========== Пролог ==========

«Я верю, что где-то есть миры в которых можно быть счастливой.

Миры, где нет унизительных правил и жестоких,

непонятно, когда и кем придуманных законов.

Миры, где женщина может решать свою судьбу сама.

Увы, к моему миру это не относится.

Неужели я не заслуживаю того, чтобы любить и быть любимой?

Неужели я не заслуживаю счастья, мама?»

из дневника Люси Хартфилия

Привлекательная блондинка лет 18 с грустными карими глазами аккуратно положила перо на стол и не торопясь закрыла дневник. Тяжело вздохнув, Люси встала из-за стола и пошла прятать свою заветную книжечку, в которую она с прошлого года записывает свои мысли. Раньше Люси не задумывалась над своей жизнью. Она просто не представляла, что можно жить по-другому. Все так жили. Послушание и смирение — вот удел любой женщины. Этому учили с младенчества. Всех. Так было всегда. И Люси не сомневалась, что это правильно. Все изменилось полтора года назад с появлением в ее жизни маленькой бунтарки с волосами цвета глаз майнока.

Леви МакГарден была жителем другого мира. Так утверждала сама Леви. Ее нашли недалеко от западных ворот в бессознательном состоянии и сразу принесли в аукционный дом Джуда Хартфилия. Из-за необычного цвета волос и миловидного личика девушка могла стать очень ценным товаром. Когда незнакомка пришла в себя, оказалось, что разговаривает она на никому непонятном языке и не понимает обращенных к ней слов. Джуд велел дочери позаботиться о девушке. В надежде на неплохую прибыль в будущем, разумеется. Так началась дружба странной незнакомки и дочери аукциониста.

То ли Леви была превосходным учеником, то ли Люси гениальным учителем, но МакГарден выучила неизвестный ей язык в рекордные сроки. И именно тогда за Леви закрепилась репутация слегка сумасшедшей. МакГарден, оказавшаяся ровесницей Люси миниатюрного телосложения, а не страдающим от недоедания подростком, рассказывала о мире где жила до этого. О мире где у женщин были такие же права, как и у мужчин. Ну кто поверит в такую чушь? Проще поверить в то, что бедная девочка пережила какую-то трагедию из-за которой повредилась разумом. Леви сначала обижалась, но потом решила, что обижаться на дикарей бессмысленно. Кроме того, статус сумасшедшей давал некоторые преимущества. МакГарден сходило с рук то, за что любая женщина этого мира была бы строго наказана. Люси верила каждому слову так неожиданно обретенной подруги. Хартфилия, наблюдавшая за неугомонной особой с первого дня появления ее в аукционном доме, точно знала, что с головой Леви все в порядке. Более того, Леви умна и очень сообразительна. Люси в строжайшей тайне научила свою единственную подругу грамоте и письму нового мира, как в свое время ее научила этому покойная ныне мама, а Леви рассказывала Хартфелии о другом мире. О мире, где Леви жила и который потеряла навсегда.

Мир Леви был сказкой для дочки аукциониста. МакГарден рассказывала о небе не привычного для Люси розового цвета, а о небе цвета волос самой Леви. Голубое. В мире Люси этому цвету даже названия не было, ведь встречался этот цвет только у майноков — животных крайне скрытных и очень редких. Рассказывала о специальных домах, где мальчики и девочки учатся вместе. Люси было сложно поверить, что такое может быть, ведь в их мире умение девочки читать и писать было скорее недостатком. Леви рассказывала еще много интересного, но больше всего Люси нравились рассказы о любви. Любовь — чувство непонятное и недоступное для Хартфилии. О какой любви может идти речь, если тебя отдадут тому, кто больше заплатит? Леви пришлось очень долго объяснять подруге как это — любить. Еще МакГарден рассказывала, что многие девушки из ее мира ведут дневник. Дневник — это такая книжка с пустыми листами в которую девушки записывают значимые события своей жизни и свои самые сокровенные мысли и желания. Дневник стал первым шагом Люси на пути к счастью.

***

— Скажи, Леви, а у тебя был мужчина, которого ты любила? — Люси часто потом вспоминала этот давний разговор двух восемнадцатилетних девчонок.

