– Все видят запрос? – спросила Вафля.

– Да. Присоединяюсь, – ответили остальные.

Девчонки друг за другом приняли его и оказались в сером пространстве. Личность тут отображалась в виде палочки белого или чёрного цвета. Длина и ширина палочки зависели от внутриакадемического рейтинга, поэтому Кира с подругами были тонкими и низкими, а остальные высились за ними, словно колонны, на которых держится небо.

– Всем слушать! И не перебивать!

Они стояли кругом, а в центре возвышался чёрный столб, который говорил голосом Саблезуба. Вот уж кого Кира на дух не переносила! И боялась. Как и все остальные девчонки. Он был злой и грубый, мог спокойно оттолкнуть с дороги или обозвать матерными словами. Воспитания в нём был децел, да и то с истекшим сроком годности. Непонятно, кто в здравом уме доверит такому дебилу управление корпорацией. Да, родители бывают, конечно, безумные, любящие детей до потери пульса, но все они любят также и своё положение, и деньги, которые с таким кривым управленцем, конечно же, потеряют.

Неужели Саблезуб их созвал? Тогда хорошего не жди.

– Все тут? Судя по счётчику, все. Хорошо, начинаем. У меня для вас сообщение. Скоро нам собираются устроить стресс-тест – может, уже через несколько часов. Ну, вы сами всё слышали. Так вот, когда стресс-тест начнётся, вы все сделаете то, что я сейчас скажу. Слово в слово! Понятно? Иначе каждого урою, вы меня знаете!

Рядом с ним образовалось ещё два чёрных столба – значит, их трое, они действуют заодно.

– Давай уже, говори, – недовольно проговорил один из белых столбов голосом Снежной Девы.

– Всё просто, мальчишки и девчонки, очень просто. Делать вам ничего не нужно. Инструкция такова. Когда стресс-тесты начнутся, вы отправляетесь куда-нибудь подальше от рубки управления и занимаетесь чем угодно, только бы в другой части корабля. Можете отсидеться в каюте.

– А вы? – спросила Снежная Дева.

– А это не ваше дело, – судя по голосу, Саблезуб довольно ухмылялся. – Но можете мне поверить: этот стресс-тест наши важные университетские прыщи навсегда запомнят!

Он захохотал, и рядом появился четвёртый столб, а после пятый. За ними мельтешили чёрные столбы поменьше.

Итак, вся верхушка выпуска мужского пола что-то задумала. Кира покусала губы. Что бы те ни задумали, закончится это плохо – по всему этому паршивому сбору видно. Несанкционированный канал, работающий по-чёрному. В полётах никто бы не разрешил заводить студентам свой обособленный канал – значит, они сидят на пиратском оборудовании. Это нарушение сразу правил пятидесяти, не меньше!

– Эй! Признавайся, давай, что вы там за воду мутите! – Снежная Дева вдруг заговорила встревоженным тоном. – Я хочу знать, за что мне потом может достаться!

– Признаваться? – он хмыкнул. – Или что?

– Или ройка сломается меня урывать, – лениво сказал другой женский голос. Зои, чемпионка множества соревнований по вольной борьбе.

Кира быстро прикинула про себя: да, если Зои захочет, пожалуй, отделает Саблезуба так, что тот к маме запросится. Он хоть и наглый, но телом субтильный, бьёт исподтишка и только слабых – а то вдруг ответят, личико попортят.

– Присоединяйся к нам! Чем больше народу, тем круче будет, – неожиданно сказал тот. Сменил тактику. Перешёл от угроз к попытке договориться.

– Я слушаю предложения, – так же лениво ответила Зои.

Чёрные колонны неподвижно высились в центре. Некоторое время царило молчание: понятно было, что они переговариваются по другому каналу.

– Да всё просто, – наконец заговорил Саблезуб. – Мы пройдём их стресс-тест. Только на наших условиях! Пусть не рассчитывают, что будут нам указывать и нами командовать! Мы тут главные! Мы диктуем правила!

– Ну и? Какие правила? – Зои была неумолима.

– Мы захватим корабль. Курсанты же отрабатывают отбитие захвата? Чем мы хуже? Мы их уделаем! И всех остальных. Мы покажем, чего стоим!

Девчонки молчали – видимо, из-за шока, а Кира про себя молилась, чтобы этот план оказался шуткой. Иначе всё это плохо, очень плохо закончится.

