Он был лет на пятнадцать младше Олега, интеллигентного вида Знайки из книжек про его антипода Николая Носова. К сожалению, только вида, поскольку слово неуверенность было написано у него на лбу, особенно когда доходило до дела. И сейчас его действия вызвали у Олега удивление.

– Морду ему набить нужно! – Вставила свои пять копеек Алла Яшина. – Я всю щеку разодрала и руку ушибла!

Иной реакции от столичной фифы, откровенно демонстрирующей свое превосходство если не над всем человечеством, то как минимум – большей его частью, ждать не приходилось. Исключение естественно, составляли лишь те, от кого что-то зависело в ее жизни.

По-другому вела себя девушка, которая запрыгнула в автобус перед Олегом. Она очень сильно хромала. Кусала губы. Но терпела молча.

– Вообще виноват не он, а вот этот. – Вклинился Павел, указывая на Андрея. – «Мазда» у нас справа была.

– Ему уже не поможете ничем. И на ПДД ему фиолетово было. Ходить все могут? Тогда в темпе «go», «go»! – Олег, не оборачиваясь, прихрамывая, потопал дальше. – Через пару дней и следа не останется. Если выживешь. – Бросил он на ходу Алле.

Он заметил, как при этих словах покосилась на него Таня. Но опять отрицательно покачал головой. Увеличил темп, на сколько позволяла ушибленная нога. Сзади попытались задавать вопросы на тему того, что здесь творится и куда он их ведет. Олег их проигнорировал. Его внимание было обращено на пару уже знакомых полицейских. Один сидел на тротуаре, привалившись спиной к стене дома. Его мутные глаза уставились в одну, одному ему известную точку. Второй стоял лицом к стене и раскачивался взад-вперед.

– Полици-ия! – Раздался из-за спины крик Нины Храмовой.

Девушка вырвалась было вперед, но вдруг резко остановилась. Стоявший полицейский перестал раскачиваться, и быстро развернулся на крик. Дерганными движениями он торопливо направился к их группе. Его автомат болтался на ремне сбоку. Но тот будто не замечал оружия. Лицо стража порядка радостно оскалилось, и раздалось уже знакомое урчание. Руки того, что раньше был полицейским, протянулись вперёд, жаждя объятий. Ноги очень торопились, но двигались словно чужие, и максимума не выдавали. Нина при виде этого зрелища ойкнула и растерянно попятилась. Остальные тоже остановились.

– Ну, что дооралась? – Прошипел сзади Вадим Краснов. – Иди обнимайся теперь.

Олег пошел вперед, держа лопату наперевес, словно карабин с примкнутым штыком. Было жутко и страшно. Он был совсем не герой, и бравировать перед сослуживцами в его планы тоже не входило. Да он упокоил ту девушку у гостиницы. Но тогда ситуация была чуть другой. Он защищал другого, и нападали вовсе не на него. Это «чуть» меняло все. Сейчас нужно биться. А какие еще варианты? По-настоящему. Насмерть. Другого выхода не было. И от осознания этого мурашки маршировали под барабанный бой в ушах в сторону левой пятки, вызывая резонансный отклик по всему телу.

Сходиться в рукопашной, для него чем-то из ряда вон выходящим, не было. Но было несколько «но»… Но, во-первых, это были либо тренировочные спарринги, либо соревнования, либо банальные уличные драки. Но, во-вторых, это было давно, и он уже лет пятнадцать как завязал мутузить груши и спарринг-партнеров, а они, соответственно, его. Но, в-третьих, никогда на кону не стояла его жизнь. Но в-четвертых, его противниками всегда были люди. Разные. Сильные, слабые – не важно. Но не чуждые к боли и даже иногда к нормам морали. Сейчас же это нечто, которое двигалось на него, явно не имело целью завладеть кошельком, телефоном или просто набить морду. Было абсолютно очевидно, что бывший страж порядка не успокоится, пока не успокоят его самого. Или пока не доберется до мяса. Мяса Олега. И главное, что есть он это мясо собирается с еще живого тела. А значит остаться из них должен кто-то один. Весело, да?

Не дойдя до Смирнова каких-то трех метров, бывший страж порядка ускорился. Губы еще больше растянулись в оскале, обнажив желтые от никотина зубы.