— У меня был парень, в которого я была влюблена. Но я не могу сказать, что я его любила.

— А разве это не одно и то же? Быть влюбленным и любить.

— Нет конечно! Быть влюбленным здорово. Кажется, что ты паришь над землей. Что твой возлюбленный совершенен. Душа поет и сердце готово разорваться от счастья. Но влюбленность быстро проходит, и ты уже не понимаешь, как можно было влюбиться в этого придурка. Но влюбленность может перерасти в любовь. Любовь тоже окрыляет, придает сил. Но может и причинить боль. И тогда сердце снова готово разорваться, но уже от горя. Ты осознаешь, что твой любимый придурок, но все равно продолжаешь его любить. Просто уже не можешь по-другому.

— А парень в которого ты была влюблена знал о твоих чувствах?

— Да. Мы много времени проводили вместе. Гуляли по улицам, ездили с друзьями в лес, на пляж, ходили в кафе. Кафе — это что-то вроде таверны. Обнимались, сидя на скамейке в парке. Целовались, когда никто не видел. Это было так романтично. Так прекрасно. Но в итоге он оказался тем еще козлом!

— И все же, я завидую тебе, Леви. Я даже представить себе не могла, что такое может быть. А как это «целовались»?

— Порою, Люси, ты меня очень смущаешь. Целовать любимого проще, чем потом об этом рассказывать. Это когда его губы прикасаются к твоим. Временами мимолетно и невесомо. Лишь касание. Или он захватывает своими губами твои губы и посасывает их слегка прикусывая, чтобы потом проникнуть в твой рот своим языком и прикоснуться к твоему языку. Вот не надо на меня так смотреть. Сама спросила. Когда тебя целует любимый очень приятно. Но если целоваться лезет тот, кто не нравится, то противно до тошноты. Еще поцелуи могут быть в щеку, шею, ушко. Да куда угодно. Ой, Люси, ты сейчас похожа на ваше бордовое вечернее небо. Люси, чего застыла? Вот же! Слишком много информации получила. Люси, вернись ко мне!

Комментарий к Пролог

Майнок - животное похожее на снежного барса с голубыми глазами.

========== 1. Злой умысел. ==========

Особняк Хартфилия

Джуд Хартфилия уже в который раз за этот вечер сосредоточенно просматривал финансовые отчеты своего аукционного дома. И они его не радовали. Количество клиентов не стремительно, но падало. Так же как у аукционных домов Некиса, Джиеммы и даже мастера Боба. Это было странно.

Первым это увидел Джиемма который специализировался на продажах «для бедных». Когда в очередной раз его доверенное лицо — Руфус Лор попытался донести до сознания хозяина, что продажи падают и пора что-то предпринять, Джиемма соизволил лично просмотреть отчеты за последние несколько месяцев. А просмотрев, прихватил отчеты и рванул на разборки к Джуре Некису который прочно занимал нишу середнячков. Когда готовый кинуться в драку Джиемма, потрясая отчетами, ввалился в кабинет Некиса, Джура задумчиво просматривал свои отчеты за аналогичный период. И картина была такая же, как и у Джиеммы. Уже вдвоем они направились к Джуду, но по пути завернули к мастеру Бобу. Покупатели у Боба были «особенные», как и товар, который он предлагал. Да и сам мастер Боб был «не как все». Каково же было их удивление, когда Боб сказал, что у него такие же проблемы.

Оставшись в одиночестве, Джуд продолжил свои размышления. Было очевидно, что появился еще один аукционист. Так как новых аукционных домов в последние лет пять не создавалось, то было ясно, что кто-то организовал подпольные торги и нарушает закон. Чтобы оттянуть на себя большое количество покупателей, нужен товар. Много товара разных ценовых категорий. А где взять столько народа подпольному аукциону? Ответ прост. Похищение. А тот, кто занимается похищениями не побрезгует и работой на заказ. Это плохо. Это значит, что можно ожидать нападение на особняк. Завтра же он отправит своего преданного управляющего Локи к городской страже узнать были ли похищения девушек в городе и близлежащих деревнях. Джуд опасался нападения. Слишком уж много в его доме соблазнительного товара.