Чистяков появился несколькими минутами позже. Это был солидный невысокий мужчина с лоснящимися щеками и намечающимся брюшком. Отдав пальто гардеробщику, он одернул «мирской» костюм, посмотрелся в зеркало, пригладил куцые, начавшие седеть, волосы.

— Аркаша! — совсем по-простому развел руками архат и приобнял полковника. — Ну как же ты исхудал! Нелегко быть при высоких чинах?

— Ох, не говори, — улыбаясь, похлопал по спине чародея Залесский. — А ведь и вправду давненько не виделись! Вон какой мамон отрастил!

Они сели напротив друг друга, и в это время подоспел заказ. Архат плотоядно потер руки. Из графинчика полилась водка. Стукнувшись рюмками, мужчины опрокинули в себя горячительное. Крякнули и принялись за борщ, утоляя первый голод.

— Ты же не просто так позвал меня, Аркаша? — промокнув губы салфеткой, спросил Чистяков. — Ты очень ленивый, чтобы встретиться с друзьями не по службе. Опять понадобилась информация?

— Твоя интуиция никуда не пропала, Гера, — также по-простецки ответил полковник. — В ваш отдел присылали запись нападения на Соболевского?

— Ах, это…, - архат зацепил кусок буженины с окантовкой из застывшего желе. Пожевал. — Да, смотрели всем отделом. Та еще головоломка получилась. Грязно сработали твои люди, Аркаша.

— Мне важно другое мнение, а не действия моих опытных, между прочим, агентов.

— Ну, не сердись, — улыбнулся архат, разливая водку из графина. — Я внимательно изучил запись. Что сказать… Необычная магическая техника. Я бы сказал — архаичная. Это что-то вроде эйдоса, мифического артефакта, умеющего превращаться в нужную вещь по приказу хозяина. Он как бы есть в реальном мире, но совсем не такой, что мы видим на самом деле.

— Мудрено, — покачал головой Залесский. — Но ты не отвлекайся, говори. А я пока отбивных попробую.

— Злыдень ты, Аркаша, — хмыкнул чародей, закусывая водочку. — Проще говоря: вещь в вещи. На такое способен только Творец, умеющий работать на уровне материй. Даже мне не под силу сотворить такое без артефактов. Энергию жизни жрет что голодный крокодил.

— Если Творец — нам проще будет найти этого человека.

— Сомневаюсь. Он не Творец, — вздохнул Чистяков. — Имея на руках подобный артефакт, даже мирянин сможет овладеть некоторыми способностями эйдоса.

— Но вы же разобрались в его технике?

— Техника владения на уровне Творца. Копье, вырастающее из руки, пробивает стекло, не разрушая его, а лишь проплавляя, оставляя небольшой след, — архат пожал плечами. — Мгновенное перемещение с одного места на другое, сжатие времени. Слышал я про подобные фокусы. Это что-то наподобие божественных доспехов, за которыми гоняются сотни коллекционеров всего мира. Хотел бы я встретиться с дерзким незнакомцем.

— В общем, ничего не узнали, — разочарованно произнес полковник.

— Тебе этого мало? — архат удивленно вздернул брови. — Уже след! Я вот что хочу сказать в дополнение: с такой мощной магией твой клиент не выдержит. Его потянет на подвиги. Сила артефакта не даст ему сидеть на заднице, извини за пошлость. Так что отслеживай все странности, связанные с магическими проявлениями, и держи меня в курсе. А я попробую поискать в закрытых библиотечных фондах информацию про подобные вещи. Доспехи… Доспехи! Ведь слышал я что-то такое!

— А разве в академии вам не читали курс древней магии? — поинтересовался Залесский. — Или как он там называется?

— Как ни странно, ты правильно его назвал, — усмехнулся архат, с аппетитом уничтожая отбивные. — Только факультативно. Древние техники канули в историю, и только самые фанатичные их последователи продолжают штудировать и восстанавливать по описаниям. Легче на их основе создать нечто новое…

— Разве копье, которым пронзили стекло, не одна из новых техник? Ее ведь вполне можно освоить без проблем, — не сдавался полковник.

