Он вышел на улицу за пару минут до того, как ажурные ворота распахнулись и впустили во внутренний двор три бронированных тяжелых «Сантаны», почему-то уважаемых русскими за брутальный вид. Армейский джип неожиданно стал пользоваться популярностью, и многие местные доны стали пересаживаться именно на него.

Надсадно скрипнули тормоза. Кавалькада обогнула большую овальную клумбу с яркими пышными цветами и остановилась возле парадной лестницы. Опытный Фернандо определил, где находятся важные гости, и дал отмашку двум молодым парням в униформе такого же цвета, что и его костюм. Те подлетели к средней машине и распахнули заднюю дверцу.

Испанец-управляющий про себя довольно улыбнулся. Чутье его не подвело. Первым на брусчатку ступили до блеска начищенные мужские туфли. Торжество момента, правда, моментально угасло, когда обладатель этой обуви в дорогом костюме из английской ткани выпрямился во весь рост. Управляющему однажды удалось увидеть в муниципальном зоопарке медведя, встающего на дыбы, и поразился, как из такого увальня получатся грозный боец с мощными клыками и зубами, с перекатывающимися под лоснящейся шкурой мускулами. Но этот хомбре на медведя походил мало. Скорее, крупный лесной кот. Настолько крупный, что мог всерьез сцепиться с более сильным соперником. Хищно оглядевшись по сторонам, срисовал замершего Фернандо и толпящихся за его спиной обитателей особняка, он развернулся и подал руку навстречу изящной кисти, на которой блеснул золотой браслет.

Молодая женщина, вставшая рядом со своим спутником, была под стать ему самому. Такая же высокая, статная, горделиво держащая осанку. Темно-зеленый плащ, сидящий на ладной гибкой фигуре, обрисовывал плавными линиями все изгибы и приятные выпуклости. На голове изящная беретка, удивительным образом не ломающая сложную прическу.

Фернандо набрал в грудь побольше воздуха. Сюда приехала настоящая породистая аристократка, на которую даже золото вешать не надо. Природная красота компенсировала минимум драгоценностей, и браслеты с резными рунами по ободу только подчеркивали скромность и невероятную силу Хозяйки.

— Сеньор Волоцкий, сеньора, — Фернандо понял, что надо шевелиться, и стряхнув с себя наваждение, навеянное невероятной красотой, могущей соперничать с андалузскими женщинами, и шагнул навстречу. — Мы рады приветствовать вас в нашем замечательном городке Трес Кантос! Вам здесь очень понравится! Прошу в дом! Горничные покажут ваши комнаты. За вещи не беспокойтесь.

Сеньора Волоцкая сверкнула глазами, с непонятным выражением взглянула на мужа, а потом перевела взгляд на Фернандо. Улыбнулась:

— Вы безупречно знаете русский. Отец предупреждал, что вы уникум, сеньор Фернандо….

— Просто Фернандо, — сделал легкий полупоклон управляющий. — Я же обычный служащий, один из многих.

— Будь по-вашему, Фернандо, — женщина не стала заострять на этом моменте внимание, и обратилась к мужу. — Ты не против, дорогой, осмотреть наши апартаменты? Хочется верить, что они понравятся не только мне.

Фернандо с трудом скрыл улыбку. Молодость всегда остается молодостью. Даже чопорность и бесстрастность эмоций, присущая высшему свету, уступает страсти жизни. И супружеская чета не скрывала своих чувств.

— Охотно, — кивнул мужчина и повертел головой. — А здесь жарковато по сравнению с Москвой.

— Ваш организм еще не перестроился, сеньор, — Фернандо, обращаясь к русскому, отработанными жестами показывал работникам, что кому делать. — По ночам у нас весьма холодно, да и днем не жарко, как вам кажется. Через неделю-другую будете в пальто ходить.

Мужчина недоверчиво переглянулся с женой, и та кивнула утвердительно. Несколько дней адаптации еще позволяли ходить в костюмах и плащах, но коварство зимнего юга рано или поздно проявится. Так что Фернандо знал, что говорил. Сейчас самая середина зимы, и несмотря на жаркое солнце на чистом лазурном небе, периодически с океана приносит тяжелые дождевые тучи и холодные промозглые ветра.