И тут Олег ошибся. Тыкать лопатой в корпус, закрытый бронежилетом – дело неблагодарное. Эти укурки и так боль игнорируют, а через броню и вовсе внимание не обратят. Руки – тоже не вариант. Остаются голова и ноги. Ведь учили же в свое время: потерявший маневренность противник – проигравший противник. Не мертвый, но до этого не далеко. Но дольше. Смирнов купился на перспективу решить вопрос одним махом. Баран! Время решил сэкономить!

Он сделал подшаг, за которым последовал выпад. Все как когда-то учили. Учили давно, еще в армии. И вместо лопаты в руках был автомат, с примкнутым штык-ножом. Но либо «давно» – оказалось ключевым словом, либо руки от бурлящего в крови адреналина дрогнули. Поставленной цели удар не достиг. Отшлифованная до блеска от неоднократного вхождения в грунт стальная пластина, направленная в горло нападающего, прошла вскользь. Вместо того, чтобы пробить горло и повредить позвоночник, она оставила на шее бывшего сержанта глубокий разрез, из которого фонтаном брызнула кровь. Но нападающий даже не обратил на это внимания. Он вцепился своей пятерней в предплечье Олега и потянул того на себя. Олег развернул черенок лопаты, зажав им руку бывшего полицейского в болевой захват. Но на боль тому было откровенно плевать, как и на захват. Выставив ногу как упор, он потянул свою жертву на себя. «Довыпендривался, дебил? Сейчас тебя жрать будут! Вместе с нами», – хором завопили мурашки, пытаясь перебраться на асфальт. Единственное, что оставалось делать Смирнову – не противиться. Он наоборот, подался вперед и прыгнул в сторону мента, и двумя ногами приземлился тому сбоку на коленный сустав выставленной вперед ноги. Его учили, что это довольно уязвимое место любого живого существа, повреждение которого лишает или сильно ограничивает передвижение этого самого существа.

Сейчас Олегу повезло, сустав не выдержал. Нога противника подломилась, разворачивая тело. Падая грудью на тротуар он уже не смог дотянуться другой рукой, но и предплечье Смирнова из своего цепкого хвата не выпустил. Удивляться силе хватки времени не было, но болевые ощущения все же оставили след неестественности в сознании. Локоть полицейского вывернулся вверх, и Олег надавил на него коленом, перенося туда вес всего не худого тела. Раздался хруст. Локтевой сустав не выдержал, так же, как и коленный. Захват ослаб, и Олег освободил руку. Противник попытался подняться на здоровой руке, но не смог. Сильный удар монтировкой его голова уже не выдержала. Парень успокоился насовсем. Рядом стоял Андрей с серьезным видом изучая подобранный в автобусе инструмент.

Он подал Олегу руку, помогая подняться. Рука заметно тряслась, но вид он делал такой, будто пробивание черепов является для него повседневным занятием. Олега тоже трясло. Ноги вибрировали так, как будто он в одиночку разгрузил вагон цемента. По щекам стекал пот. Холодный. Стычка длилась меньше минуты, а показалось что не меньше четверти часа.

– Спасибо.

– Да не за что. То торопил нас человек, а то… Ты за него так основательно взялся. Я уж думал, ты его на запчасти разобрать решил. Короче, ждать надоело. Вот и пришлось обломить твою забаву. – Андрей хохотнул, но так нервно, что стало понятно – на него тоже накатил отходняк.

Олег, стараясь не запачкаться еще больше, снял с трупа автомат. Стандартный АКСУ под калибр 5,45, в определенной среде именуемый «пятеркой». Проверил содержимое магазина. Полный. Подсумка не было. Второго магазина тоже. Жаль. Передернул затвор, загнал патрон в патронник и поставил на предохранитель. Этого патрульные до него не делали. Не на войне же, запрещено. Кобура полицейского оказалась пустой. Тоже жаль, но не критично, и лучше, чем было несколько минут назад. Смирнов освободил труп от бронежилета, и одев подогнал под себя. Так-то поспокойней будет. Немного.

Его коллеги стояли понурой кучкой. Понятно. Совесть, зверек такой – колючий и зубастый. И если на ее месте не выросло ничего другого, то как правило, колет и грызет на… совесть. Он улыбнулся своему каламбуру. Может для них еще и не все потеряно, учитывая ситуацию.