— Не спорю — можно, — кивнул Чистяков. — Меня смущает невероятное движение этого человека. Подобные игры со временем и есть маркер древней магии. Сейчас только Творец может освоить подобную технику. «Сжатое время» очень хорошо демонстрирует степень подготовки незнакомца. В общем, я точно уверен в уникальности показанных техник. И ведь не таился, спасая Соболевского! Знал, что камеры по всей улице стоят! Найди мне его, Аркаша! Умоляю! Подожди…

Архат замер, погрузившись в свои размышления. Он даже палец вверх поднял, глядя в глаза Залесскому. Через несколько секунд Чистяков улыбнулся и пальцами левой руки постучал по пальцам правой.

— Здесь у него были кольца или перстни. Вспомнил я, что меня смущало. Я их разглядел на пальцах незнакомца. Но увы, какие именно — не скажу. Разрешение камеры не позволило. Картинка расплывалась при увеличении.

— Сколько колец?

— Два… Возможно — три, — неуверенно ответил архат. — Аркаша, ты же отыщешь его?

— Какой же ты нетерпеливый, — усмехнулся полковник. — Мы фактически призрака ищем. А вот от тебя помощь должна быть действенной. Мне нужен Соболевский. Найдем эмиссара — возьмем за жабры и твоего уникального мага.

Признаться, когда я увидел, куда меня привела наводка Арины Вяземской, то усомнился в своем желании поговорить с человеком, знающим «все и вся» в мире аукционов. А точнее, все, что с ним связано, что происходит в затемненных кулуарах.

Дом был невероятно старым, и по моим представлениям, возведенный в эпоху первых каменных зданий Москвы. Мощные стены двухэтажного особняка были сложены из крупного кирпича, давно потерявшего свой природный цвет, и поэтому постоянно забеливаемого и подкрашиваемого. Струпья известки сползали с фасада, перекошенная лестница единственного подъезда вела в черный зев дома. По-моему, там даже электричество не удосужились провести.

Задрав голову, я внимательно посмотрел на кирпичные трубы, выглядывающие из-под крыши, на толстый черный кабель, тянущийся от уличных столбов к мощным изоляторам под козырьком кровли — и с облегчением вздохнул. Хоть что-то современное здесь присутствовало. А то уже приготовился увидеть старинные канделябры со свечами, освещающими помещения.

Дом не был жилым. Он принадлежал различным мелким организациям и частным конторкам. В основном, как гласила блеклая табличка на стене рядом с распахнутой дверью, здесь трудились адвокаты, поверенные по делам, мелкие коммивояжеры и консультанты по различным аспектам жизнедеятельности, как мне пояснила княжна Арина с загадочной улыбкой, не собираясь вдаваться в подробности.

Именно такой «консультант по аспектам» и требовался. Вздохнув, я вошел в подъезд, не убирая личину майора Прохорова, под которой пробирался через половину Москвы, поднялся на площадку, освещенную матовым круглым светильником над большим фанерным щитом, где были расписаны кабинеты нужных специалистов.

«Вайсманн Карл Юрьевич, консультант» — так гласила надпись того, кто мог мне помочь. Все, больше никаких исходных данных. А, да. Нужно подняться на второй этаж в кабинет № 24. Ну что ж, попробуем.

Поднимаюсь по деревянной лестнице, которую капитально ремонтировали совсем недавно, судя по крепким и свежим перилам, прочным маршам, не скрипевшим под ногами, и блестящему лаковому покрытию, еще не успевшему выцвести. На площадке второго этажа поворачиваю налево в длинный коридор. Из-за дверей доносятся глухие голоса, где-то играет музыка, женский голос беспрерывно бубнит о каких-то поэтических сборниках. Вот и нужная мне дверь с табличкой хозяина кабинета. Стучусь. А вдруг никого нет?

— Да-да! Заходите, пожалуйста! — слышится в ответ.

— Господин Вайсманн? — спрашиваю я на всякий случай, разглядывая жизнерадостного круглого гнома, а точнее, низкорослого, плотно сбитого крепыша с лысой головой и с аккуратной бородкой, в рубашке бежевого цвета; она, к моему удивлению, перехвачена плечевой ременной системой. Слева под мышкой висит небольшая кобура с расстегнутым клапаном.

Видя мое потрясение, гном усмехнулся.

— Разве на табличке не написано мое имя? — спросил он, высверливая взглядом в моем лбу дырку. — Здесь, кроме меня, никого нет. Секретаршу я не держу, с помощниками не работаю. Так что вы хотели, сударь?