Передав новоявленных хозяев горничным, возглавляемым суровой тетушкой Бонитой, управляющий занялся остальными гостями. Их действительно оказалось не больше десяти: двое молчаливых и растерянно глядящих по сторонам клерков компании и семеро охранников. Особенно Фернандо привлекла парочка особ: рыжеволосая девица со взглядом охотника или хищника, привыкшего скрадывать и рвать свою жертву (испанец был недалек от истины) и стоявшая рядом с ней более старшая спутница в темных очках, тоже весьма симпатичная сеньорита. Почему так решил управляющий? На ее правой руке не было супружеского кольца. Фернандо знал, где русские носят обручальное кольцо, и уверенно классифицировал статус начальницы русских бодигардов.

— Милейший, проследите за грузом и вещами, — обратилась она к Фернандо, подняв очки на лоб. — Особенно за ящиками в третьей машине. Там очень сложная и дорогая аппаратура. Кстати, я буду отвечать за безопасность дворца. Зовут меня Ирина.

— Мое — Фернандо, — сделал легкий поклон управляющий. — Какие еще будут распоряжения?

— Первым делом предоставьте дела своих служащих, — сказала красивая начальница. — Потом я лично побеседую с каждым. Князь Щербатов уверял меня, что все работники разговаривают по-русски.

— Так и есть, сеньорита, — кивнул Фернандо. — Кто-то больше, кто-то меньше, но каждый владеет вторым языком. Если возникнут проблемы, я смогу помочь.

— Хорошо, буду иметь в виду, — сухо произнесла Ирина и посмотрела на рыжеволосую. — Пойдем, Лора, посмотрим, где будем жить.

— Милый особнячок, — рыжая девица в короткой куртке и в обтягивающих темно-синих вельветовых штанах, скользнула взглядом по застывшему испанцу и зацокала по брусчатке каблучками сапожек. За ней тут же засеменили несколько работников, груженных господскими чемоданами.

«Странная девица, — перевел дух управляющий. Что-то в ней настораживало, смущало и сбивало с толку. Лишь мгновением позже он вспомнил, что такие зрачки, как у рыжей, встречаются у ликантропов — оборотней, жутких зверюг, живущих в лесистых холмах или в заброшенных деревнях, куда человек в здравом уме забираться не будет. — Не из таких ли она?»

Еще двести лет назад, появись такая огненная красотка в окрестностях любого испанского города или деревни, ее ждало бы неминуемое аутодафе от рук Магического Трибунала. Святая Инквизиция, призвав на службу одаренных, сумела загнать колдунов, ведьм, оборотней и прочую магическую гадость в узкие рамки своей деятельности, что любая провинность вела на костер.

Отбросив в сторону неприятные и ненужные сейчас мысли, только холодившие позвоночник страхом, Фернандо заспешил в дом, чтобы своим присутствием подбодрить обслугу. Как-никак, ему за это платят.

— Что скажешь? — Мирослава после душа закуталась в длинный мохнатый халат и с любопытством прохаживалась по огромным хозяйским апартаментам. Для нас выделили пять совмещенных комнат. По мне, излишняя роскошь. Спальня, гостиная, будуар для женушки да рабочий кабинет для меня — вполне хватило бы за глаза. — Отец уверял, что нам понравится. Слуги такие милые, стараются произвести впечатление.

— Угу, — хмыкнул я, внимательно разглядывая из окна аккуратную лужайку за домом, небольшую апельсиновую рощицу с пышной зеленью вдоль решетчатого забора, ограничивающего владения Щербатовых. — Особо не умиляйся. Ирина еще половину отсеет как неблагонадежных. У нее нюх отменный.

— Как и у этой рыжей девки, — не преминула подпустить шпильку Мирослава. — До сих пор для меня загадка, зачем папка прислал ее сюда. Я до сих пор с содроганием вспоминаю ту ночь в Журавлихе. Почему ты ее тогда не убил?

— Что-то подсказало мне, что не надо торопиться, — я обернулся. — Как видишь, Лора уже принесла пользу. Хотя бы ради Алики… А здесь неплохо. Правда. Но ты же понимаешь, что это все временно. У нас две задачи: раскрутить маховик заказов и найти перстни. И на все про все два года.

— Ты излишне напряжен с тех пор, как мы уехали из Торгуева, — Мира подошла ко мне, прижалась со спины, устроив свой подбородок на плече. — Все у нас получится. Я сегодня созвонюсь с Павлом, предупрежу его о нашем прибытии в Мадрид. Нам нужно хотя бы пару-тройку месяцев плотно поработать с клиентами, а потом я дам тебе возможность вплотную заняться Грэйсом. Но не увлекайся. Ты работаешь на благо клана, а не на себя. Узнает отец о твоих тайных делах — будет очень зол.