По обе стороны от Арчи находились двери палат, возле которых стояли пустые скамьи и ждали первых посетителей.
Он шел по коридору и заглядывал в каждую прозрачную дверь, дабы утолить свое любопытство. Кроме пустых заправленных кушеток и не известных ему медицинских приборов с мониторами и проводами в палатах ничего не было. Когда он подошел к первому пересечению своего маршрута с таким же бескрайним коридором, уводящим влево и вправо на бескрайние расстояния, перед ним открылась дверь и он увидел человека в белом халате, выходящего из палаты.
Арчи забеспокоился о таинстве своего неузаконенного посещения пятого этажа, свернул по коридору, спрятался за угол и затаил дыхание, надеясь, что его не заметят. Он полностью перестал дышать и в кромешной тишине расслышал размеренные шаги, приближающиеся к нему все ближе и ближе.
Спрятаться было негде, да и бежать было некуда: пустое длинное пространство с гладкими стенами и потолками. На этой линии не было ни скамеек, ни дверей – только мерцающие лампы дневного света, давящие на нервы.
Арчи высунул голову и краем глаза заметил мужчину, целенаправленно идущего в его сторону и не думающего сворачивать. «Черт, черт, черт!» – прозвучали мысли в его голове. От беспомощности Арчи проскользил спиной по гладкой стене, сел на пол и схватился за голову, теребя волосы.
«Сэр, я не… сэр…» – пытался он придумать оправдание, но голову не посещала никакая разумная идея. Он продолжал трепать волосы и мечтал, что доктор его не заметит. Когда шаги приблизились так близко, что Арчи уже приготовился увидеть первый ботинок, выставляющийся из-за угла, он поджал руками колени к своей груди и опустил к ним голову. Сгруппировавшись, он просидел не дольше пяти минут. За это время шаги, которые сначала стремительно приближались и оглушали разносящимся по коридору эхом, резко прекратились. Боясь поднять голову и посмотреть, Арчи как мышка прижался к стене и сжал себя еще крепче от страха быть замеченным.
Послышалось жужжание на пару с приятной мелодией, затем хлопки и шуршание материи. Любопытство снова взяло над ним верх, он медленно приподнял голову с колен и через наседающие на глаза волосы увидел в метре от себя мужчину в белом халате, пытающегося найти свой звенящий мобильный телефон, похлопывая по карманам. Его попытки все же увенчались успехом, он провел пальцем по дисплею и поднес телефон к уху.
– Алло. Да, это Цемиш, – ответил на звонок доктор, прошел рядом с Арчи, даже не взглянув на него, и открыл только что появившуюся в коридоре дверь. – Он очнулся. Сейчас с ним наша медсестра и его мать. Хорошо. И вам того же, до свидания.
Как только врач зашел в помещение и закрыл за собой дверь, Арчи вскочил и побежал дальше по коридору, по которому шел ранее. Его ноги не чувствовали ни себя, ни пол. Они проскальзывали по гладкой поверхности, будто в больнице на время отключили гравитацию. Он как можно сильнее пытался оттолкнуться и ускорить свой бег, но выходило только высоко и очень медленно подпрыгивать. Тогда Арчи перешел на ходьбу, и все пошло как по маслу: никакой невесомости, только шаги и продвижение вперед.
Когда он проходил палату 588, из которой выходил мужчина в белом халате, в открытую настежь дверь увидел молодого человека на кушетке, медсестру, суматошно нажимающую разного цвета кнопки под зеленым монитором медицинского прибора, и женщину, сидящую у ног больного.
На голове пациента была надета голубая, полупрозрачная маска аппарата искусственной вентиляции легких, а к груди, рукам и ногам были подключены десятки проводов и трубок, передающих сигналы на компьютер и гоняющие лекарства по венам. Парень едва открывал узкие щелки глаз и смотрел в никуда.
– Он очнулся? С ним все будет хорошо? Он же поправится? – со всхлипами спросила женщина медсестру.
– К сожалению, только доктор Цемиш может дать вам более точную информацию.
– Я понимаю. Скажите, прошу вас, свое мнение.
– Поймите меня правильно, только врач вправе выносить какие-либо диагнозы. Я лишь следую инструкциям и его поручениям.
