыльчивый характер, но он смог только удивленно приподнять брови, зайдя в гостиную и обнаружив Лилию, дремавшую на груди Хидана. Мужчина не обращал на это никакого внимания, держа в руках джойстик и не отрывал взгляд он экрана телевизора, даже когда его отец вернулся домой. Единственное, что он сделал — выключил звук, чтобы ненароком не разбудить девушку.

— Вы успели подружиться? — Хидан согласно замычал, не отвлекаясь от игры. — И давно вы так?.. — Какузу говорил тише, поставив свой ноутбук на стол. Лилия нахмурилась сквозь сон и что-то пробормотала на английском. Его сын пожал плечами.

— Часа четыре. Отец, давай закажем сегодня что-нибудь? Так жарко, не хочется готовить. — Протянул мужчина, зажимая клавиши. Анимиру кивнул, даже не сразу поняв, о чем его попросили.

Тэндо открыла глаза, ощущая спиной горячую грудь и выдохнула, чуть улыбнувшись.

— Выспалась? — Поинтересовался Хидан, почувствовав шевеление. Лилия протерла рукой лицо и устало улыбнулась.

— Мне наконец-то не снились кошмары. — Тихо сказала она, переведя взгляд на молчавшего Какузу. — Привет. — Поздоровалась девушка, не желая уходить с нагретого места. — А можно я тут еще немного посижу? — Хидан вновь согласно промычал, возвращаясь к игре, и Тэндо прикрыла глаза, удобно устраиваясь на мужской груди. Какузу переместил взгляд на открытую веранду. Возле пепельницы, лежали две упаковки сигарет. Первую пачку он узнал сразу — темно-синяя, вечно помятая упаковка, которая принадлежала Хидану. Сверху лежала нежно-розовая, с вишневым вкусом, упаковка сигарет.

— Это мои, доиграю и уберу. — Ровно сказал Хидан.

— Ты теперь их еще и смешиваешь? — Недоверчиво протянул Какузу.

— В своих вещах нашел. Может бывшей. — Он пожал плечами. — Я буду курицу терияки, кстати. — Он широко улыбнулся, взглянув на отца. Тот выдохнул, собирая длинные волосы каштанового оттенка в низкий хвост. — Микроб, ты что хочешь? — Обратился он к девушке. Она открыла глаза, медленно моргая.

— Мясо. — Пробормотала она, на что Хидан усмехнулся. Какузу ушел за телефоном, собираясь сделать заказ. — Спасибо. — Пролепетала она, чуть вжав голову в плечи. Хидан опять промычал. — А у тебя девушка была?

— Да, расстались в прошлом месяце. — Неохотно протянул мужчина. Лилия спросила почему. — Тебе какую версию? Официальную или правду?

— Давай обе. — Он поставил игру на паузу, убирая от себя джойстик и вновь обнял девушку, упираясь подбородком ей в макушку.

— Официальная версия заключается в том, что мы решили заняться собственными жизнями, а потому предпочли быть порознь. А правда в том, что она переспала с другим. Сама призналась, что любила его с детства и только недавно узнала о том, что чувства были взаимными.

— А ты?

— А что я? Я к экзамену готовился, поэтому мы даже общались последний раз по телефону.

— И тебе не жаль?

— Нет. — Хлопнула входная дверь.

— Тадаима! — Едва ли не рыкнул Дейдара, пытаясь выбить дверь с петель.

— Окаэри! — Отозвался Хидан на уставший голос. Дейдара остановился у лестницы, стягивая с себя темно-синий пиджак. — Как дела в школе? — Юноша посмотрел в зал, взглядом останавливаясь на Хидане, который прижимал к себе Лилию. Девушка разомлела совсем от тепла.

— Привет, Дейдара. — Он медленно кивнул, явно забыв о том, что он хотел что-то сказать. Перевел уставший взгляд на Какузу, что не перестал разговаривать по телефону. Отец ответил ему взглядом, в котором явно читалось «я понятия не имею, что тут происходило». Посмотрел обратно. Её друг, оставив пиджак и рюкзак на лестнице, зашел в комнату, садясь на татами, скрещивая ноги. Он поставил руки на колени, сощурившись. Хидан сощурился в ответ.

— А вы типа встречаетесь, ун? — Лилия устало выдохнула, пытаясь выбраться их теплых рук, но быстро сдалась, успокоившись.

— Дейдара, ты дурак? Мы же помолвлены. — С абсолютно непроницаемым лицом произнес Хидан, даже не моргая. Он серьезно смотрел на брата в полной тишине. В комнату заглянул отец мальчиков, и, взглянув на старшего сына, покрутил пальцем у виска, после чего вновь скрылся в коридоре. Лилия закатила глаза. Да не мог Дейдара поверить в этот бред.

Тот выпучил свои голубые глаза на пару и выставил вперед руку, указывая на них пальцем.

— Я так и знал, ун! — Тэндо прикрыла глаза, приглушенно застонав. Хидан оскалился.

— Ты чё, реально поверил? — Протянул он, наблюдая за вытягивающимся лицом младшего брата. — Мы в приставку играли, потом она уснула. — Дейдара недоверчиво покосился на Лилию, которая кивнула.

— Было тепло. — Протянула Лилия, довольно улыбнувшись.