– Итак, повторяю. Сидеть тихо, не мешать. Ах, да! Если получите личную команду – выполнять. Иначе будете иметь дело с нами всеми! – Сказал напоследок Саблезуб, и канал закрылся, выбросив всех участников вон.

Кира сдёрнула маску и закрыла экран. Вернула его на запястье. Ей хотелось вскочить и нервным шагом ходить из угла в угол, но места было мало, поэтому она осталась сидеть.

Девчонки тоже сняли экраны, переглянулись – глаза у них были размером с блюдца.

– Что-то мне это всё не нравится, – пробормотала Вафля.

Будто остальным нравилось!

– Это плохо закончится, – мрачно добавила Оленька, – потому что такого прежде не было.

– Не было чего? Не встречались самоуверенные клановые детки, которые меняли ли бы правила стресс-теста? Или что? – спросила Кира.

– Стресс-тесты крайне опасны, – поучительным тоном заговорила Оленька Ни-о-чём. – Их тщательно готовят, продумывают до мелочей. И то невозможно предугадать всё. За всю историю проведения стресс-тестов дважды происходили несчастные случаи. Были зафиксированы даже смерти. Также пытались неоднократно их запретить, однако безрезультатно.

– А на что они похожи? – Кира вдруг подумала, что опыт предыдущих групп может пригодиться. – Стресс-тесты? Известно что-нибудь?

Оленька Ни-о-чём засопела и нехотя ответила:

– Известно очень мало. Такие тесты, сами понимаете, редко бывают, раз в несколько лет. В доступе только общая информация. Ни имён, ни подробностей. В Космодемии это всегда захват какого-либо объекта, который нужно защитить. А у студентов АМКи – стрессовая ситуация. Под это определение что угодно можно подогнать.

– Неплохая у них система секретности! – восхищенно присвистнула Анита. – Даже не могу представить, сколько стоило это скрыть.

– Да чёрт с ними, нам-то что теперь делать? – Кира чуть не задрожала. – Может, преподавателям сообщим?

– Ага, и наживём врагов до конца своей жизни, – мрачно ответила Вафля. – Слышала же, что Саблезуб сказал?

– Мы сообщим инкогнито!

– Смеёшься? – Анита снисходительно улыбнулась. – Нас вычислят за пять секунд.

– Но ведь это… это – я даже не знаю, что! – Кира вскочила, взмахнула руками. Через секунду сникла. – Ну, давайте бросим жребий, и самая невезучая пойдёт докладывать. Хоть не все пропадём.

Конечно, идти закладывать никто не хотел. Угрозы от Саблезуба, может, и не были такими уж страшными, однако сам факт необходимости заложить своих собственных сокурсников никому не нравился.

– Нужно ещё подумать – может, обойдётся. – сказала Анита.

– Что обойдётся? Если эти… – Кира с трудом сдержала нецензурное ругательство. – Если они сделают, что собираются, руководству АМКи по-любому такое самоуправство не понравится. Они впадут в ярость. А нас всё равно потом исключат – за нарушение правил! Скажут: знали и ничего не предприняли. Их же не исключат – сами понимаете, нет ничего, за что исключили бы члена корпорации! А козлы отпущения будут нужны!

– Сценарий вполне вероятный, – тихо проговорила Вафля.

– Хватит! – отмахнулась Анита и обвела всех снисходительным взглядом. – Сидите тихо! Мы скажем, что приняли всю эту историю за шутку. Мы же не будем участвовать. Какие к нам претензии?

– Такие, что студенты задумали бунт! Самый настоящий бунт! И что мы были в курсе, но ничего не сделали. – Кира осмотрела девчонок, но к сожалению, никакого понимания на их лицах не нашла. Не говоря уж о поддержке.

Что ей было делать? Читать лекцию по этике и морали? Она чувствовала, что должна рассказать – ну вот прямо должна, и всё тут! Потому что иначе произойдёт нечто ужасное. Катастрофа. Непоправимое бедствие! И в этом будет её вина. Но заставить остальных думать подобным образом она не могла.

Анита слишком самолюбива – до остальных людей и их проблем ей дела нет, Оленька глуповата – с такой лучше не связываться, одни беды, а Вафля просто побоится. Каждую можно понять. Да только понимай, не понимай – останешься разбираться со всем сама.