– Пожалуйста… – заикаясь, произнесла женщина. – Уверена, у вас со временем накопилось не мало опыта, даже больше, чем у Цемиша…
Медсестре льстили эти слова. Она расправила плечи и вся с ног до головы наполнилась невиданной важностью. Медицинский павлин в белом халате.
– К-ка-к в-вас з-зов-в-вут? – с трудом произнесла женщина, вытирая слезы носовым платком.
– Теа, Теа Виллстоун, – ответила медсестра, хотя могла просто показать ей бейджик.
– Т-теа, у в-вас есть д-дети? Ведь есть, д-да? Не дай вам Бог оказаться на м-моем м-месте, но, пож-жалуйст-та, войдите в мое положение и ответьте на е-единственный во-вопрос: он будет ж-жить?
Медсестра отсоединила один провод от руки больного, повернула рычажок на пульте управления и нажала несколько кнопок. Зеленая танцующая линия на мониторе сменилась множеством цифровых показателей с постоянно изменяющимися значениями. Теа отошла к окну больничной палаты и задумалась.
– Вы правы, – через некоторое время произнесла медсестра, – за семнадцать лет работы в Центральной Больнице Слобтауна я много чего повидала и набралась опыта. Ваш сын выглядит не так уж плохо, поэтому я считаю, что в лучшем случае он выздоровеет и продолжит заниматься прежними делами, а в худшем…
– В худшем? Что в худшем?
– В худшем случае ваш сын миссис…
– Марта Пинтен, – протараторила свое имя женщина.
Теа стала делиться с миссис Пинтен своим профессиональным мнением и рассуждать о дальнейшей судьбе ее сына и возможных исходах. Марта внимательно слушала медсестру и понимающе кивала, успевая вытирать слезы.
– Мама! – заорал Арчи, как только услышал имя своей матери и зашел из коридора в палату. Как он мог не узнать собственную мать, он не знал. – Мама! Не плачь!
Арчи подошел так близко к своей матери, что мог дотянуться до нее, но она не обернулась на его крик. Медсестра тоже не замечала его и продолжала вести беседу с Мартой Пинтен, нажимая кнопки медицинского оборудования. Арчи попытался обнять ее, но невидимый глазу барьер помешал ему это сделать, остановив его руки в паре сантиметров от нее, как силовое поле.
Он продолжал кричать, старался обратить на себя внимание, но безуспешно. Когда от безысходности он решил покинуть палату и сбежать из этого сводящего с ума места, больной на койке дернулся, тело его в судорогах затряслось, все трубки, провода и шланги отлетели в сторону и свисли до пола.
Арчи обернулся на лязгающий шум и застыл в изумлении: на больничной койке он увидел себя самого с перебинтованной головой, синяками и порезами. Он замер не в силах произнести ни единого писка, когда Арчи-2 раскрыл залитые кровью глаза и уставился прямо на него.
– Где я? – спросил больной и перевел взгляд на Марту, потом на Теу.
– Арчи, сынок! – просияла миссис Пинтен и бросилась к сыну, но вовремя подскочившая медсестра успела остановить ее.
– Марта, аккуратнее, вы можете только усугубить ситуацию, он еще совсем слабый. – Она указала на показания приборов, большинство которых показывали нули из-за отсоединенных проводов.
– Где я? – Арчи-2 осматривал незнакомое помещение.
– Ты в больнице, сынок, – Марта бережно дотронулась до его руки и почувствовала холодок его пальцев, – ты выкарабкаешься, мы выкарабкаемся.
Арчи-2 одернул руку и попытался снять с лица маску. Теа настоятельно порекомендовала ему повременить с этим.
– Кто вы?
Услышав вопрос своего сынишки, Марта разрыдалась в истерике пуще прежнего.
– Сын-нок, А-а-Арчи, м-м-м-м-ммил-л-л-ленький! – Ее носовой платок стал полностью сырым и уже не справлялся с поставленной задачей. Марта принялась вытирать слезы рукавами своего пиджака. Теа взяла с подоконника чистое белое полотенце и подала ей.
– Миссис Пинтен, не волнуйтесь. Скорее всего, эта кратковременная потеря памяти вызвана сотрясением черепно-мозговой коробки в совокупности с выходом из-под наркоза.
– В-вы ув-верены?
